Измена. Право на счастье - Софи Вирго

– Не думай о плохом. Тем более, у меня тоже отрицательный, – что?

Не верю собственным ушам, а Дамир, пользуясь моим замешательством, поднял лицо к своему и жадно поцеловал.

В жадных касаниях губ был коктейль из эмоций. Нежность, забота, желание защитить и забрать всю боль, что разрывает меня изнутри. Он делит ее со мной, старается забрать все себе. Горячие поцелуи сводят с ума, заставляя почувствовать себя счастливой, несмотря ни на что, и такой нужной.

Большие ладони пробираются под футболку, гладят нежную кожу, заставляя ее гореть от желания большего. Он дразнит, играет мной, моими чувствами, отвлекая от случившегося.

Я прижимаюсь к нему, зарываясь пальчиками в его волосы, вызывая утробный рык.

– Скажи, что только моя, – в перерывах между поцелуями рвано выдыхает, а я не могу найти в себе сил ответить.

Задыхаюсь от нахлынувшей нежности. Киваю, но ему мало. Даже останавливается, заставляя меня изнывать от желания.

– Твоя, только твоя.

– Умница, – подхватив на руки, несет в спальню.

Футболка исчезает с тела очень быстро, как и шорты. Остаюсь перед голодным мужчиной почти обнаженной телом, душа уже обнажена до предела. Стянув свою футболку через голову, накрывает собой и начинает дразнить легкими поцелуями.

Кожа покрывается мурашками. Комкаю пальцами шелковые простыни, так приятно холодящие кожу.

– Дамир, – хрипло выдыхаю имя мужчины, когда он начинает дразнить меня не только поцелуями вдоль шеи.

Ловкие пальцы рисуют узоры по телу, заставляя вздрагивать ни то от щекотки, ни то от обостренного желания. Не отвечает, только сильнее дразнит, заставляя извиваться на кровати. Чувствую себя сплошным оголенным нервом. Хочу отвечать на его поцелуи, сама поцеловать, но он не дает. Я вся в его власти, инициатива исходит только от него.

Понимаю, ему это нужно, чтобы успокоиться, сделать своей, но верю, так не будет всего. Ему нравится, как прохожусь коготками по широкой спине, как ласкаю кожу головы пальцами. Его рыки удовольствия – высшая награда для меня и откровение для самой себя.

Так у меня впервые. Так остро, так душевно, и так трепетно.

Когда губы Дамира в очередной раз начинают играть на моей шее, невольно поворачиваю голову в сторону и улавливаю затуманенным взглядом силуэт девочки в рамке на прикроватной тумбе. Той самой малышки, с которой он приходил в кафе.

Все сходит на нет, резко. Разом. Бегаю глазами по другим фотографиям, и на них он с пожилой парой, с молодой женщиной и все той же малышкой. Господи, что я творю?

– Нет, Дамир, нельзя. Остановись, – упираюсь в его грудь руками, и он нехотя возвышается надо мной на вытянутых руках.

Вы пытались остановить поезд, идущий на полном ходу? Нет? А вот я, похоже, только что это сделала. Слишком красноречивы грозовые глаза напротив.

– Мил, мне плевать на прошлое. Главное то, что ждет нас в будущем. Что не так? – так спокойно говорит, а меня снова рвет на части.

Что меня ждет? Роль любовницы? Я так не смогу. Где-то без мужа плачет эта женщина, пока он со мной, такой родной и заботливый. Как я могла поверить, что он свободен? Так обнимать может только тот, кто искренне любит. Но ведь и со мной он честен.

– Я не буду любовницей, Дамир. Не делай этого со мной. Прошу. Я ведь не смогу потом сказать нет. Не приручай. Отпусти. Умоляю. Я сойду с ума. Прошу…

Он бегает озадаченным взглядом по моему лицу, словно не понимает, о чем речь, а я просто закрываю глаза. Боюсь поверить всему, что скажет. Я уже доверилась его глазам, уже верю всему. Но не видя, проще держаться. Наверное.

Глава 16

Милана

– Милан, он тебя бил головой? – вопрос вводит в ступор. – Может стоит отвести тебя в больницу?

Что он хочет этим сказать? Или просто уходит от темы? Не получится. Перед глазами если не его глаза, то той малышки из кафе, девушки, которую он крепко обнимает и гладит по большому животу. Глупая Милана, поверила, а он принес туда, где все пропитано его семьей. Как ему не стыдно?

– Нет, у меня все в порядке с головой, – машу головой из стороны в сторону, подтверждая свои слова.

– Что случилось, малыш? Я не понимаю тебя. Открой глазки, поговори со мной, не закрывайся, – не давит, не умоляет, ровно говорит, и я не могу противиться.

Хасанов словно опытный факир, одним голосом заклинает меня, как зверушку. А может, я не хочу сопротивляться, ведь душа тянется к нему, кричит, что не мог он обмануть, он другой, и лишь разум ведет себя настороженно. Меня столько раз обижали, предавали, что просто страшно поверить кому-то еще. Тем более, тому, кто проник в самое сердце, завоевал его полностью, а не какой-то кусочек.

– Мил, – открываю глаза и пропадаю в его обеспокоенном взгляде. – Ответь мне.

– Почему ты не сказал, что женат?

Замираю в ожидании ответа и ловлю малейшие изменения на его лице. Дамир то удивляется, то хмурится, потом ищет шутку в моих словах, во всяком случае мне так показалось.

– С чего ты это взяла? Я никогда не был женат. Официально, я свободен, – так искренне говорит, что хочется верить, но слух режет «официально».

– Но девочка, и она, – поворачиваю голову к прикроватным тумбам, потому не могу больше.

Проходит несколько секунд, но он молчит. Нервно возвращаю свое внимание к его лицу и замираю. Скулы стиснуты так, словно он терпит огромную боль и не хочет кричать, выпуская ее наружу, на висках и шее проступили вены. Злится. На меня? Так не за что. Это у меня есть повод для обиды.

Его молчание красноречивее слов. Значит, не ошиблась. Господи, спасибо, что уберег. Я бы сошла с ума, став причиной слез несчастной женщины. Неужели он…

– Ты из-за этого бегала от меня? Еще тогда, когда в кафе пересеклись? – в его тоне было столько удивления, словно я говорила о какой-то мелочи.

Он не свободен! Разве этого мало? Пытаюсь выбраться из-под него, но как это сделать, когда вокруг он? Никак. Только ерзаю по прохладному шелку, который уже неприятно холодит разгоряченную кожу, а морозит, вызывая мурашки.

– Дамир, это серьезно. Я не буду лезть в семью. Даже если вы в конфликте, это не повод разрушать семью. У вас чудесная дочь, хотя бы ради этой маленькой