Жизнь под иллюзией - Софи Марш

Пришло осознание, что я всё же нашла что искала. Хотя и перекладывала его в ящике туда-сюда, ища что-то с камнем внутри. А это оказался простой детский кубик.

На полянке у семейной усыпальницы меня ждала небольшая группа людей. Тут были те, кого я уже знала: Фрай и Фроуд Юхансоны, стоявшие плечом к плечу, тот второй парнишка, что как-то прислуживал в столовой вместе с Леаком, несколько помощников главного повара, которых видела на кухне. Ещё тут были и те, которых я не видела ещё ни разу: пара девушек возраста Хельги, тоже стояли рядышком и теребили беленькие переднички на строгих серых платьях, чуть в стороне дама лет пятидесяти, около десятка мужчин в простой одежде (похоже, им форма не полагалась).

Я стояла и смотрела на них. Что я должна им сказать сейчас? Какие-то слова казались ненужными. А вот последнее слово для старого мага у меня было:

- Простите, что обижалась и не понимала вас. - я взяла его холодную ладонь в свои. Мне не было противно от этого, потому что я всё ещё воспринимала его не как разлагающийся кусок мяса, а как человека. - Простите, что называла вас старым психом, что не верила, что хотела обокрасть и сбежать... Я хотела бы, чтобы в новой своей жизни вы не испытывали той боли, что при этой. Пусть у вас всё сложится по другому - любимая женщина, детки. И никаких проблем с переизбытком магии. Никакого сумасшествия, давления или чего-то там ещё. Природа даст магию при рождении и туда же она уйдёт после смерти... Было бы неплохо, как считаете? - я слегка улыбнулась, потом стёрла дорожки слёз со щёк. - Я постараюсь не спалить всё вокруг, дедушка. - взяла кубик обеими руками, сжала, пожелав чтобы огонь был аккуратным. И он был.

Ало-белая дорожка, как кот, пригибаясь к земле и ласкаясь, на мягких лапках скользнул к телу на камне, охватил его, взметнулся столбом вверх разгораясь ярко-ярко, что почти слепило глаз. Немного погодя спало, стало вишнёвым, и точно так же прокралось и спряталось обратно в куб в моих ладонях. А деревянная игрушка даже и не нагрелась.

Народ опустил головы и начал расходится. Управляющий собрал прах с камня в урну и передал мне.

- Вы должны сами унести её. Как член семьи. Так положено. Старшие приводят в этот мир молодых, а молодые провожают из него старших.

Усыпальница встретила меня тихим вздохом. Или мне так просто показалось. Небольшое помещение с полками со всех четырёх сторон было уставлено разномастными урнами. Некоторые таблички были просто с именами, другие с небольшими цитатами. Справа от входа, на уровне моих глаз я и нашла пустую нишу с табличкой, на которой красовалось имя лина Николо Де Вальдарра.

Здесь тоже было несколько строк под именем: "Учёный, изобретатель. Замечательный отец. Привёл в мир двоих из другого мира."

- Не так. - голос мой сорвался отчего-то. Я провела пальцами по золочёным вензелям. - Не просто привёл. Спас двоих. Вырвал из круга боли и душевного страдания. Самый лучший дед!

И надпись под пальцами изменилась, золочёные витиеватые буквы зазмеились, складываясь в новые слова: "Учёный, изобретатель. Замечательный отец. Вырвал из круга боли и страданий двоих иного мира. Самый лучший дед".

Урну я поставила за эту табличку. Утёрла слёзы. Пора было покидать это место.

До дома я шла, еле переставляя ноги. Чувствовала себя совершенно разбитой обстоятельствами, переживаниями, одиночеством. Опиралась на чей-то локоть. Кажется это был один из братьев Юхансен, но какой именно я не знаю. Мне всё равно было. Дико хотелось душевного тепла. Не слов, а именно тепла. Объятий что ли. Я устала быть всегда сильной...

Ничего. Нужно просто отдохнуть, поспать, и я приду в норму. Завтра начнётся новый день. Отпущенный мне месяц не бесконечен.

ГЛАВА 17.

Оказалось, что уже вечер. Я пробыла в усыпальнице более полудня. Меня никто не беспокоил. Прощание с уходящим родным всегда очень тяжелое дело.

Сынуля встретил меня воплями и слезами. Повис на шее, обхватил ногами, как обезьянка.

- Мама, я тебя так потерял! Я плакал, а ты всё не приходила!

- Ну что ты, зайка. - поцеловала его в щёку. - Куда же я денусь? Я просто провожала дедушку. Он уехал от нас сегодня.

- Это того, - всхлипнул ребёнок, - который злой был?

- Да, сына. Только он совсем не злой оказался. Он очень даже добрый. Просто ему пришлось ругаться со злыми людьми, и поэтому он такой был.

- Мммм... А я сегодня торт ел!

- Вкусный?

- Да! А ещё мне щенка показали. Мама, можно мне взять щенка?

- А ты будешь за ним ухаживать сам? - я нахмурилась. Сын был непоседливым и все его внезапные увлечения были ненадолго. Не хотелось бы, чтобы животное страдало потом.

- Да! Я же большой уже. Я смогу.

- Хорошо. Но помни: ты обещал! Будешь гулять с ним и водить кормить.

- Да-да! Он такой милый, пушистый, с пятнышками! И-и-и... И розовый, и глаза такие светлые. А дядя Фрай сказал что он спят на деревьях!

- Тааак! - я ссадила сына на пол - Похоже мне придётся посмотреть сначала самой. А потом я решу, можно тебе его или нет.

- Хорошо! - он скинул башмаки, разделся, забрался под одеяло. - Мам, почитай книжку про животных!

Да, про животных читать пришлось недолго. На второй странице у моего ребёнка будто кто тумблер питания переключил. Теперь он сладко посапывал, чему-то улыбаясь во сне и причмокивая. Наверное вспоминал того щенка.

Сползать с кровати не хотелось совсем, но вечерние дела никто не отменял. Нужно смыть с себя этот тяжелый день.

Тут же нашлась сорочка из тонкого батиста в пол и миленький пеньюарчик. Комплект заставил улыбнуться: небольшие рюшки на груди делали из меня совсем девочку. Этакую прелестницу. Я только покачала головой улыбаясь.

Мне опять снился этот сон...

Я стояла перед дверью в этой тонкой батистовой сорочке. Шнуровка на груди распущена, волосы за спиной. Я тянусь к дверной ручке, мимоходом отмечая что ручка другая, впрочем как и дверь. Но мне всё равно. Нужно попасть в эту комнату.

Нажимаю на ручку и раскрываю дверь. Комната очень изменилась: теперь кровать стояла у правой стены, а окон было три. Появился ковёр на полу, но разглядеть