Обреченные судьбы - Вероника Дуглас

предплечье, и моя кожа воспламенилась от его силы, река электричества бесконечно текла между нашими душами. Я ахнула и погрузилась в него, когда его жизненная сила прошла через меня, превращая мои мышцы в желе. Мое сердце бешено заколотилось, и мне показалось, что я падаю, лечу и танцую в солнечном свете. Я застонала и выгнула спину, ошеломленная его силой.

Он не останавливался до тех пор, пока его собственные руки не начали дрожать.

— Хватит, — слабо выдохнула я, падая в его объятия. — Кейден, этого достаточно.

Нам потребовалось мгновение, чтобы перевести дыхание, но когда я почувствовала, что могу стоять самостоятельно, я выскользнула из его объятий и отступила назад, подняв руку.

Мой желудок опустился. Вены отступили, но не сильно.

— Это не сработало… Это… — прошептала я. — Почему это не сработало?

Он пересек комнату, схватил мою одежду и бросил ее мне.

— Я не знаю, но мы не можем рисковать и терять время. Мы собираемся навестить Мел.

Необузданное напряжение поднималось от Кейдена, как волны жара, пока мы шли по коридору. Он погрузился в безмолвие мрачного настроения, и тени кружились вокруг нас, когда он двигался.

Когда мы подошли к двери Мел, он постучал в нее кулаком. Удары эхом разносились по коридору, и было чудом, что дерево не раскололось.

Некоторое время ничего не было слышно, но после очередного стука дверь распахнулась. Мел уставилась на нас взглядом, от которого мог бы увянуть плод на корню.

— Какого черта вам, ублюдки, нужно? Я только что заснула после того, как не спала всю ночь, очищая мешочки с ядом из твоего проклятого василиска.

Я невольно вздрогнула. Утро — точно не лучшее время для общения с Мел.

Кейден мягко втолкнул меня в комнату.

— На Саманту наложено то же проклятие, что и на меня.

— Это невозможно, — сказала Мел и щелкнула пальцами.

В маленькой прихожей, соединявшей ее спальню с мастерской, зажегся свет.

Я протянула к ней руки, и у нее перехватило дыхание. Она схватила мою левую руку и вытянула ее, осматривая с обеих сторон.

— И давно это продолжается?

— Мы только что заметили это, — хрипло сказал Кейден. — Я пытался исцелить ее, но это не дало особого эффекта.

Губы Мел поджались, когда она изучала линии.

— Как ты себя чувствуешь?

— Сейчас лучше, после того, как Кейден исцелил меня. До этого у меня пульсировала голова. Но я все еще чувствую боль и слабость — честно говоря, я чувствую это уже несколько дней.

— Проклятие почти забрало из меня все, — сказал Кейден. — Постоянная боль. Головные боли. Ближе к концу было почти невозможно мыслить здраво. Если бы Саманта не вылечила меня перед тем, как сбежать, я превратился бы в разъяренного зверя, обезумевшего от боли.

Он встретился взглядом с Мел.

— Я не хочу, чтобы с ней случилось то же самое. Нам нужно быстро найти решение.

Она кивнула с мрачным выражением лица и открыла дверь, ведущую в ее мастерскую, жестом пригласив нас проходить. Ранний утренний свет струился сквозь богато украшенные окна, окружавшие восьмиугольную комнату.

— Я обеспокоена тем, что оно проявилось так быстро. Как смертная, она может не разделять твоего сопротивления магии. Нам нужно действовать быстро.

Откинув свои черные волосы за плечо, она пошла в библиотеку и сняла с верхней полки беспорядочную стопку бумаг.

— Я надеялась, что они мне больше никогда не понадобятся, — проворчала она, садясь и раскладывая страницы на незагроможденном конце своего рабочего стола.

Пергамент был покрыт аккуратными иллюстрациями и тайными символами, окруженными морем четких надписей. Я не могла разобрать ее почерк, но узнала, что это было: ее заметки о проклятии Кейдена.

Там было несколько набросков его торса и руки, документирующие, как проклятие медленно распространялось по его телу. Каждая иллюстрация была помечена датой и несколькими пометками — скорее всего, о том, что я сделала, чтобы исцелить его, или когда я обожгла его магией Луны и сделала намного хуже.

Мел потерла лоб.

— Проклятие Кейдена сделало его восприимчивым к гниению виноградных лоз, наводнивших наше королевство. Каждый раз, когда виноградные лозы восстанавливались, синие линии расширялись по всему его телу, как зеркало земли, высасывая его жизнь, как они высасывали ее магию.

— Так… они истощают меня через мою связь со стеной? — спросила я, хотя уже пришла к такому выводу.

— Я подозреваю, что да, — сказала Мел. — Но чего я не понимаю, так это того, что Кейден стал восприимчив к проклятию только после того, как ты атаковала его магией Луны.

— Но никто не нападал на меня, кроме тех убийц, и это не яд или магия фейри, не так ли?

Она снова осмотрела мою руку, явно растерявшись.

— Я так не думаю…

— Ты чуть не убила себя, извлекая магию Луны прошлой ночью, — сказал Кейден, его голос был мрачным и вибрировал от беспокойства. — Возможно, именно это и сделало это.

У меня перехватило дыхание.

— Ты думаешь, я сама это сделала?

Их молчание говорило о многом. Я недоверчиво посмотрела на свои руки.

— Возможно, я сделала только хуже, но я думаю, что это продолжается дольше. Я была измотана за последнюю неделю — еще до нападения убийц.

Мел посмотрела на меня с жалостью.

— Я подозреваю, что то, что ты сделала с пилонами, привязало тебя и твою магию к стене вместе с твоей судьбой.

— Так как же нам избавиться от этого? — резко спросил Кейден. — Моя магия бессильна.

— Возможно, это можно вылечить только с помощью магии Луны, — предположила Мел.

— Ты уже просила меня приготовить бальзам из лунных цветов, — спросила я. — Это поможет?

Мел покачала головой.

— Мы можем попытаться, но у меня нет особой надежды. Это был не столько целебный бальзам, сколько метод, помогающий высвободить твою магию, когда ты не понимала своих собственных сил.

Кейден покачал головой, его гнев был очевиден.

— Виноградные лозы — корень проблемы. Если мы уничтожим их, то одновременно победим Айанну и проклятие.

Я взглянула на черный котел, булькающий в очаге Мел.

— Тогда наш план остается прежним. Я проникаю во дворец королевы и отравляю корни твоим зельем. Они превращаются в камень, мы побеждаем, и я исцеляюсь.

Кейден предупреждающе прищурился на меня.

— Ты никуда не пойдешь в таком состоянии, не говоря уже о королевском дворце. Ты едва могла стоять сегодня утром.

— Мне уже лучше, — сказала я, выпрямляя спину. — Твоя магия вернула мне часть сил.

— Мне тоже стало лучше после того, как ты исцелила меня в первый раз, — сказал Кейден, его голос скрежетал, как гравий. — Но на следующее утро проклятие вернулось, хуже, чем