Пока это не было любовью - Татьяна Романская

— Такое ощущение, что у моего мужа раздвоение личности. Одна — хорошая. А вторая — злая. Как я могла этого не заметить??? Чувствую себя полной дурой.

— Тебе нужно подписать эти бумаги и сказать правду, потому что сейчас положение дела такое, что легко обвинить кого угодно, только не самого виновника. Егор опять влип, так еще и тебя за собой тянет. Он должен понести за него ответственность.

Таня покачала головой.

— Ты никогда не сделал бы ничего подобного, — сказала она.

Я опустил голову. С этим сложно спорить.

— Не сделал бы, — ответил я. — И ты тоже. Он не стал менее любящим мужем или плохим другом из-за того, что сделал, но мы должны признать, что он украл у людей много денег. То, что люди откладывали на пенсию, на обучение детей или на какие-то чрезвычайные ситуации. Он обманул кучу народа, Таня, даже несмотря на то, что мы их не знаем, мы должны быть на их стороне.

— Спасибо за то, что ты не считаешь меня дурой. Или, если считаешь, то слишком вежлив, чтобы сказать об этом.

Я вздохнул, осознавая, что мы оба были дураками во всем, что касается Егора.

— Все будут меня осуждать. И это еще не самое страшное. Некоторые будут считать, что я все знала и была с ним заодно. Они скажут, что я должна сидеть в тюрьме вместе с ним.

Я хотел успокоить ее, но не стал обманывать.

— Меня будут ненавидеть, — ее голос стал прерываться. — Я даже не смогу спокойно выйти в магазин. Мне придется переехать, возможно, даже за границу.

— Люди поговорят и забудут. Если ты подпишешь это соглашение, то сможешь говорить правду.

Возможно, Ольга могла бы посоветовать специалиста-пиарщика, который поможет Тане пережить ближайшие несколько месяцев.

Не было никаких сомнений, что сумма денег, украденная Егором, его преступления и образ жизни, который он вел, привлекут всеобщее внимание. Таня была права, предполагая такой исход для себя. Нельзя позволить, чтобы она стала жертвой травли.

— Тебе нужно подумать о разводе, — сказал я.

Таня прижала пальцы к вискам, и этот жест только подчеркнул темные круги под глазами.

— Я знаю, и мне нужно с кем-то поговорить об этом. Все это так тяжело. И он постоянно спрашивает меня, все ли в порядке. Я не уверена, что долго смогу это скрывать.

— Ты должна, — сказала я. — В твоем соглашении ясно сказано, что тебе нельзя ничего обсуждать с ним.

— Я знаю. Возможно, развод с ним — лучший выход. Я могла бы сказать, что у меня есть любовник. По крайней мере, это объяснило бы мое поведение дома.

— Тань, ты же знаешь, что всегда можешь остаться у меня, — сказал я. — В самом крайнем случае.

Она с неохотой улыбнулась:

— Спасибо тебе, Гордей. Но я не хочу лишний раз тебе проблем подкидывать, когда против меня начнется целая кампания. Это последнее, что тебе нужно.

Так и есть. В партии никому не понравится моя связь с Егором. И им определенно не понравится, если его жена останется со мной.

— Я могу поехать к своей сестре, — предложила она. — Но кто знает, сколько времени я там пробуду? Меня и там заметят.

Я начал представлять возможные сценарии развития событий. Публикации против Тани могут стать настоящей проблемой. Если Егор окажется крупным мошенником, то эта история облетит весь интернет.

— Я думаю, тебе нужна профессиональная помощь. Конечно, это хорошая идея — съехать из дома, купленного на краденые деньги, но разве это не будет выглядеть так, будто ты сбегаешь? Давай наймем специалиста и…

Что Ольга посоветовала бы мне в первую очередь? Мне нужно было представить свою версию истории, потому что все, что люди знали обо мне, — это то, что я капризен и не люблю прессу. У Тани была другая проблема, но решение могло быть таким же: рассказать свою версию истории. И я знаю того человека, который может ей в этом помочь.

Глава 22

Инга

Я провела большую часть дня дома за рабочим столом, собирая материалы для статьи о Гордее. Я планировала, что все еще буду за городом, но, если Гордею пришлось поработать, то я решила, что тоже займусь делом.

— Мам, есть что к чаю? — сказала я матери, входя на кухню.

Она сидела за столом и смотрела новости, как делала каждое воскресенье днем, сколько я себя помню.

— В шкафу вроде что-то было, посмотри сама, — ответила она, не поднимая глаз от телефона.

Я открыла дверцу шкафа и нашла печенье.

— Ты это видела? — спросила она, показывая мне свой телефон. — Разве ты не пишешь о нем статью?

Черт.

Она записала еще одно видео о Гордее! Это создаст для него еще больше проблем.

Я взглянула на экран, стараясь не показывать своего интереса.

— Что там? — спросила я.

Без сомнения, это была новость о Татьяне, возможно, даже с какой-нибудь фотографией. Мне потребовалось все мое самообладание, чтобы не сказать ей, что у Татьяны и Гордея не может быть любовных отношений. Гордей не поступил бы так с Егором, несмотря на то, что тот сделал с ним. Он не стал бы спать со мной, если бы спал с Татьяной. И он не изменял бы мне. Гордей не был подлецом.

— Татьяна Ларина получила от ворот поворот, — объявила моя мать.

Я прищурилась, прочитав заголовок: «От ворот поворот»?

На фотографии была входная дверь Гордея, и Татьяна занесла руку так, как будто стучала в нее.

Я вздохнула.

— И какова твоя версия? — спросила я. — Она забыла свой ключ или как?

— Ему явно стало скучно с ней, нашел кого-то помоложе, а та и психанула. Вся суть богатых успешных мужчин: они думают, что могут обращаться с женщинами как со своими игрушками. Они считают, что они особенные, лучше, чем все мы, и знаешь, Инга, печально, что они часто так и поступают.

— И это все рассказали тебе твои источники?

Она взглянула на меня.

— Ну, нет. На этот раз у меня нет ничего, кроме фотографии, но зачем бы еще ей так отчаянно стучать в его дверь в субботу вечером?

— В эту субботу? — спросила я.

Это чушь. Татьяна была в доме родителей в субботу, и я знала, что Гордей тоже был там. Кем бы ни был источник моей матери, он был ненадежным, и я уже это поняла.

— Я сказала «суббота»? Я имела в виду пятницу, — уточнила мама. — Один из соседей позвонил моему источнику. Татьяна, по-видимому, была в истерике, но Гордей не