Не сдавайся - Кристен Эшли

— Она развлекалась с тобой? — спросил Таннер.

— Миа любит игры. Будучи ослепленным своими чувствами к ней, я не замечал истины, но она любит поиграть, — сказал Гаррет и увидел, как у Таннера отвисла челюсть.

Он не был большим поклонником секретов между членами семьи или друзьями, но в этом случае ему пришлось смириться. Пока Гаррет не захотел, чтобы подобная информация стала известна Таннеру, все было сокрыто.

А теперь Гаррет решил поделиться этой информацией с Таннером.

— С пятницы у меня было время подумать, — продолжил Гаррет. — И вот какие умозаключения: я держался за то, что у меня с ней было, чтобы не открыться той, кто не будет дергать меня за цепочку.

— Дергать тебя за цепочку? — уточнил Таннер.

— Я пришел говорить не о Мии, — сказал ему Гаррет. — Время, которое я ей давал, закончилось.

— Ладно, брат. Я тебя понял, — пробормотал Таннер, а потом спросил: — Думаешь, ты сейчас там, где тебе нужно быть?

Гаррет покачал головой.

— Без понятия. Я просто знаю, что я не там, где был раньше.

Таннер кивнул.

— Тогда ты знаешь — ты, как никто другой, Гаррет, — должен понимать, как все происходит. Учитывая твой неудачный опыт с Мией, который обернулся благом, и, заканчивая тем, что ты едва не поспособствовал краху отношений между мной и твоей сестрой. И ты должен понимать, что тебе необходимо сделать одну вещь. — Он заколебался, вдохнул и закончил: — Действуй.

Гаррет дал Таннеру тот же совет, и пусть дорога была ухабистой, но результаты того стоили.

Черт.

Гнев выплеснулся из него, но после осталось разочарование.

— Райкер сегодня усложнил и так трудную работу, здоровяк, — заметил Гаррет.

— Копни глубже и реши, стоит ли оно усилий, Гаррет. Тебе надо принять решение — отпустить ее или приложить усилия. Только ты можешь решить, — ответил Таннер, а затем покачал головой. — Последнее — неправда. Она хорошая женщина. Она стоит того, чтобы приложить усилия. Если бы ты не знал, что она хорошая, ты бы не пришел сюда, злой как черт. Ради нее и ее ребенка ты должен быть уверен, что у тебя все в порядке, прежде чем приступать к делу.

Гаррет сделал еще один вдох, опустил руки и поднял подбородок.

Его сообщение касалось Райкера, и он мог злиться только на себя, а учитывая кучу работы на его столе и новую проблему с Шер, у него не было причин находиться здесь.

— Я должен вернуться в участок, — пробормотал он.

— По дороге подумай о том, по какой причине Шер болтала с Райкером.

Внимание Гаррета резко переключилось на Таннера.

До него дошло, и он прошептал:

— Черт.

Таннер озвучил то, что с опозданием дошло до Гаррета.

— Судя по тому, что я от тебя услышал, она подняла щиты, отбиваясь от тебя. Шер знает, что ты копаешься в ее делах, и, возможно, искала подкрепление для помощи в сложившейся ситуации, чтобы отстранить от дел тебя. Поэтому у нее нет повода злиться на то, что Райкер узнал, когда она сама собиралась все ему рассказать.

Гаррет ухмыльнулся своему шурину.

Таннер ухмыльнулся в ответ.

— Спасибо, приятель, — пробормотал он.

— Не стоит благодарности, — ответил Таннер и повернулся к своему столу.

Гаррет двинулся к двери.

Он остановился, когда Таннер окликнул его:

— Мерри.

Обернувшись, он увидел, что мужчина сидит за своим столом.

— До меня дошли слухи. Не хочу тебя злить, но скажу как есть, пока это не сделал какой-нибудь засранец, тем самым заработав кулаком по лицу. Мне любопытно и я должен знать, чтобы успеть закрыть эту тему, пока она не разрослась: говорят, что ее грудь не совсем настоящая.

— Бог наградил Шер множеством даров, которые она не признает, и это один из них. Если я не прав, то ее хирург был настоящим мастером. Но, здоровяк, если бы у Шер когда-нибудь были деньги, которые она могла бы потратить на что-нибудь, она бы использовала их на благо своего мальчика. Она не стала бы тратить их на то, чтобы сделать себе грудь.

Таннер снова усмехнулся.

— Полагаю, это значит, что все натуральное.

— Мне плевать, как ты это воспримешь, — сказал ему Гаррет. — Если мы с Шер когда-нибудь перейдем к обсуждению наших медицинских записей, это само по себе будет поводом для радости, учитывая, как сейчас обстоят дела. Но, поскольку это никого не касается, можешь предупредить каждого урода, который попытается открыть рот возле меня или нее, что стоит помалкивать, иначе он не сможет его больше открыть, так как его челюсть будет зажата проволокой.

Таннер не ждал ни секунды, прежде чем заявить:

— Полагаю, что ты уже определился насчет Шер Риверс.

Гаррет покачал головой и пробормотал:

— Неважно.

Он повернулся, чтобы уйти, когда Таннер снова позвал его по имени.

Он оглянулся.

— Господи, брат, что? — спросил он.

И Гаррет задал этот вопрос, прежде чем обратил внимание на выражение лица Таннера.

Поймав взгляд друга, он напрягся.

— Было бы здорово увидеть тебя счастливым. Было бы здорово увидеть, как ты отдаешь то, что у тебя есть, женщине, которая заслуживает этого. И было бы хорошо, чтобы в жизни сына Шер появился не бывший наркоман, а крепкая основа. Мужчина, который может предложить ему кучу вещей, необходимых, чтобы он вырос и стал хорошим человеком. Возможно, это не конец для вас троих. И если так, я буду рад за вас.

Гаррет с трудом прочистил горло, прежде чем спросить:

— Ты закончил?

Таннер снова ухмыльнулся.

— Да.

— Рокки сделала тебя мягким, — ответил он.

— Этого твоя сестра не способна со мной сотворить.

Гаррет почувствовал, как его губы скривились.

— Господи.

Таннер разразился хохотом.

Гаррет, даже близко не находился в таком настроении, поэтому просто ответил и ушел.

— Увидимся.

* * *

Шер

После смены я вышла через заднюю дверь, Дэррил придержал ее, чтобы понаблюдать, как я дойду до машины (он всегда так делал, или Морри, или Джек).

Я двинулась по аллее к своему «Эквиноксу».

Я услышала, как закрылась дверь, куда раньше, чем обычно делал Дэррил.

И я знала причину.

— Проклятое дерьмо, — пробормотала я себе под нос, увидев, что Мерри прислонился к водительской двери, а его «Экскурсион» прижался к стене перед моим «Шевроле».

Он не шелохнулся, когда мои каблуки застучали по тротуару своим раздраженным стаккато. Он просто стоял, скрестив лодыжки и сложив руки на груди, и смотрел, как я иду к нему.

Черт, он был таким горячим.

Я была в пяти футах от него, когда задала вопрос:

— Ты