Тропы в тумане - Екатерина Сулименко

до моих просьб и назначили защиту через три месяца, перед началом нового ученого года. Произошедшее отрезвило меня получше ледяного душа. Да, теперь рядом со мной Элле, но мы ещё не поженились, хотя это было лишь вопросом времени. А это значит, что я по-прежнему должна позаботиться о нашем с сестрой будущем.

С Элле у нас также состоялись весьма интересные беседы.

— Прости меня.

— За что? — удивилась я.

Мой волк выдержал паузу, и вид его был хмурым.

— Я сорвался и повёл себя недостойно, — сказал он, отведя взгляд. — Нужно было сохранять спокойствие. Ещё немного — и я бы его убил.

Я вздохнула.

Элле долго злился. Его волчья кровь кипела от гнева, не в силах смириться, что добыча ускользнула, и закон на её стороне. И только спустя некоторое время он смог вернуть трезвый рассудок.

— За это можешь не извиняться. Не передо мной. Просто нам нужно убраться отсюда как можно скорее. Мне тоже здесь места нет, хоть я и человек.

— Человек? — хмыкнул Элле. — Ты настоящая волчица. Но тебе нужно обзавестись когтями и зубами. Я научу тебя защищаться.

В глубине души я хотела этого. Но ведь я слаба телом, что я смогу в минуту опасности? Ничего не изменится. Я просто буду плакать.

— Но у меня же есть ты! — попыталась возразить я, но что Элле ответил:

— Конечно, есть. Но будет лучше, если в нужный момент ты сможешь продержаться до моего прибытия.

Прозвучало разумно. Каким бы сильным ни был мужчина рядом, нужно и самой быть на что-то способной — даже просто выиграть время.

Ответ на терзавший меня вопрос также последовал очень скоро:

— Я же стал самим собой. Я могу чувствовать тебя на расстоянии, могу найти дорогу к тебе, даже если она самая запутанная в мире. Ничего не бойся.

После того, как я разрешила все вопросы с родом Вайли, Элле окончательно решил вернуться в стаю. Он был всецело уверен, что сородичи примут его, как только он займёт место альфы — в этом Элле тоже ничуть не сомневался.

Ну, что ж. Раз я настоящая волчица, то стоит соответствовать своему избраннику.

— Я отправлюсь с тобой, — заявила я. — И Аурика тоже. Чтобы твоя стая не подумала, будто я их боюсь и потому отсиживаюсь вдали.

Элле помолчал всего мгновение.

— Разумеется. Твоё присутствие на поединке придаст мне сил.

На том и порешили. Хотя я не могла сказать, что не боялась. Боялась ещё как! Но если вдруг придётся побороться, то я готова.

28

Аурика воодушевилась, узнав, что мы отправляемся к волкам. Её уныние как рукой сняло.

— Не думала, что это случится так скоро! — воскликнула она. — Всегда мечтала посмотреть, как живут волки!

Я с сомнением выгнула бровь:

— Что, правда? Ты ни разу не говорила об этом. Или я забыла?

— Нет, не забыла, — вдруг стушевалась сестра. — Потому что я не говорила. Просто хочу уйти подальше отсюда. Уж лучше с оборотнями, чем…

А вот в это охотно верю.

— Интересно, а если я встречу там свою пару?.. — вполголоса протянула Аурика.

— И думать не смей! — излишне резко выпалила я.

Сестра испуганно распахнула глаза, и я поняла, что погорячилась.

— Лучше обойтись без этого, — уже мягче продолжила я. — Да, кажется, будто истинная пара — это очень романтично, но… мы с оборотнями очень разные. Они полагаются на свои звериные инстинкты, и нам, людям, сложно это принять. Ты видела всё своими глазами, что я тебе объясняю? А ещё… союз с оборотнем — это бремя ответственности для человека. Потому что ты берёшь в свои руки не только собственную судьбу, но и пары. Волки кажутся такими сильными, но их сердца хрупки, как хрусталь, и любовь к человеку — это самая большая опасность. Человеческая взаимность редко бывает равноценной, и это причиняет боль обоим. Если судьба сведёт тебя с родичем Элле, то придётся быть ко многому готовой. Помни об этом.

Аурика молчала и внимательно слушала меня. Мне казалось, что она вот-вот заплачет.

— А твои чувства к Элле… Они равноценны? — спросила она.

— Я не знаю, — честно ответила я. — Но я отдаю Элле так много, как только могу. И всё равно кажется, будто недостаточно.

— Тогда, может, не всё так страшно? И инстинкты зверя меня не пугают. Я верю, что всё будет хорошо.

Я лишь покачала головой.

— Если богам будет так угодно, то я лишь порадуюсь за тебя.

Правда, не знаю, как потенциальный жених будет добиваться расположения Аурики. Она воздвигла вокруг себя такую крепость, которая не по зубам даже волчьему темпераменту. Рядом с Элле она так ещё и не освоилась, мучительно краснела и не заговаривала с ним первой, хотя и смотрела с интересом и восхищением. В школе хорошо постарались, вбивая в головы учениц правила морали и нравственности.

Кстати, о школе.

Директриса Моррин вращается в самых высоких кругах, имеет самые полезные знакомства, так что не сомневаюсь, что любые попытки предать огласке историю Аурики уже заранее обречены на провал. Это объясняло её обескураживающее высокомерное спокойствие. Я чувствовала себя абсолютно беспомощной. Вмешивать Элле я не собиралась, иначе прольётся кровь. Видя состояние Аурики, я не могла просто так оставить директрису без возмездия, но здравый смысл упрашивал просто навсегда уйти к волкам и забыть всё, как страшный сон. Скрепя сердце я была вынуждена признать, что ничего не смогу сделать прямо сейчас.

Но ведь у меня есть время! Через три месяца я вернусь, чтобы защитить диплом. И тогда с трезвым рассудком что-нибудь придумаю.

29

А сейчас — дорога! Дорога куда более лёгкая и быстрая, чем к Долине Аверандис, и сердце полнилось предвкушением и задором.

Путь продлился три дня. Мы преодолели два портала — это великое благо, что они были именно на этом направлении — и на последнем отрезке дороги мы с Аурикой пересели на лошадей, а Элле обернулся волком.

— Когда мы уже прибудем? — простонала Аурика. — У меня всё тело болит…

— Уже скоро, милая. Это последнее человеческое селение. Дальше идут земли оборотней.

После недавних приключений этот путь прошёл для меня почти незаметно. А вот сестра, впервые за долго время покинувшая столицу, тяжело переносила все