Пока это не было любовью - Татьяна Романская

— Я хочу оставаться в таком состоянии вечно, — сказала она, проводя руками по своему телу, следуя за моими движениями, пока я продолжал ее покачивать.

Ее слова разбудили во мне еще большее желание.

Ее пальцы потянулись к клитору.

— Я так близко, — снова и снова повторяла Инга.

Мой член пульсировал, и я тоже уже почти не мог сдерживаться.

Я отвел ее руку и прижал кончики пальцев к ее холмику, нежно массируя клитор. Мой большой палец обводил его.

Закрыв глаза, она начала дрожать, ее дыхание стало прерывистым и отчаянным, когда ее настиг оргазм. Я продолжал нежно покачивать ее, чувствуя облегчение, смешанное с острой потребностью, пронзающей мои конечности.

Она наклонила голову вперед и открыла глаза, и я не был уверен, что увидел в них — удовлетворение, признательность или осознание?

Как бы то ни было, я больше не мог сдерживаться.

Я резко толкнул бедра вперед, отчаянно стремясь проникнуть как можно глубже, как можно ближе, и простонал ее имя, когда кончил.

Глава 20

Инга

Мне не пришлось притворяться, что у меня отличное настроение, когда я вошла в теплую и оживленную кухню, наполненную ароматами свежеиспеченных булочек и кофе.

— Доброе утро! — воскликнула Римма. — Как спалось?

Я не собиралась признаваться, что спала меньше часа ночью, и уж тем более не собиралась объяснять ей причину.

— Спала как убитая! — воскликнула я, возможно даже слишком эмоционально.

Я все еще ощущала на себе прикосновения Гордея, а во рту все еще чувствовала его вкус. Я по-прежнему желала его близости.

— Это все свежий воздух, — сказала она. — Здесь я сплю гораздо лучше, чем раньше в городе.

В этот момент в комнату вошли Игорь Львович и Толик, у каждого из них было что-то в руках.

— Вот яйца, — объявил Толик, небрежно бросив на стол две упаковки яиц.

— Тут колбаса и сосиски, — сказал Игорь Львович, держа в руках полиэтиленовый пакет. — Римма, где мой фартук?

— Висит там же, где и всегда! — ответила Римма. — Толя и Инга, накроете на стол?

Я была очень рада, что мне дали задание. Это отвлекло меня от мыслей о том, кто следующий войдет в кухню. Я ушла в свою комнату около пяти утра, хотя Гордей уговаривал меня остаться.

Если бы кто-то узнал о том, что наши отношения больше, чем просто профессиональные, это сильно осложнило бы ситуацию.

Поэтому, пусть лучше никто не знает.

Через несколько часов мы вернемся домой, и бурная ночь станет далеким воспоминанием. Мы четко проговорили, что эта ночь была просто паузой в нашей работе, не более того. Даже если это кажется чем-то большим.

— Ты раскрыла все секреты Гордея? — спросил Толя, открывая ящик и передавая мне стопку салфеток.

Я толком и не разговаривала с Толей с тех пор, как мы приехали. Кроме того, что он врач, я не знала о нем ничего.

— К сожалению, нет, — ответила я, начиная раскладывать салфетки на стол. — Я начинаю подозревать, что он скучный тип.

Толик усмехнулся.

— Не знаю, как насчет скучного, но он чересчур честный, это точно, — сказал он. — И он любит свое дело. Например, каждый из нас пошел по стопам родителей в профессии, кроме Гордея. Я всегда восхищался им за то, что он решился пойти против системы, понимаешь?

Если бы Толя только знал о том, почему Гордею пришлось против нее идти.

— Он тебя подкупил? — спросила я. — Сколько он тебе заплатил за хвалебную речь?

Он улыбнулся.

— Но ведь твоя цель — это написать правдивую статью, правда?

— Ты хороший брат, — сказала я.

— Он тоже хороший брат, — ответил он. — Я знаю, что он успешный человек, который не боится трудностей, тверд как сталь, всегда получает то, чего хочет, и пользуется спросом среди женщин, — сказал он, стоя по другую сторону обеденного стола, пока мы раскладывали ножи и вилки.

Он говорил о том Гордее, которого я увидела, когда впервые встретила его — о мужчине, который прямо заявил, что хочет провести со мной ночь, и ожидал, что я непременно соглашусь. Это был тот Гордей, которого я видела в офисе, среди его сотрудников и посетителей. Но это был не тот человек, который уединенно жил в частном доме, ухаживал за садом или ездил в гости к родителям, а потом шел спать в баню без каких-либо жалоб. И это определенно был тот мужчина, с которым я спала прошлой ночью. Тот Гордей был другим. Теперь я понимала это.

— У него очень доброе сердце.

— Я знаю, — ответила я, и он резко поднял голову, словно не расслышал меня.

— Я понимаю, что между вами двумя чисто деловые отношения, но… — он остановился и поправил вилку, чтобы она была на одной линии с нижней частью салфетки. Мое сердце забилось сильнее, и я сосредоточилась на том, чтобы положить столовые приборы именно так. Что он скажет после «но»? — Я просто не думаю, что он привез бы тебя сюда, если бы он… не доверял тебе. А теперь, когда я увидел его с тобой, я думаю, что это больше, чем просто доверие.

Я старалась дышать ровно, опустив голову и перебирая столовые приборы. Мои мысли беспорядочно путались. Доверял ли мне Гордей? Больше? Толик явно пытается что-то сказать, но я не знаю, как реагировать и что делать. Я не уверена, доверяет ли мне Гордей и должен ли он это делать.

Моя работа заключалась не в том, чтобы завоевать его доверие, а в том, чтобы докопаться до сути. Однако, вчера вечером Гордей стал для меня чем-то большим, чем просто работой — если он когда-либо был для меня просто работой.

Прошлая ночь ощущалась как нечто большее. Не было ощущения, что Гордей соблазняет меня. Маска, которую он надел в ту первую ночь после свадьбы, исчезла, и я осталась с мужчиной, который мне очень нравится.

— Я не совсем понимаю, как это объяснить, — продолжил он. — Просто мне кажется, что то, как он с тобой обращается, очень мило. Как будто вы пара.

— Он очень открытый человек, как я заметила. Это облегчает мне работу, — сказала я, стараясь скрыть румянец, который, как я чувствовала, разлился по моим щекам.

— Он хороший парень, ты знаешь. Ему просто нужна правильная женщина.

Я усиленно думала над словами Толика, пытаясь понять, правильно ли я их поняла. Ему нужна я? Я заметила, что он пристально наблюдает за мной, словно хочет сказать что-то еще