Измена. Право на счастье - Софи Вирго

– Лежи и не смей вставать, – держа вес тела на одной руке, второй грозит мне, как маленькому неразумному ребенку.

Хочу возразить, но не успеваю. Хасанов слезает с меня и выходит из комнаты, что-то бормочет себе под нос.

– Женат. Чтоб тебя. До чего же бабы… Аш. Ага, сто раз я на ней женат. Байка для семейных вечеров. Давно ведь собирался убрать эти снимки. До откладывался. Полный…

Едва мощная фигура скрывается за дверьми спальни, подскакиваю с кровати и собираю вещи по полу, судорожно натягивая их на себя. Так безопаснее, так меньше соблазнов. Да, он многое видел, прошелся по многим местам губами, но все же не дошел до главного.

Не хочу быть такой открытой и беззащитной перед ним. Только натянула на себя футболку, как за спиной раздался грозный рык.

– Я, кажется, просил оставаться в постели. Почему ты меня не слушаешь? – а потом отмахивается, протягивая документы. – Внимательно по страницам пройдись.

Зачем он показывает мне свой паспорт? Но делать нечего, не возьму сама, Дамир будет, как ребенку, показывать, а этого совершенно не хочется. Немного дрожащими руками принимаю документ и судорожно листаю страницы, но в нужном месте пусто. Абсолютно.

Поднимаю на него вопросительный и одновременно с этим удивленный взгляд. В нем легкий укор за то, что, вместо разговора, снова испугалась и сделала очередной шаг назад.

– Я не понимаю. Но вы ведь на фото, как, – договорить не успеваю, он перебивает.

– Как семья. Верно. Потому что мы семья, Милана, но не муж и жена. Ты столько всего мне рассказала, от многих вещей у меня вообще руки чешутся свернуть чьи-то шеи. Ты душу передо мной обнажила, но почему не спросила то, что так тебя волновало столько времени? Я бы ответил. Мне скрывать нечего, – все же немного срывается на крик, отчего я вжимаю голову в плечи и падаю попой на кровать, спрятав лицо в ладонях.

Он во всем прав. Да, я открылась ему, доверилась, но банально забыла, что были тормоза на пути к счастью. Если они не женаты, то кто друг другу? Они ведь даже не похожи, чтобы связать родством.

– Мил, – горячие ладони обхватывают коленки, и я невольно выползаю на свет, как улитка, и смотрю на него.

– Я не знаю, Дамир. Я просто забылась, а потом эти фото. Не понимаю ничего. Просто скажи мне.

– Малыш, Ама, – договорить ему не дает телефон.

Чертыхнувшись, встает с места и идет за телефоном, а на экране фото той самой женщины. Дамир не боится показать его мне, и это немного подкупает.

– Может, так даже лучше будет. Сама сейчас все услышишь и поймешь.

Проводит пальцем по экрану и на всю комнату раздается звонкий девичий голос.

– Дамирушка, привет, – по комнате раздается приятный женский голос, от которого сердце сдавливает от ревности.

– Да, Ама, что случилось?

– Снова буку включил. Вы с Ратом договорились что ли, бурчать на меня? Ну, ладно он муж, могу понять, не ласковая я с ним в последнее время, но ты-то за что? Я маме пожалуюсь! – почему-то мне кажется, что она сейчас дует губки, но удивляет не это.

Муж, мама?

– Дамир, у меня на тебя одна надежда. Скажи ты ему уже, что нам с Аликой нужно общество, что у малышки кружки, друзья и так далее. Сколько дней нам еще просидеть взаперти надо?

– Ама, я ничего ему говорить не буду, кроме того, что уже сказал. Попробуешь опять улизнуть, вашей охраной займусь я, – жестко, глядя мне в глаза, Дамир говорит с ней, и до меня смутно начинает доходить, что здесь происходит, и кто они друг другу.

– Ну, братик! Вы мне ничего не говорите, только заперли с дочкой, словно в клетке. И это бы ладно, но вы ведь и между собой переругались. Рат молчит на какой почве, я пилю его за то, что не идет на уступки тебе и отцу. Мы ссоримся из-за этого. Я хочу все знать. В конце концов, вы все моя семья, – в последних словах слышу знакомые рычащие нотки.

– Ама, если на этом все, то иди лучше к Баграту и будь ласковой женой. Все твой муж правильно делает. Вы с Аликой – его забота и ответственность. Вопрос лишь в том, что он не умеет уступать там, где явно слабее. Не провоцируй его, ласковая жена легче направит в нужное ей русло, помни об этом. А он тебя любит, это главное. Поцелуй малышку перед сном за меня.

– Ну, Дамир.

– Завтра поговорим, я сейчас занят, – не дожидаясь ответа, сбрасывает вызов, не разрывая зрительного контакта со мной.

Сестра. Какая же я глупенькая. Просто племянница его любит, вот почему так тянулась к нему, а я… столько времени отталкивала его от себя по надуманной причине. И обидела его. Сильно. Недоверие губит любые отношения. Какой кошмар. Сама все перечеркнула.

Или нет? Столько всего позади, откровения, этот звонок. Не просто так ведь показал паспорт, включил громкую связь. Если бы хотел, начал оправдываться, но он не стал. Выдал сухие факты, и сейчас не гонит.

– Но ты сказал «официально свободен», – тихо вспоминаю его же слова.

– Потому что паспорт чист, а в сердце проникла одна пугливая малышка, которую еще приходится выманивать из норки.

Подхожу к нему, и, обняв за талию, прижимаюсь к такому большому и сильному. За что он встретился на моем пути. Даже страшно представить, что случилось бы, не встреться мы тогда в клубе, останься я на ночь. Но все кажется уже неважным, главное – здесь и сейчас, вдыхаю его аромат и кутаюсь в его объятия, как в одеяло.

Дамир не долго думает, обнимает своими лапищами, показывая контраст между нами. За его спиной меня действительно не будет видно. Все как положено. Большой и маленькая. Сильный и слабая.

– Почему ты не оставил меня, такую проблемную, недоверчивую, глупую? – спрашиваю, а сама утыкаюсь носом в его грудь.

– Ты запуталась, тебя предали, и я могу понять твою настороженность. Просто зная, я не отступлюсь. Ты забралась туда, куда еще никто не смог, и почему-то мне кажется, что уже никто и не сможет. Малыш, я рядом, просто помни это.