Иллюзия любви - Валерия Аристова

Он протянул ей записку, но Аделаида не стала ее брать, а, превозмогая дрожь в коленях, бросилась к двери и распахнула ее.

— Стража! — закричала она в отчаянии, — ко мне ворвался этот человек!

Тут же вооруженные люди вбежали в комнату. Руки Алену скрутили сзади, и вытолкали его в коридор.

— Нужно запереть окна, мадам, — слуги занялись водой на паркете, кто-то возился с замками на окнах, проверяя, все ли хорошо держатся.

Аделаида смотрела на все это мельтешение, и сердце ее билось, как сумасшедшее. Ален де Лаваль сумел достучаться до нее. Она не могла отвести глаз от записки, что лежала на полу у камина, и руки ее тряслись, когда она подняла этот клочок бумаги.

На бумаге был написан адрес и больше ничего. Аделаида вспомнила горящие глаза маркиза. Врал ли он, или правда пришел к ней, движимый ревностью и желанием помочь? Она никогда не разбиралась в людях, верила им, но теперь должна была решить, и решить быстро, можно ли верить этому человеку. Не ловушка ли ждет ее по адресу, написанному на клочке бумаги? Ален де Лаваль никогда не обижал ее и всегда говорил одно и тоже. Он просил ее не верить Раулю, но она все равно верила. Сейчас же в сердце ее закралось предательское сомнение. Она сжала записку, медленно прошла через комнату и постучала в дверь.

— Чей это адрес? — спросила она, когда начальник стражи поднялся к ней.

— Это адрес виконтессы де Гравье, — ответил тот.

Аделаида сжала руки.

Виконтесса де Гравье? Это имя было ей знакомо. Та самая Анна, что уговаривала ее в замке маркиза носить белое. Та самая, что была когда-то по ее же собственным словам любовницей Рауля де Санлери.

Аделаида молча смотрела на свечи, чувствуя, что тело пронизывает дрожь, а их свет расплывается перед глазами. Она должна убедиться, что Рауля в том доме нет. Где он, она не знала, но главное, чтобы его не было у Анны де Гравье. Аделаида не верила маркизу, но разум ее был смущен, губы дрожали и она боялась разрыдаться.

— Благодарю вас, месье, — она закрыла дверь и стояла, пытаясь понять, что же ей теперь делать. Охрана не выпустит ее в ночь и в дождь неизвестно куда. Она не может одна идти по улицам. Она не может одна явиться в тот дом, не будучи уверенной, что там нет ловушки.

— Я должна верить Раулю, я должна верить Раулю, — шептала она, ходя из стороны в сторону и обнимая себя руками.

Ей стало холодно. Аделаида подошла к камину, и постояла, пытаясь успокоиться. Ладно, ладно... Она поедет туда, в этот дом. Поедет с охраной. Она прикажет подать паланкин. Если что, ее люди защитят ее. Но она сама увидит своими глазами, что Рауля там нет! Иначе она просто сойдет с ума.

Глава 24, где Аделаида избавляется от иллюзий

Дом, возле которого остановился паланкин, был темным. Светилось только одно окно. Аделаида выдохнула спокойнее. Рауля, тут, конечно же, нет. Он просто не может быть в темном доме, где даже слуги уже легли спать. Недавно пробило полночь, дождь лил, как из ведра, и Аделаида промокла, пока бежала от паланкина к двери дома.

— Мадам, обыскать дом? — спросил начальник охраны.

Она помотала головой.

— Нет, нет. Тут никого нет. Я войду и посмотрю сама.

Он пытался возразить, но Аделаида махнула рукой.

Дверь неожиданно оказалась не заперта. Молодая женщина шагнула в темный холл, но начальник охраны тоже пошел с ней, несмотря на ее простесты. Тут было тепло и пахло чем-то сладким, будто в доме готовили клубничный десерт. Шаги ее раздавались по плитам, отзываясь эхом.

— Никого нет, мадам, но очень все подозрительно, — тихо сказал охранник.

— Я должна точно знать, — прошептала Аделаида.

Она прошла вглубь дома, где тоже было пусто, будто жители дома куда-то испарились в один момент. Аделаида осмотрелась. Широкий холл не был освещен, но глаза быстро привыкли к темноте.

— Что мы ищем, мадам?

Аделаида замерла на месте, прислушалась, потом подняла руку и прошептала так, что слов ее было практически не разобрать.

— Тише, тише... тут кто-то есть!

Она пошла на чуть слышный звук. Подхватила юбки и поднялась по лестнице, ступая так, чтобы каблуки не стучали по камню. Тишину разрывали какие-то невнятные звуки. Аделаида поспешила по коридору, пока не стало ясно, что это те звуки, которые невозможно спутать ни с какими другими.

Звуки любви.

— Не ходите со мной, — сказала она охраннику.

Сердце ее замерло, будто она забыла, как дышать. На лбу выступил пот, а живот вдруг сжался, словно хотел раздавить нервно завертевшегося внутри ребенка. Аделаида остановилась и положила руку на живот. Ее затошнило от ужаса, ноги приросли к месту, но она заставила себя сделать следующий шаг. Как говорил маркиз? Лучше избавиться от иллюзий, чем жить в неведении, но счастливой.

Шаг, еще шаг. Звуки раздавались громче и громче, пока не превратились в победный крик. Аделаида узнала его. Она закрыла глаза, задохнувшись. Боль пронзила все тело. Она точно знала, кто был любовником в комнате, у двери которой она стояла.

Дверь не была закрыта. Щель оказалась достаточно большой, чтобы можно было разглядеть кровать, где предавались любви двое. Сейчас все было закончено, и мужчина скатился с женщины, что недавно сладко стонала под ним. Аделаида смотрела на его черные волосы, разметавшиеся по плечам, на его широкие плечи, и на руки, те самые, что так нежно сжимали в объятьях ее саму. Он провел ладонью по бедру любовницы, склонился к ее лицу и запечатлел на пухлых губах поцелуй. Женщина приподнялась, изящно потянулась к столику, и поднесла ему пирожное с клубникой. То самое, которым так вкусно пахло внизу, в холле.

— Ты заслужил, Рауль, — промурлыкала она, и Аделаида узнала голос Анны.

Маркиз был прав. Он был прав во всем и никогда ей не лгал. Мысль эта, как стрела, рассекла на две половины ее жизнь, будто рвом отделив пошлое от будущего. Аделаида стояла, ни в силах сдвинуться с места, сраженная наповал этой стрелой. Ей не хотелось смотреть на обнаженного мужа, который слизывал крем с пальцев Анны де Гравье, смеялся и что-то шептал ей на ухо. Анна хихикала, видимо, оценив его