Падшая в академии. Крылья для беглянки - Алекс Найт

– И кто другие портальщики? – Кассия заёрзала на месте, не могла скрыть своего нетерпения.

– Могу рассказать, если… – я сделал паузу, оценивая её реакцию. Девушка сразу напряглась, готовая огрызаться. – Если начнёшь чаще улыбаться.

– Не беси меня, и буду, – рыкнула она, но сразу выдохнула. – Мне любопытно. Расскажи, а.

– Бывшая королева Акрии Анэйс, и одна из её дочерей Виолет. Это не афишируется, но и не скрывается.

– Виолет? Сестра императрицы Тринаты, которая и предсказала моё появление в Альвиане?

– Да, ведьмы Валери Грамон. Ей достался только дар предвидения.

– Выходит, во всём мире только три мага с портальным даром?

– Один, и две ведьмы. Судя по всему, ты четвёртый портальщик, – хмыкнул, создавая одной рукой заклинание сканирования.

Между большим и указательным пальцами сформировался экран, через который я присмотрелся к девушке. Как и думал, её артефакт не только скрывал ауру в реальном мире, но и препятствовал сканированию в астрале. Над головой девушки высвечивалась лишь цифра один, и больше никакой информации.

– Дар проявился в ауре, – нехотя призналась она. – Но он тоже неактивный.

– Думаю, к тебе не просто так проявила интерес императрица, он должен открыться.

– Либо я должна нарожать новых портальщиков, – криво усмехнулась она, вновь отворачиваясь к шаблону. – Мне неизвестно, что видела императрица.

– Мне тоже. Но я уверен, наши с тобой судьбы связаны.

– А если ты ошибся? Испортишь нам обоим жизни своей твердолобостью.

– Если мы полюбим друг друга, наши судьбы сплетутся и без чужих предсказаний, – пожал я плечами. – Ты мне уже нравишься. Дело за тобой.

– Пф, – усмехнулась она, но промолчала, сосредоточившись на работе.

Я тоже вернул внимание шаблону, давая ей возможность переварить всё сказанное.

– Дорос, – обратилась она ко мне почти через полчаса. – Ты знаешь, кто мои родители?

– Догадываюсь об отце, – сдержанно ответил я. – Но, прости, этот разговор тебе лучше завести с Тиросом. Я связан магическими клятвами и не смогу поведать всю правду, чтобы смягчить удар.

– Это Джудас? Названный сын Тироса? – предположила она несмело.

– О других портальных магах Альвиана я не слышал.

Кассия вздрогнула, опустила голову, глубоко задумавшись. Я не видел её лица и не знал, как она отреагировала на возможную правду.

– Король в первую нашу встречу назвал меня «внучкой», – будто ни к кому не обращаясь, произнесла она.

– Значит, наши предположения могут быть верны. Он назвал Джудаса сыном, для Альвиана это так же важно, как кровное родство.

– Я ненавижу отца.

– В этом я могу тебя понять, – усмехнулся невесело. – Но семья – это не один феникс. Никос стал мне настоящим братом, а Аркадия – настоящей сестрой.

Кассия кивнула, но не стала ничего отвечать. Мы сосредоточились на работе, думая каждый о своём. Мои мысли понеслись в направлении семьи. После смерти матери я остался один, и с тех пор ничего не изменилось. В Альвиане одиночки не в чести, по этой причине Тирос сомневался на мой счёт, когда поднялся вопрос о зачислении в пантеон. В итоге он принял положительное решение, за что я служу ему верой и правдой. Вот только отсутствие поддержки рода всё равно ставит меня на ступень ниже семейных. Конечно, это можно изменить, положив начало новому роду. Но в брак я пока не стремился. Да и сейчас, после отношений с Октавией, не представляю себя женатым фениксом. А Кассия чем-то похожа на меня, одиночка, обиженная на жизнь и ненавидящая отца. Неудивительно, что она тоже не желает вступать в брак. Но крылья плетутся не за один день, у нас достаточно времени подумать и прийти к решению: остаться при прошлых убеждениях или изменить мнение.

– Расстроилась? – спросил я почти через два часа молчаливой работы.

– Не особо рада. Но спасибо, что рассказал. Многое прояснилось, – ответила она, не глядя на меня.

– Я могу передать Тиросу, что ты желала бы пообщаться с ним на тему родителей. Если ты, конечно, действительно желаешь.

– А передай, – она вновь повернулась ко мне.

Радужки глаз девушки наполняло яростное пламя. Огонь моего резерва отозвался на него, воспрянул, качая кровь по жилам и пробегаясь дрожью по коже. Я судорожно выдохнул, заставляя силу успокоиться.

– Хочу понять, от чего на самом деле маме пришлось бежать. Может, от Тироса? – заявила она с вызовом.

– Я передам ему, – ответил сухо.

Сомнения в короле вызвали глухое раздражение, но пришлось напомнить себе, что в Кассии пока нет той же веры в Тироса, которая пылает во мне.

– Правда, я сомневаюсь, что он снизойдёт до меня.

– Он же лично пришёл к тебе в камеру.

– Потому что я портальщица. Он высказал свои пожелания насчет моего будущее. А до моего мнения ему нет дела.

– Ты ошибаешься в Тиросе, – покачал я головой, поднимаясь с земли. – Пойду посплю. На завтра у меня дела.

– Я ещё поработаю, – ответила она.

– Со стежками быстрее? – ухмыльнулся я.

– Немного, – буркнула она, отворачиваясь.

Смешная…

– Тогда до завтра, Кассия.

– Пока, – она так на меня и не взглянула.

Посмеиваясь про себя, я покинул астрал и оказался в своих покоях во дворце. На тело навалилась усталость, глаза заныли. На Виссеру давно опустилась ночь. Очередная, что проходит не в кровати, а в работе.

Следовало отдохнуть. А завтра отправиться на встречу с Октавией. Надеюсь, она достаточно охладела и согласится больше не донимать меня. Впрочем, актриса она хорошая, много раз изображала согласие с моими доводами, а потом всё начиналось по новому кругу, так что лучше ни в коем случае не рассказывать ей про Кассию, в очередной раз определить завершение отношений и пожить некоторое время во дворце. Судя по всему, прямо на годрисе. Если хочу одержать победу над братом, придётся всё свободное время проводить в астрале. Зато с Кассией. Что очень даже неплохо.

***

Коснувшись отпирающим артефактом ручки двери, я потянул её на себя и заглянул в прихожую. Из глубины помещения раздавалась тихая мелодия, в которую вплетался тонкий голос. Мысли унеслись почти на три года назад. С песни и началось наше с Октавией знакомство. Она исполнила арию на званом вечере. Я залюбовался прекрасной певицей и подошёл к ней выразить восхищение. Завязалось знакомство, которое вылилось в сумасшедшую и больную историю любви. Музыку и песни с тех пор я разлюбил…

– Октавия, ты одна? – медленно выдохнув, чтобы набраться терпения, я закрыл за собой дверь и двинулся на мелодию.

Та сразу прервалась, как и пение.

– Дорос? – отозвалась она, и послышались звуки торопливых шагов. – Конечно же, я одна.

Девушка выскользнула из гостиной и замерла, глядя на меня в неверии и счастливом изумлении. Прекрасная, как