Порочная любовь - Амо Джонс

это, потому что в его глазах сейчас бушует злость, а голова наклонена. Мы с девчонками подходим к алтарю, встаем на свои места, а затем, поворачиваем головы к проходу, чтобы посмотреть, как сюда идут Вики со своим отцом. Она самая красивая невеста, которую я когда-либо видела. Взглянув на Блейка, вижу в его глазах любовь и обожание к своей будущей невесте, и это вселяет в меня надежду. У них были сумасшедшие, неблагополучные отношения, но гладя на них сейчас, видно, что между ними благоговение. Ощущая, будто вмешиваюсь в их личную жизнь, улыбаюсь и перевожу взгляд на Эда, у которого все еще сердитое выражение лица. Самое сексуальное сварливое выражение лица, которое я когда-либо видела.

После всех «согласен» и криков поздравлений, Вики Абрахамс становится Вики Рэндон. Ко мне подходит Доминик, поднимает на руки и кружит. Так до тех пор, пока я не чувствую, как большие руки обхватывают мою талию и тянут вниз.

— Отвали, — рычит Эд, оттягивая меня себе за спину.

Доминик смотрит на него и прищуривается.

— Эд? Да остынь, чувак. Это объятия детского уровня для нас с Кали, — он подмигивает мне.

Легкий смешок застревает в моем горле, когда я оглядываюсь на Эда, который выглядит так, будто жаждет кого-нибудь прикончить.

Эбби подходит к нам и кладет руку на грудь Эда.

— Да ладно тебе, Эд. Позволь ей наверстать упущенное со своим другом. Нам нужно идти на прием.

Я опускаю взгляд на ее хватку на его груди и снова смотрю на Эда, который притягивает меня к себе и впечатывается своими губами в мои. Я открываю свой рот, когда чувствую, как он языком касается моих губ, и он захватывает его в жарком поцелуе здесь, прямо перед всеми.

— Я буду прямо там, — он указывает через дорогу и переводит глаза на Доминика. — Если увижу, что тронешь ее, я не отвечаю за то, что может случиться с твоим личиком, — заявляет Эд и уходит вместе с Эбби, висящей у него на плече. Чертов придурок. Мой желудок скручивает в узел. Я проглатываю свою неуверенность и снова смотрю на Доминика.

— Мне жаль насчет этого.

Он качает головой.

— Не беспокойся об этом. Я ожидал, что это произойдет.

Он притягивает меня к себе, обнимает за плечи, и мы идем по проходу к дороге.

— У тебя есть на чем поехать? На прием?

Я качаю головой.

— Нет, я была так занята вашей с Эдом стычкой. Думаю, что упустила девчонок.

Доминик указывает на Эбби и Эд, которые идут немного перед нами.

— Кто эта рыжая?

Я приподнимаю брови.

— Эм… она росла вместе с Эдом, Зейном и Блейком. Я ей не очень нравлюсь.

Он смеется.

— И не говори. Я видел, как она тебя сверлила взглядом.

Мы стоим на то же месте, где стоял лимузин, когда я слышу выстрелы. Инстинктивно я пригибаюсь, и Дом заслоняет мое тело. Но возле нас нет машины, за которой мы могли бы спрятаться, так что мы удобная мишень.

— Кали! — кричит Эд, направляясь в мою сторону.

Все происходит словно в замедленной съемке. Я поднимаю голову и начинаю бежать к нему, чтобы встретить на полпути, когда белый фургон с визгом останавливается передо мной. Из него выскакивает мужчина в черной маске. Он хватает мен и швыряет внутрь фургона, заставляя головой стукнуться о металлический пол. Последнее, что я чувствую — как что-то тяжелое ударяет меня по лицу, прежде чем меня окутывает тьма.

Эд Никсон

Я вытаскиваю свой пистолет и начинаю стрелять в фургон, только чтобы побеждено отбросить его на землю, когда вижу, как он исчезает, завернув за угол.

— Бл*ть! — рычу я и падаю на колени.

Я чувствую себя маниакально и неуправляемо. Мне хочется кого-нибудь убить, и сделать это прямо сейчас.

— Эд? Нам нужно выбираться отсюда, — тихо, у меня за спиной говорит Эбби.

— Отъ*бись. Если вместо того, чтобы быть с тобой, я был бы с ней, Эбби, этого не случилось.

— Это не моя вина, Эд! Если бы Кали не была такой дразнилкой и находилась рядом с тобой, то она все еще была бы здесь.

Я встаю и подхожу к ней, толкая в грудь. Никогда раньше я не поднимал руку на женщину — за пределами спальни — но я сейчас готов прикончить ее.

— Больше чтобы я не слышал, как ты произносишь ее имя своим маленьким грязным гребаным ртом.

Доминик все еще пытается догнать фургон на дороге, но затем останавливается.

— Бл*-*-*ть! — рычит он, падая на колени и дергая себя за волосы.

Подойдя к нему, я хватаю его за воротник и бью кулаком в челюсть. Я сажусь на него и теряю контроль, нанося удар за ударом. Следующее, что я чувствую, это то, что кто-то, нет, даже не один, оттягивает меня от него. Оглянувшись, я вижу своих братьев. Им потребовалась вся сила, чтобы поднять меня, и Зейн отталкивает меня назад.

— Остановись, брат. Хватит.

Я качаю головой.

— Бл*ть, нет! Остановиться? О, чем ты, бл*ть, говоришь? Хватит! — я намереваюсь снова наброситься на Доминика, когда меня снова отталкивают назад.

Я подхожу к Зейну, и гляжу прямо в глаза.

— Брат, я люблю тебя, но если ты, черт побери, не уйдешь с моей дороги, я с удовольствием вырублю и тебя, чтобы добраться до него, и даже не подумаю об этом дважды.

Он толкает меня назад.

— Я знаю, что тебе больно, я был здесь тоже! Но нам нужно действовать не так.

Моя злость немного утихает, и я смотрю на Доминика сверху вниз.

— Это еще ни хрена не конец!

Вики, крича, бежит к нам, слезы текут по ее лицу, и макияж размазан.

— ЗЕЙН! Алэйна, Алэйна, они взяли ее, — лицо Вики кровоточит. Ее белое свадебное платье спереди вымазано в крови. Я смотрю на Зейна и наблюдаю, как трансформируется его настроение, становясь психопатическим.

— Мне так жаль, Зейн. Я пыталась… я попыталась пнуть одного из них, и, кажется, попала, но тот ударил меня в лицо и они увезли Алэйну.

Зейн начинает ходить туда-сюда, дергая за волосы, прежде чем издает всемогущий рев:

— Бл*-*-*ть!

Все вокруг начинает сжиматься и у меня начинается паника. Я чувствую себя смертельно опасным. Я хочу вырвать свое гребаное сердце, только чтобы оно перестало болеть. Физическую боль я могу принять, но это дерьмо? Это дерьмо чертовски мучительно. Именно поэтому я отказался от своей человечности столько лет назад. Вот почему я не хотел, чтобы кто-либо подобрался так близко ко мне. Я бы, бл*ть, уничтожил