Хозяйка скандального салона "Огонек" - Марика Полански

— Это кошмар! — застыв в дверях столовой, Минди до неприличия громко шмыгнула носом и стиснула руки. — Надо отсюда бежать!

В моём животе ледяным жгутом заворочался страх. Мы не успели приехать, как нечто неведомое уже напало на горничную, доведя её до паники. Я медленно втянула прохладный воздух и, осторожно взяв Минди под локоть, подвела её к стулу.

— Минди! Минди! — усадив служанку, я щёлкнула пальцами несколько раз перед её носом. — Я здесь… Дыши, слышишь? Дыши глубже! Вдо-о-ох! Вы-ы-ыдох! Ещё раз. Вдо-о-од… Вы-ы-ыдох… Вот так… А теперь расскажи, что произошло.

С противоположного конца длинного стола, грохоча стаканами и графином, к нам запрыгал серебряный поднос. Я поблагодарила его, налила воды и протянула Минди. Всхлипнув, она залпом осушила стакан, провела тыльной стороной ладони по глазам и принялась рассказывать.

Как оказалось, горничную до икоты напугала… кровать! Минди отправилась в комнату, на которую указал домовой. Сначала ей понравилось: добротная мебель, вежливый шкаф, который поинтересовался, как она себя чувствует после дороги, небольшое зеркало, сделавшее комплимент её внешности. Разложив вещи, горничная присела на краешек кровати. Но внезапно на её набросилось одеяло и затащило на середину матраса. А потом кровать задрожала и глубоким баритоном «искушённого распутника» сообщила, что «знает, как доставить истинное наслаждение женщине».

Затем последовала короткая борьба с одеялом, которая закончилась победой Минди, а сама горничная побежала искать меня, чтобы предупредить о кознях злых духов.

Признаю́сь, я честно пыталась держать себя в руках. Но всё же не вытерпела и захохотала так, что в столовую влетел Карл. Судя по стиснутой челюсти и сведённым на переносице рыжим бровям, возница был готов полезть в драку. Но, увидев меня, задыхающуюся от смеха, и покрасневшую от смущения и непонимания горничную, передумал. Кое-как я попросила Минди ещё раз рассказать про кровать.

Стараясь сохранить серьёзное лицо, Карл выслушал рассказ несчастной горничной, потом хрюкнул и заржал так, что пожилой мужчина на портрете вздрогнул и недовольно проворчал:

— Вы бы не могли ржать потише?! Мы, между прочим, спим!

— Простите, — вытерев проступившие слёзы, Карл зажал рот и издал звук, похожий на предсмертное кряканье утки.

Мужчина фыркнул и исчез с портрета.

— Не переживай, — я повернулась к поникшей горничной, которая явно была огорчена нашим весельем. — Ничего такого кровать с тобой не сделает. Полагаю, он имел в виду, что ты просто прекрасно выспишься. На самом деле нет большего удовольствия, чем здоровый сон.

— Вы и вправду так считаете? — с сомнением и обидой в голосе произнесла Минди. — Просто это звучало так… ужасно! Да ещё и таким тоном! Вся эта говорящая мебель, портреты... Недаром же, в «Слове» написано, что подобное от происков тёмных духов, которые жаждут уничтожить человека.

— Как по мне, нет ничего страшного в живой мебели и портретах, — пожала я плечами. — Магия — просто сила, которая неподвластна другим. Отрицать её или считать ужасной, как по мне, глупо. А вот пороки и невежество куда намного страшнее, чем магия. Как показывает история, самые страшные вещи случаются из-за них.

— Ну правда, Минди, — влез Карл, шумно вдыхая воздух. Бледные щёки горели румянцем, а уголки дрожали в еле сдерживаемом смехе. — Подумаешь, кровать предложила тебе истинное удовольствие. А ну как понравится, ещё и не захочешь покидать её объятий.

— Да ну тебя! — обиженно надулась горничная, глядя на веселящегося возницу. — У тебя в комнате небось такого нет.

— Нет, — серьёзно ответил он. — Но я бы не отказался от подобного заманчивого предложения...

— Так хорош, — прервала я их, прежде чем разразилась бы очередная словесная перепалка, и поднялась со стула. — Время позднее. Давайте-ка по комнатам и отдыхать. Завтра предстоит большой день. Карл, ты отнёс мои вещи?

— Как вы и просили. Розовая спальня. Первая комната слева.

Я поблагодарила возницу и поднялась.

Однако по законам вселенского сволочизма, который, похоже, действует одинаково во всех мирах, спокойно спать мне не дали.

Стоило мне раздеться, как тут же ожило зеркало на туалетном столике.

— Дорогуша, неужели вы собираетесь лечь спать в той же одежде, в которой путешествовали несколько дней? И волосы! Боги-Прародители, их обязательно нужно расчесать и заплести, иначе утром будете выглядеть как чучело!

— Спасибо на добром слове, — устало огрызнулась я и забралась под одеяло. — Но сегодня я буду спать как свинья. Могу хрюкнуть. И никто — слышите, никто! — не заставит меня выбраться из-под одеяла раньше, чем я высплюсь.

— Фи! Ну дело ваше, — обиделось зеркало. — Я же из лучших побуждений…

— Самое лучшее побуждение — это дать уставшему человеку выспаться. А когда я высплюсь, мы поговорим с вами и о причёске, и о подходящих фасонах платья.

— Ну хорошо, молчу-молчу… Только утром не жалуйтесь на причёску!

Зеркало фыркнуло и умолкло.

— Прошу, — обратилась я к кровати, которая мерно задрожала, — давайте сегодня обойдёмся без обещаний о настоящем наслаждении. Я хочу выспаться.

Кровать тотчас перестала дрожать и по-кошачьи заурчала. Одеяло мягко и тепло обняло меня. В этом было что-то такое родное, успокаивающее, что я, несмотря на все переживания, тотчас провалилась в сон.

Правда, ненадолго.

Откуда-то снизу донеслось едва слышное настойчивое шуршание, которое выдернуло меня из приятной дремы. Потом чем-то театральный кашель.

— «Глава пятая, — торжественно возвестил мужской голос. Снова откашлялся и с чувством продолжил: — Красавица Розалинда никогда не думала, что судьба-злодейка бросит её в объятия загадочного герцога Дракмора!»

От неожиданности я подскочила и, ошалело хлопая сонными глазами, уставилась на размытые силуэты мебели.

— «Его тёмные глаза пронзали её насквозь и, казалось, смотрели в самую душу, — всё так же с чувством и расстановкой продолжал невидимый чтец. — А мужественная челюсть говорила о железной воле!»

Кто-то смущённо хихикнул:

— Ох, железная челюсть! Как это романтично!

Я откинулась на подушку и застонала. Ну, конечно же! Брюзга предупреждал о библиотеке. Книги, которые сами себя читают. Вот только из всего имеющегося разнообразия они выбрали любовный роман!

— «Розалинда чувствовала, как её сердце забилось, словно птичка, угодившая в силки, — тем временем голос чтеца стал тише и вкрадчивее. – «Неужели это и есть любовь с первого взгляда?» — пронеслось в её прекрасной белокурой голове».

— Конечно, любовь! — восторженно пропищала одна из женских книжек и томно