Любовь, как тыквенная пряность - Хейли Фрост

тихо отвечаю я, и улыбка сама собой появляется на моих губах. И хотя сомнения и грусть не исчезли мгновенно, они отошли на задний план моего сознания. — Дини-Бини — одно из его многочисленных прозвищ.

— Мне нравится, — говорит она с лёгкой улыбкой, и тут я замечаю коробку в её руках. Внезапно на её лице пробегает тревога. — А зачем ему тебя подбадривать? Что-то случилось?

— Сегодня… один из тех дней, — говорю я ей и качаю головой, выпрямляясь. — Что это? — я киваю на коробку, которую она держит. — Еще одна кошка? — она смущенно кивает, и я не могу не улыбнуться.

— Ник, нам пора прекращать так встречаться.

— Скажи это Хаос. — Она осторожно ставит коробку на стойку. — Но она может подождать. Я нашла ее скребущейся в мою дверь. Она очень хотела попасть внутрь. Я боялась, что она процарапает дерево. Не думаю, что с ней что-то не так, но все-равно решила попросить тебя проверить. Что случилось?

— Сегодня мне пришлось усыпить собаку, — шепчу я, когда она садится рядом со мной. Ее обеспокоенный взгляд скользит по моему лицу. — Можно подумать, что однажды я к этому привыкну, но иногда...

— Мне очень жаль, Генри. — Она берет мою руку в свою и успокаивающе сжимает ее. Я пытаюсь сдержать слезы. — Расскажи мне об этом.

— Это была чихуахуа миссис Томсон. Роуз. — Я говорю тихо и с улыбкой, хотя на самом деле мне совсем не до смеха. — Она была настоящей занозой в заднице. Лаяла на все, что шевелилось, но была любимицей миссис Томсон. Муж подарил ей Роуз на тридцатую годовщину свадьбы, чтобы у неё была компания, когда он был в командировках. Это было почти двадцать лет назад. — Увидев ее грустное лицо, я быстро добавляю: — С мистером Томсоном все в порядке. Он жив и здоров. Но наблюдать, как они прощаются, было просто… — Я позволяю словам повиснуть в воздухе, и она кивает.

— Могу представить, — шепчет она и сжимает мою руку. — Я тобой восхищаюсь, знаешь?

— Правда?

Она хмыкает и слегка кивает.

— Нужно быть сильным, чтобы проходить через это снова и снова, зная, что так будет лучше для животного, даже если это разрывает тебя изнутри. Я бы не смогла. То, что ты стал ветеринаром, зная, что это произойдет? Это храбрость.

Я впитываю эти слова, и они становятся щитом вокруг моего сердца, удерживая его частицы вместе. Все, что я когда-либо хотел, — это помогать животным, поддерживать их здоровье и избавлять от боли, чтобы они могли жить долго и счастливо.

Я не думаю, что можно назвать храбрым решение стать ветеринаром, даже зная, что судьба питомца может быть не в моей власти. Иногда я думаю, что это глупо. Я постоянно напоминаю себе обо всех спасенных мной жизнях, начиная с Дженсена, но это не значит, что я не чувствую влияния их смерти.

— В любом случае, — я прочищаю горло и встаю, еще раз погладив Дженсена. — Пора заняться чем-то позитивным. Давай, покажи мне новую находку твоей кошки призрака.

— Ты уверен? — спрашивает она, в ее глазах читается беспокойство, и я понимаю, что она так и не отпустила мою руку. Она все еще здесь, ее пальцы переплетены с моими, ее тепло согревает мою холодную ладонь.

Неохотно она ослабляет хватку, и на ее щеках расцветает милый румянец.

— Я имею в виду, что шанс на выживание всегда пятьдесят на пятьдесят. Я могу отвезти ее в другое место, если тебе нужно больше времени.

— Не говори глупостей. — Я расправляю плечи и глубоко вдыхаю. — До другого ветеринара два часа езды. Я справлюсь.

— Хорошо, если ты уверен. — Она открывает коробку и показывает мне кошку с самой красивой коричневой шерстью, которую я когда-либо видел.

— О, ты такая красивая, — говорю я и осторожно вынимаю ее из коробки. — И ты не царапаешь меня, что просто замечательно. — Я иду в смотровую, слыша топот четырех собачьих лап и двух человеческих ног, следующих за мной. — Твоя кошка призрак находит тебе самых лучших друзей.

— Я искупала ее от блох, как ты мне показывал. — Она гордо улыбается. — Я знала, что Хаос снова нанесет удар, поэтому купила бутылку шампуня от блох. Хотя с ней было гораздо сложнее, чем с Тыковкой. Она совсем не любит воду. Только она пыталась поцарапать меня, а не кричать. Мне пришлось подкупить ее лакомствами. Но я все-таки получила несколько «сувениров». — Она морщится и поднимает рукав, обнажая несколько поверхностных царапин.

— Отлично, ты осваиваешься. — Я быстро улыбаюсь ей. — Ты уже дала ей имя?

— Корица, — говорит она, улыбаясь и смотря на нее с любовью в глазах. — Из-за маленьких светлых веснушек на ее шерсти. — Я проверяю кошку на наличие травм, отмечая коричневые пятнышки на ее груди и мордочке. Имя подходит идеально.

— Посмотрим, что еще припасла для меня Хаос. Если она продолжит в том же духе, к концу октября я смогу дать клички целому латте со всеми специями. — Она наклоняет голову и стучит пальцами по губам, думая. — На самом деле, она также была бы отличной Кофе. Тогда я могла бы называть ее Бини.

— Не кради мои прозвища, — дразню я ее и переворачиваю кошку в руках. Я проверяю, не болит ли у нее что-нибудь. Затем осматриваю ее глаза, рот и уши. Когда все кажется нормальным, я проверяю, нет ли у нее чипа. Но я не нахожу его.

— Ты права, Ник. Она абсолютно здорова. Я все равно возьму у нее кровь на анализ, и тогда ты сможешь идти. — Я кладу кошку на стол, и она сразу же начинает бегать по нему, осматривая все вокруг.

— Отлично. — Я не заметил, что она нервничала, пока она не стала выглядеть гораздо более расслабленной. — Хорошо. Это хорошо. Слава Богу. Я не хотела новых эмоциональных качелей.

Вдруг зазвонил ее телефон, и она снова напрягла плечи.

— Что я только что сказала? — сердито произнесла она и сбросила вызов.

— Кто так срочно пытается с тобой связаться? — слова слетают с моих губ прежде, чем я успеваю их остановить. Она опускает голову, кусая губу, словно борется с собой, отвечать или нет.

— Наверное, мой бывший, — наконец шепчет она, и я задерживаю дыхание. Ее бывший? Сердце колотится в ушах. Что ему нужно?

— Он и моя сестра постоянно звонят мне с новых номеров и оставляют голосовые сообщения с мольбами о прощении и то, что им нужны деньги. Это жалко, но я пытаюсь увидеть в этом что-то хорошее и немного позлорадствовать. — Она закатывает глаза и скрещивает руки на груди. — А мои родители