Баба Яга ищет наследницу - Анна Осокина

— Так что, мы пойдем обратно? — решила уточнить я.

Князь резко мотнул головой.

— Нет, остаемся здесь. Идти ночью по лесу опаснее. Не хочу, чтобы лошади ноги себе переломали.

На этот раз он не спрашивал совета у меня, а я и не возражала, он всяко опытнее в таких делах, пускай командует. Сказать по правде, я даже облегченно вздохнула. А то с моим здесь появлением все только и ждут от меня принятия непростых решений. Как будто я тут истина в последней инстанции!

Но Отрада осталась недовольна таким ответом. Она качала головой.

— Это опасно.

— Что он может нам сделать? К чему готовиться? — принялся расспрашивать Кащей кикимору.

— Зависит от его фантазии, — поежилась она. — Может диких зверей натравить, например.

— Поставим караул, — нашел решение проблемы Кащей.

— Может создать непроходимый туман, залить нас дождем, спрятать тропинки! — принялась перечислять Отрада.

— Хватит подавать ему идеи! — зашипела я.

Вышемир устало потер лоб.

— Предлагаю решать проблемы по мере их появления.

— Но они точно у нас будут, — недовольно заметила Отрада и пошла к своей лошади, которую уже принялся расседлывать Добрыня.

Когда она отошла, Кащей посмотрел на меня.

— Не волнуйся, все будет хорошо.

Я невесело улыбнулась и двинулась к своей рыжухе. Ее тоже требовалось освободить от седла на ночь. Я уже несколько раз видела, как это проделывают другие, и собиралась повторить несложные, в сущности, маневры.

Ветер успокоился. Но почему-то мне облегчения это не принесло. Скорее было ощущение затишья перед бурей.

***

Мы поужинали в относительном спокойствии. Если бы еще не постоянные замечания противной кикиморы о том, что нам бы убраться отсюда подобру-поздорову, было бы вообще хорошо. Никогда не думала, что нечисть может быть такой паникершей. На этот раз ее не могли отвлечь от тревожных мыслей даже шутки-прибаутки Добрыни, который как только не изгалялся, чтобы угодить девушке, которая на самом деле имела зеленоватый оттенок кожи, только до сих пор не спешила делиться сим фактом с богатырем. Но так как я не видела с ее стороны вреда, то и не препятствовала такой странной дружбе.

Потом стали готовиться ко сну. Планировали выдвинуться в путь, как только немного рассветет. Я укладывала на одеяло свои старые и больные косточки. Ну и что, что мне двадцать четыре? После нескольких дней, проведенных в седле, ощущала себя по меньшей мере столетней старухой. И конца-краю этим мучениям не виделось. Под голову решила положить седельные сумки, в которые я переложила свои пожитки. От земли веяло сыростью. Было довольно твердо. Я с завистью смотрела на воинов, сопровождавших нас. Они привычными движениями располагались вокруг костра так, как будто только и делают, что ночуют на голой земле. Кащей тоже не выглядел особо недовольным, хотя и говорил, что не жалует такой отдых. Я продрогла и передвинула одеяло ближе к костру.

— Ярослава, это опасно, — нахмурился князь.

— Мне холодно, — пожаловалась я.

Он снял с себя плащ, которым собирался накрыться, и накинул мне на плечи.

— Спасибо, конечно, но я не собираюсь ущемлять тебя, — сбросила плащ и попыталась вернуть его хозяину.

Тот замотал головой.

— Мне и так хорошо, ночи сейчас теплые.

— Забери!

— И не подумаю! Да что ж ты такая упрямая-то?! — воскликнул Кащей.

Спор разрешила Ряба. Она забралась под плащ. Оттуда послышался ее приглушенный голос:

— Если никому из вас он не нужен, я с удовольствием им воспользуюсь. Спасибо.

Вышемир улыбнулся, я не смогла сдержать ответную улыбку. Он подвинул свою подстилку ближе к моей и уселся возле костра, крикнув десятнику:

— Все ложитесь спать, я первый покараулю, разбужу кого-нибудь, когда устану.

Со всех сторон послышались одобрительные возгласы, а кое-откуда даже храп.

— Быстро они, — тихо заметила я.

Я села в ту же позу, что и Кащей: лицом к костру, обняв колени руками. Князь ничего не ответил, лишь кивнул. Ряба не шевелилась, видно тоже устала. Лишь сбоку доносился встревоженный шепот Отрады, которая продолжала наводить панику, но Добрыню было этим не пронять, кажется, он уже спал, даже в таком состоянии умудряясь поддакивать ей. Через несколько минут она поняла всю тщетность попыток достучаться хотя бы до кого-то и, повернувшись на бок, затихла. Уж не знаю, спят ли кикиморы, но она замерла.

— Ты тоже ложись, — мягко сказал Кащей. — Завтра будет трудный день.

— Как и каждый в последнюю неделю, — философски заметила я, но укладываться не спешила.

— Ты никогда не принимаешь заботу? — вдруг посмотрел он на меня.

Я сдвинула брови.

— В каком смысле?

— Недовольна тем, что за тебя может кто-то заплатить, сейчас с этим плащом…

— Я, — задумчиво пожевала нижнюю губу, обдумывая ответ. — Прости, если тебя это задевает. Тут дело вовсе не в тебе, но я как-то не привыкла к такому обращению.

Кащей хмыкнул.

— Что? — посмотрела я на него.

— Сильная и независимая? — улыбнулся он, но это вышло не слишком-то весело.

Я пожала плечами.

— Да нет, просто современные мужчины не такие, как ваши, наверное. Да и женщины у нас другие. Привыкли к тому, что все нужно делать самостоятельно, нельзя ни на кого полагаться. Я окончила школу с золотой медалью, поступила в университет на бюджет, теперь вот в интернатуру иду. И мне никогда никто не помогал.

Кащей тяжело вздохнул.

— И что же, у тебя нет там жениха? — почти прошептал он.

Я даже прыснула, представив Диму в этом статусе. Нет, никогда не рассматривала его в качестве будущего мужа.

— Был кое-кто, но не жених, нет…

— А кто?

Я снова пожала плечами.

— Так, парень, мы учились вместе, проводили из-за этого довольно много времени. Но по сути, кроме учебы, нас ничего и не связывает.

— Я прожил у вас пять долгих лет, Ярослава. И так и не понял этого.

— Чего этого?

Он поднялся и подбросил в огонь несколько дров, а затем сел обратно.

— Вы тратите слишком много времени на людей, которых считаете чужими.

И столько боли отразилось в его словах, что я повернулась к нему всем телом, он наконец глянул на меня.

— У тебя была девушка? Там, в моем мире?

Он лишь сглотнул и прикрыл глаза. Я приняла этот жест в качестве