Любовь на проводе (ЛП) - Б. К. Борисон

— Я серьёзно. Сегодня хочу выбрать кого-то для свидания.

— То есть ты ещё никого конкретно не выбрала? Это просто план?

— Выберу сегодня.

Он внимательно смотрит на меня. Его взгляд — тяжёлый, синий, проникающий. Бродит по моему лицу: глаза, щеки, губы. На последних задерживается дольше всего — и резко отводится. Что у него на уме, понять невозможно.

— Это действительно то, чего ты хочешь?

Я снова киваю, и ободок наушников съезжает мне на лоб. Поправляю его, и у Эйдена дергается уголок рта. Полуулыбка.

В груди встрепенулись бабочки. Я безжалостно их растаптываю.

— Да, — говорю. — Это именно то, чего я хочу.

Я правда хочу. Хочу встречи, близости, хоть какого-то тепла — чтобы хоть ненадолго утихла эта вечная пустота в груди. Хочу настоящей связи с человеком, но её не найти, если всё время сидеть в студии и болтать с Эйденом о жизни и любви. Вся эта затея — про смелость. Про риск. Я слишком привязалась к Эйдену. А мне нужно двигаться вперёд.

У Эйдена напрягается челюсть. Потом он расслабляется, не сводя с меня взгляда.

— Что? — спрашиваю.

Он качает головой и поворачивается к пульту. Я смотрю на его затылок, на прядь волос, завивающуюся у уха. Он надевает наушники — и словно между нами захлопнулась дверь.

— Ничего, — говорит он и начинает нажимать кнопки. — Ты права. В этом вся суть. Давай найдём тебе свидание.

«Струны сердца»

Эйден Валентайн: «Срочные новости, слушатели „Струн сердца“ — Люси выбрала первого претендента!»

Люси Стоун: «Никакие это не новости».

Эйден Валентайн: «Ты права. Это всего лишь половина причины, по которой ты в эфире».

[Пауза].

Люси Стоун: «А вторая половина?»

Эйден Валентайн: «Что?»

Люси Стоун: «Ты сказал: „половина причины“. А вторая?»

Эйден Валентайн: «Следить, чтобы я не зазнавался».

Глава 14

Эйден

Она выбирает какого-то парня по имени Эверетт. Или Эллиот. Один раз произносит его имя, но я не считаю нужным запоминать.

Инвестиционный банкир, работает в одной из этих пафосных компаний с блестящими офисами на набережной. Они договариваются поужинать поздно вечером, прямо во время её смены на станции, — и так выходит, что я остаюсь один в эфирной кабине в пятничную ночь. И… это неплохо. Всё идёт нормально. Первые шаги Люси в большой мир свиданий.

Полный вперёд. Отлично. Два больших пальца вверх.

Джексон разворачивается ко мне в кресле:

— Хочешь поговорить об этом, дружище?

— О чём?

Он закидывает в рот крабовую чипсину и смачно её пережёвывает. До его прихода я был один — он решил провести проверку моего душевного состояния. Уже минут двадцать сидит на месте Люси, пока я занимаюсь шоу. Сказал, что ждёт свой прогноз погоды, но я-то знаю правду.

— Притворяешься, что не понимаешь, о чём я, — ухмыляется он, сметает крошки с колен, сминает пустой пакет и метко швыряет в сторону урны.

Пакет не долетает и мягко приземляется на пол. Поднимать потом, конечно, мне. Очередной расшатанный кирпичик в башне моего раздражения.

— Люси. Её свидание. Хочешь поговорить?

— Я уже весь вечер об этом говорю.

Слушатели буквально не дают покоя: где они встречаются, что она наденет, сколько они уже переписываются… Я стараюсь держаться, но скоро взорвусь. Если мне ещё раз придётся произнести «путь к любви», меня стошнит.

И я уверен — она бы не хотела, чтобы весь мир гадал, поцелует ли она сегодня своего кавалера. Я — уж точно не хочу.

Джексон вытирает руки влажной салфеткой, которую носит в нагрудном кармане.

— А ты сам как к этому относишься?

— К чему? К её свиданию?

Он кивает.

— Никак. Мэгги хотела, чтобы у нас было шоу про свидания, и Люси пошла на свидание. Всё идёт по плану.

Может, чуть быстрее, чем я ожидал, но… это её решение. Всё это — её выбор. Я не позволю никому подталкивать Люси к тому, чего она не хочет.

— Что ты знаешь об этом Эллиоте? — спрашивает Джексон.

— Ровным счётом ничего, — отвечаю я.

До конца песни остаётся три минуты, потом четыре минуты рекламы. Семь благословенных минут тишины. Я бы с радостью уставился в пустоту, но Джексон, похоже, настроен на душещипательную беседу.

— Она тебе ничего про него не рассказывала?

— Ни слова.

Жаль, конечно, что не сказала. Но я не имею права лезть в её личную жизнь. С усилием нажимаю на одну из кнопок — она застревает. Приходится поддевать её одноразовым ножиком, оставшимся от чьего-то бублика, чтобы вернуть на место.

— Сказала только, что они переписывались, он вроде как нормальный. Решила, что можно попробовать.

Джексон хмурится.

— «Вроде как нормальный» — не звучит особо убедительно.

— И что ты хочешь, чтобы я с этим сделал?

Она пришла сюда искать свидание. Эллиот — её свидание.

Джексон раскачивается на кресле, мрачнеет.

— Мне он не нравится.

— Нам он и не должен нравится, — ворчу я.

Хотя мне тоже не нравится. Как бы я ни пытался выжать из себя полное безразличие, не выходит. Я уже открываю рот, чтобы предложить ему убраться в комнату отдыха и оставить меня в покое, как вдруг за стеклом появляется Хьюи. Рубашка навыпуск, волосы торчат в разные стороны, лицо перепуганное.

— Почему Хьюи выглядит так, будто вот-вот станет первой жертвой в фильме ужасов? — хмурится Джексон.

— Он всегда так выглядит, — замечаю я, наблюдая, как Хьюи отчаянно машет руками, что-то беззвучно выкрикивая. — Что он там говорит?

— Без понятия. Может, нам стоит…

— Подождём немного, — качаю головой.

Мы остаёмся на месте. Хьюи стучит кулаком по стеклу, потом указывает на холл.

— Похоже, он всё же настаивает, — бормочет Джекс

Мы всё равно не двигаемся. Смотрим, как Хьюи бегает вдоль стеклянной стены звукоизолированной комнаты, пытается потянуть дверь на себя — хотя её надо толкать. Секунд тридцать мучений, прежде чем он соображает, как она открывается.

Ну, типичный Хьюи.

Он врывается в комнату, запыхавшийся.

Я не двигаюсь. До возвращения в эфир — три минуты.

— Что-то случилось, Хьюи? Всё в порядке?

— Эм… нет. Ничего не в порядке. — Он дёргает большим пальцем за спину. — У входа стоит какой-то злой мужик. Требует тебя.

Джексон нехотя поднимается:

— Это тот, который злится из-за отсутствия снега? Я же говорил, я тут ни при чём. Зима выдалась сухая, но я не Господь Бог — снежные бури вызывать не умею.

Хьюи переминается с ноги на ногу, будто из кладовки вот-вот выскочит маньяк в маске с ножом.

— Нет, не он. Этот ищет именно тебя. Грозится