Наперегонки с ветром. Первое дуновение - Лера Виннер

Горан втянул голову в плечи и сделал шаг назад.

Никто из членов Совета не получил своё место случайно. Они были элитой, лучшими из лучших.

Однако даже самый пожилой из них, всегда надменный седой командир Кирби нашёл минутку, чтобы заглянуть к нам с Искрой вечером после последнего заседания.

«Не огорчайся, девочка. Просто кто-то должен быть виноват. Потерпи полгода, Йонас что-нибудь придумает».

О Кирби говорили разное. В частности, что он был тем самым человеком, кто собственноручно сломал замок в оружейной в ту ночь, когда Йонас поднял восстание, и тем самым открыл ему дорогу.

Согласно всё тем же слухам, они даже не состояли в сговоре — даже у Йонаса не хватило наглости обратиться с подобным к действующему члену Совета, — но Кирби счёл, что молодой и отчаянный головорез станет лучшим Мастером, чем Мастер Кларк.

На это «девочка» он имел право хотя бы потому, что в самом деле годился и мне, и Йонасу в отцы.

А ещё — потому что перед присутствовавшем при том разговоре и вежливо попросившем его удалиться Матиасом впоследствии распахнулись многие потаённые двери. В прямом и переносном смысле.

Вот только отвечал командир Кирби за работу целителей, а такие, как я, находились в ведении Берга.

Из всей «двадцатки» он был самым противоречивым и самым озлобленным. Все остальные, независимо от заслуг и возраста, старались держаться с нижестоящими проще — как минимум потому, что помнили: однажды кому-то придётся их заменить.

Командиру Бергу было едва за сорок, и он мало думал о таких вещах.

Будучи одним из тех, кто перешёл из Совета Мастера Кларка в Совета Мастера Йонаса, он мало чего боялся, и был прав.

— Если леди Элисон по-прежнему считает, что мир вращается вокруг нее, она не права. Бабская истерика никак не поможет вычистить за лошадьми дерьмо. Так что просто помогите ей убрать отсюда эту тушу, пока всё не провоняла.

Его слова долетели до меня фоном, потому что Искра сделала крошечный поверхностный вдох. Потом ещё один, и ещё, и ещё.

Пальцы Кайла едва заметно дрожали.

Я потянулась к нему, чтобы согреть ладонь дыханием, — сейчас она наверняка была ледяной, — но ещё раньше, чем моё движение стало очевидным, он развернулся и выпрямился.

— Бабские истерики действиьельно никак не помогают, господин Берг. Если вы соблаговолите обеспечить меня вилами, к утру мы с леди Элисон закончим со всеми имеющимися конюшнями. Но сейчас вы нам мешаете.

Наступившая тишина ударила в затылок молотком.

Всего на долю секунды, но Берг изменился в лице.

— Значит правду болтают. Нильсон.

— Да. Во плоти, — Кайл ответил ему короткой и очень красивой улыбкой.

Ещё никогда она не сулила ничего хорошего тому, кто её вызывал.

— Не предполагал, что вы умеете обращаться с вилами.

— Столько лет прошло. Все мы чему-то учимся. Или вы придерживаетесь на этот счёт иного мнения?

Его издевательская любезность в сочетании с плохо скрытым напряжением Берга стоили того, чтобы, забыв обо всём, полюбоваться происходящим.

Стоили бы, если бы Искра под моей рукой не начала дышать отчётливее и чаще.

Склоняясь над ней, я отметила боковым зрением двух молоденьких травниц, вцепившихся друг в друга. Им ещё не доводилось сталкиваться с чем-то по-настоящему страшным, и теперь потусторонний чёрный взгляд Кайла производил на них неизгладимое впечатление.

Равно как и манера, в которой он смел говорить с командиром Совета.

Ладонью я чувствовала, как из тела Искры уходит трупное окоченение, и оно начинает теплеть.

Она медленно, по крошечному шагу, но возвращалась.

— Да, некоторые навыки заслуживают… восхищения, — взгляд Берга обжёг мне висок. — Вы здесь человек новый, так что позвольте по старой дружбе вас просветить. Ни в вашем покровительстве, ни в особых талантах леди Элисон не нуждается. Ей есть к кому обратиться за помощью. Зато когда помощь не подоспела вовремя, мы все увидели подлинную цену ей самой. Но это тоже не ваша проблема. Публичные представления Советом не приветствуются. Вам следует запомнить это, если планируете задержаться здесь. И тщательнее выбирать себе компанию.

Даже не глядя в его сторону, я была уверена, что крайне довольная собой Мирта маячит где-то у порога.

Стать свидетельницей начавшегося из-за Искры переполоха и позвать Берга было хорошей идеей

Такой же хорошей, как для самого командира — воспользоваться моментом доказать свою правоту.

Я в очередной раз не справилась, теперь уже — у всех на глазах.

А тот, кому вскоре предстояло занять моё место, должен был усвоить, кто тут главный.

Воздух вокруг начал густеть и застывать.

Кайл не изменился в лице, и спокойная доброжелательность, которую он демонстрировал, никуда не делась, но теперь всё это начало восхитительно походить на уже подожженный шнур, подведенный к взрывчатке.

Он никуда не торопился, давал Бергу договорить, и может быть, даже что-то к сказанному прибавить.

Этой дополнительной минуты мне хватило, чтобы прошептать достаточно отчётливое: «Не надо».

Надежды на то, что он послушается, не было никакой, и испытываемое командиром предвкушение уже можно было почувствовать кожей.

— Что здесь происходит?

Света в небольшой конюшне стало ещё меньше, когда Йонас остановился в дверях.

Звук его низкого, — слишком низкого, — голоса заставил притихнуть даже тех, кто, впечатлившись развернувшейся сценой, начал дышать слишком шумно.

— У леди Элисон очередные неприятности. На этот раз она утверждает, что кто-то отравил её лошадь, — Берг повернул голову в его сторону и произнёс это с таким удовлетворением, как будто хвастался отличной добычей.

Йонас прошёл мимо, не задев его даже краем дорожного плаща, и опустился на колено перед Искрой, положил ладонь на её шею.

Стылый и тёмный воздух вокруг начал едва уловимо, но отдавать свежей могилой.

Выяснив всё, что хотел, он окинул равнодушным взглядом меня, а после поднял голову, чтобы посмотреть Кайлу в спину.

— Ну и как это понимать? Вы настолько расслабились, что не в состоянии вдвоём поднять одну лошадь?

— Эта лошадь, если помнишь, моя, — тот обернулся, одарив его короткой неприятной усмешкой. — Следовательно, ее не так просто убить.

Обращаться в подобной манере к Мастеру Совета было много хуже и опаснее, чем даже к одному из командиров.

А вот к человеку, которому давно и свободно говоришь “ты” — вполне уместно.

— Следовательно, инцидент исчерпан? — Йонас прищурился едва заметно, но этот прищур большинству присутствующих был известен слишком хорошо.

Зол он еще не был, но между ними очевидно происходило больше, чем могло бы происходить между Мастером и пересекшем границы дозволенного новобранцем.

— Еще нет, — забыв о Берге, как