Женьшеневая карамель - Рия Ли

— А если кто-то будет меня искать? — оборачивается через плечо, всё же глядя Хумину в глаза. — Это разве не будет выглядеть подозрительно?

Сплетни расползаются быстро, и Джи очень боится стать их главной героиней.

— Ну, вот кто тебя будет искать? Начальство здесь, и оно даёт тебе добро ехать проспаться домой, — Хумин снова пытается сдвинуть Джи с места, но она сопротивляется, глядя на него в упор через плечо:

— Я не хочу, чтобы потом все за спиной считали меня алкоголичкой.

Секунды зрительного контакта достаточно, чтобы Хумин заметил блеск фальшивой соли в чужих глазах.

— Так. Всё. Перестань! — он никогда не выносил девичьих слёз. — Если кто-то спросит, то я отправил тебя помочь с монтажом пилотного эпизода. И — о чудо — наш главный по склейке живёт с тобой в соседней комнате.

— Но тебе с этого что?

— Не понял, — кажется, он даже на секунду теряется, будто оттягивая время, чтобы придумать отмазку.

— Зачем тебе так настойчиво уговаривать меня отнести сценарий? — хватка на плечах чуть ослабевает, но Джи этого не замечает. — Там подстава какая-то? — щурится, пытаясь докопаться до правды. Из-за Кан Тэхёна под боком она теперь стала слишком мнительной.

— Нет никакой подставы.

— А что тогда? — сейчас в коридоре никого, так что Джи со спокойной совестью может позволить себе чуть больше фамильярности.

Вроде, Хумин даже собирается что-то ответить — правдоподобное или нет, так и останется неизвестным. Из-за поворота выходят несколько операторов, которых обычно редко можно встретить в стенах офисного здания — наверное, спешат в отдел кадров или ещё куда-то — и Хумин тут же отступает в сторону, чуть прочищая горло:

— Когда отнесёте Ким Джинсо сценарий, отправляйтесь проконтролировать монтаж пилотного эпизода, — таким профессиональным тоном Пак Хумин вещает только на утренних совещаниях. — Так что, до завтра.

Операторы едва косятся в их сторону, но продолжают обсуждать что-то, проходя мимо. А Хумин подмигивает Джи, вселяя уверенность, что никаких неприятностей не будет.

* * *

Вдоль длинного коридора тянутся двери: служба охраны, гримёрная Ким Джинсо, костюмерная. Джи останавливается напротив второй — таблички нет, только эмблема звезды. Съёмочная группа и так знает, кому принадлежит гримёрная, а остальным это без надобности. Вереница дверей ползёт вдоль стены дальше по коридору, будто стоя на перекличке, и Джи смотрит по сторонам, словно опасаясь быть замеченной.

Нужно просто зайти, отдать сценарий и выйти — ничего сложного. А даже если сейчас кто-то заметит, как она заходит в гримёрку Джинсо, то ничего страшного — это тоже часть её работы.

Красный светлячок камеры наблюдения на мгновение привлекает внимание, и по спине пробегает зудящий холодок — Ли Джун точно узнает, что Джи была здесь. Но это не беда. Уже пора перестать себя накручивать. Если бы Мин Тэджи представляла реальную угрозу по мнению службы охраны, то её бы отстранили сразу же.

Два стука звучат увереннее, чем Джи ощущает себя на самом деле, когда по ту сторону двери раздаётся приглушённое «войдите».

Ей ещё никогда не доводилась бывать в гримёрке звезды. Наверное, там точно должно быть массажное кресло и шоколадный фонтан. И, например, стол для бильярда с небольшим баром, чтобы Джинсо мог расслабиться в перерывах между съёмками. А учитывая, что в кабинете его менеджера был мини-гольф, Джи уже морально готова к изобилию вычурной роскоши. Вот только стоит переступить порог, как все эти радужные фантазии тут же развеиваются, будто пары аэрозоля фиксирующего лака для волос, которым одна из стилисток сейчас закрепляет укладку Джинсо.

Слева от входа стоит длинная вешалка с одеждой, которую, по-видимому, подготовили стилисты для сегодняшних съёмок, а вдоль стены красуется экспозиция обуви, которую любовно расставляет ещё одна стилистка. Кажется, Джи уже видела её на вечеринке — одна из тех, кто собирался в караоке.

Никакого бильярда или шоколадного фонтана. По правую сторону стоит чёрный кожаный диван, на котором вальяжно развалился звёздный менеджер, разговаривая по телефону и поедая фрукты из вазы. А на стеклянном журнальном столике перед ним на горе бумаг стоит открытый ноутбук. Тут явно кипит работа.

Сам Джинсо сидит спиной ко входу, пока ему в четыре руки делают макияж и причёску. От едкого запаха лака для волос хочется откашляться, но Джи сдерживается, лишь морща нос и встречаясь взглядами с визажисткой. Девушка бросает небрежный взгляд на только что вошедшую Тэджи, продолжая набирать продукт на кисть. Но практически моментально теряет всякий интерес, переключая внимание снова на Джинсо.

Интересно, чтобы постоянно быть в тесной близости со знаменитостями, обязательно быть стервой? Потому что именно такая энергетика исходит от этой визажистки. Джи ловит себя на этой мысли и едва сдерживает усмешку — она уже мыслит, как Сындже. Какая ещё к чёрту энергетика?

Щелчки пальцев привлекают внимание, и Джи видит, как Сындже подзывает её, указывая на свадебное кресло рядом с собой. А сам будто находится в мыльном пузыре неотложных рабочих вопросов:

— Да, я Вас понимаю, но давайте будем соблюдать условия, прописанные в контракте, — он продолжает разговор по телефону, пока Джи закрывает за собой дверь и проходит к указанному месту. И стоит ей опуститься в кресло, как Сындже тут же кивает на вазу с фруктами, стоящую на подлокотнике дивана. — А я ещё раз Вам повторяю: если Вы не будете соблюдать наши условия, то нам придётся разорвать контракт. — Джи выдавливает из себя лёгкую улыбку, мотая головой в знак вежливого отказа, но Сындже тут же протягивает ей полупустую коробку конфет: — Наш телефонный разговор не имеет смысла, пока Вы не соблюдаете своих обязательств, — он будто здесь и не здесь. Смотрит на то, как Тэджи снова молча отказывается от предложенного угощения, и протягивает ей бутылку воды.

И хоть Джи с самого утра мучает жажда, она отказывается и от этого презента. Очень мило, что Сындже пытается задобрить её всем съедобным, что попадается под руку, но это лишнее. Визажистка и так уже косо смотрит в их сторону, и Джи невольно ловит на себе стрелу её неприязни. Ауч! Кажется, кто-то ревнует? Похоже, что

Сындже только что подкинул Тэджи не сладость, а кислую конфету чужой ревности.

Лучше бы эта особа столько внимания уделяла макияжу глаз. Из-за неё Джинсо может выглядеть на камере косоглазым. Как же непрофессионально.