Попала! Проверка на истинность - Мария Минц

он, – слишком много странного происходит в Академии в последнее время. Я велю немедленно осмотреть гостиную. Вы сказали, что вам удалось сохранить какую-то вещь, принадлежащую ночному гостю?

– Или гостье, – несмело поправила я его. В присутствии Иштвана меня неизменно одолевала невероятная робость, – Тивадай настаивает, что это была «она».

Иштван кивнул и выжидательно посмотрел на меня, мол, и где что?

Я сунула руку в карман и поражённо ахнула:

– Что?! Не может быть!

Глава 29

– Не может быть, – повторила я упавшим голосом, лихорадочно шаря рукой в кармане. Пальцы нащупали только швы и нитки, кое-где выбившиеся из них. И полное отсутствие какого-то намёка на заветную бусину.

Иштван молча смотрел на меня, вежливо ожидая пока я закончу копаться. От обиды и смущения щёки жарко запылали, я выпростала руку и пробормотала:

– Она куда-то делась…

И отвела глаза, не в силах смотреть в лицо Арделиану. Он чуть приподнял бровь:

– Она?

– Бусина, – тихо пояснила я, – единственное, что осталось от того… или той, кто к нам вломился. Я надеялась, вы смогли бы по бусине отследить, кто это был, а потом можно было бы выяснить, зачем…

Прерывисто вздохнула, чувствуя, как грудь сдавило от стыда.

– А теперь получается, – глухо сказала я, глядя себе под ноги, – что я влетела к вам с какой-то фигней, которую даже доказать не могу. Только зря отвлекла, ведь вы наверняка были очень заняты… дела Академии, всё такое…

Вдруг на плечи мне легли твёрдые горячие ладони, и я вздрогнула. Вскинула голову и ойкнула: Иштван бесшумно подошёл ко мне и теперь держал за плечи, пристально глядя мне в лицо.

Я заглянула в его прозрачно-зеленоватые глаза и вдруг вспомнила сегодняшний сон. На миг показалось, что зрачки Иштвана вытянулись и стали вертикальными, а до слуха донёсся далекий драконий рык.

Ноги задрожали, подкосились, и мне стоило огромного усилия, чтобы устоять и не рухнуть на пол.

– Я не знаю, что такое «фигня», Василиса-тар, – серьёзно проговорил Иштван, и я кашлянула, скрыв нервный смешок. Настолько забавно прозвучало это слово, сказанное его красивым звучным голосом, – но хочу сказать, что вы сделали всё правильно. Дормитории – часть моих владений, а я сам несу ответственность за всех, кто там живёт.

– Ага, – пискнула я, затаив дыхание. Он всё ещё держал меня, и мне страшно захотелось, чтобы он не убирал рук. Никогда.

– Я распоряжусь осмотреть вашу гостиную, – сказал Иштван, не сводя с меня глаз. Я сглотнула, – порой то, что кажется несущественной мелочью, может оказаться куда более серьёзной опасностью. Можете быть спокойны.

– Спасибо, – пробормотала я и тут же встрепенулась, осенённая идеей:

– Кстати, спросите ещё и Тивадая! Он первый обнаружил вторжение и прибежал ко мне. Вдруг он сможет ещё что-то вспомнить.

Иштван с лёгким удивлением взглянул на меня и убрал руки. Я изо всех сил постаралась не выдать своего разочарования.

– Прибежал? – уточнил он, и в его голосе мелькнула затаённая улыбка, – дух?

– Ну, прилетел, – быстро поправилась я. Про плюшевую крысу распространяться не хотелось. Было стыдно признаваться, что такая взрослая и самостоятельная девица, как я, может таскать с собой детскую игрушку, – по воздуху.

Иштван кивнул, но искры веселья из его глаз не исчезли.

– Если что-то будет обнаружено в вашей гостиной, вас непременно уведомят, – уже более официальным тоном сказал он, и я поняла, что в нём таится зашифрованное «можете быть свободны, я вас выслушал.»

– Спасибо, – выдохнула я и направилась к двери. На душе полегчало. Во-первых, потому, что поделилась, во-вторых, потому, что Иштван отнёсся к моим словам серьёзно, а не обвинил в легкомыслии и распространении глупостей.

Почему-то подумалось, что на его месте командор Альварес вполне бы мог.

Я взялась за ручку двери, когда Иштван окликнул меня:

– Василиса-тар! Ещё кое-что.

Я тут же обернулась в предвкушении. Даже мелькнула безумная надежда, что Иштван скажет сейчас что-то такое… такое… особенное!

И впрямь сказал, но явно не то, на что я рассчитывала.

– После происшествия с комнатой в восточной башне я отдал приказ провести тщательное расследование по поводу произошедшего, – сказал он, скрестив руки на груди и не сводя с меня глаз, – во всей этой ситуации была пара подозрительных моментов.

– Ого, – не удержалась я, – а я уже подумала, что вы забыли.

Взгляд Иштвана стал таким красноречивым, что я тут же осознала, что брякнула лишнего, и замолчала.

– Расследование пока не завершено, – спокойно продолжил он, – но могу с уверенностью сказать, что скоро у меня для вас будут хорошие новости.

– Ой! – обрадовалась я, почувствовав, как ёкнуло сердце, – спасибо!

– Пока не за что, – усмехнулся Иштван, – но мы на верном пути. Это всё. Можете быть свободны, Василиса-тар.

***

Я бежала в сторону корпуса экспериментального класса, напевая под нос весёленькую мелодию и едва ли не подпрыгивая. На улице накрапывал небольшой дождь, но я даже не обратила на него внимания.

Ура-ура-ура! Может, они обнаружили что-то, что укажет на мою невиновность? Может, меня вернут обратно, в стены основной Академии, к Иштвану под крыло?

Забавно звучит, учитывая, кем является Алдериан…

Не удержавшись, я хихикнула. Будет круто, если всё так и получится! Не то, чтобы я была против изучения всех видов магии, но мне было бы куда комфортнее быть под началом Иштвана, чем командора Альвареса. Опять же, в том классе и неуравновешенная Азалия пасётся, нафиг мне эта лишняя головная боль…

– Так-так-так, кто тут у нас? Это же та самая выскочка из другого мира!

Я затормозила резко, будто столкнувшись со стеной. Чертыхнулась про себя. Вот блин! Как будто мои мысли прочитала!

Из-за деревьев, что росли вокруг корпуса, мерзко улыбаясь, выплыла Азалия и загородила мне дорогу. Две её подружки шествовали за ней, держа над ней широкий зонтик. Вся троица застыла прямо перед входом в корпус, и, чтобы войти, мне придётся прорываться сквозь них.

Я влипла! Чего ей надо? Как назло, рядом никого из студентов больше нет, а Тивадай остался в моей комнате в общаге! Меж тем, времени до начала занятий оставалось всё меньше.

Я глубоко вздохнула и обратилась к ней:

– Привет, Азалия. Что ты хочешь?

Глаза девушки нехорошо вспыхнули, но она пропела елейным