Иллюзия любви - Валерия Аристова

Недалеко показалась деревушка, лаяли псы. Аделаида села на камень, достала флягу и сделала глоток воды. Это было все, что она имела — серебряная фляга, когда-то подаренная ей Реми. Потряся ее, Аделаида обнаружила, что вода тоже кончилась. Она осмотрелась.

Впереди, недалеко от нее, стояла вытащенная на берег рыбацкая лодка. Аделаида покрутила в руках флягу. Подошла к лодке. Поставила флягу так, чтобы ее было видно среди камней. Потом толкнула лодку, проваливаясь ногами в камни почти по колено, больно ободрав лодыжку, и запрыгнула в судно.

Отлив медленно потащил ее за собой.

Аделаида распустила косой парус, долго провозившись с ним. Ветер подул сильнее, парус напрягся, и лодочка заскользила по глади волн. Аделаида сидела на корме, сбросив плащ и распустив волосы по плечам. Теперь можно больше не прятаться. Ее никто не увидит. Ее больше никто никогда не увидит.

Берег быстро удалялся. Аделаида проскользила мимо каких-то каменистых островков, издали видела, как рыбаки приступают к своему ремеслу. Ветер рвал волосы, раздувая парус. Она замерзла так, что перестала чувствовать холод, и наконец-то ощутила себя совершенно спокойно и свободно. Реми оставил ее, уйдя в небытие. Ее дочь, не прожив и трех недель, отправилась вслед за заходящим солнцем. Теперь же она сама следует за ними.

Дождь прекратился. Аделаида смотрела вперед. Голова кружилась, а перед глазами то и дело возникали сцены из ее жизни. Реми, бабушка, невестки, маркиз де Лаваль мелькали перед ее взором. И несбывшиеся мечты, те мечты, о море, островах, от которых захватывало дух. Рауль обманул ее, обещая увезти за море. Но не страшно, она отправится за море сама.

Выплыв из воспоминаний, Аделаида смотрит вперед. Дождь прекратился. Серые морские волны стали выше, значит она давно миновала мелководье, и теперь лодку несет в открытый океан. Вечер брал свое. Аделаида уже совсем не чувствует холода. Руки у нее ледяные, но она наконец-то счастлива. Счастье охватывает все ее существо, когда впереди расступаются облака, и, как бы приглашая ее за собой, лодку освещает красный диск заходящего за волны солнца. Аделаида встает, хватаясь за мачту, чтобы не упасть. Лодочка ее не предназначена для морских путешествий и плохо держит качку. Аделаида рискует вывалиться за борт, но спускает парус, и лодка постепенно снижает скорость. Она садится впереди, облокотившись спиной о мачту, и смотрит вперед, на солнце, купающееся в подернутых алым волнах. Солнце садится все ниже, и на море опускается темная, бесконечная ночь.

... Спустя два дня английский торговый фрегат "Эстелла" во главе с молодым капитаном сэром Джейсоном Лином, накануне вышедший из Брайтона и держащий путь в Бомбей, в ста милях к западу от острова Сен-Пьер-Порт заметил небольшую рыбацкую лодку. Парус был спущен, и лодка просто болталась на волнах, влекомая течением в океан. Команда столпилась у борта, с любопытством рассматривая лодку, пока кто-то, возможно штурман, у которого в руках была подзорная труба, не крикнул, что в лодке кто-то есть. Тут же была спущена спасательная шлюпка, и лодку подогнали к борту корабля, а потом матросы поднялись на борт, принеся и владельца лодки. Вернее владелицу.

Ее положили на палубу. Сэр Джейсон Лин опустился на колени, рассматривая молодую женщину в сером шерстяном платье, которую подарило ему море. Светлые, почти белые ее волосы растрепались и путались, нимбом обрамляя прекрасное истощенное бледное лицо. Руки ее, полупрозрачные, тонкие, с длинными пальцами, были холодны. Идеальной формы губы посинели. Но лицо ее было безмятежно, и, казалось, губы хранили следы улыбки.

Сэр Джейсон всматривался в ее лицо, пытаясь определить, жива она или мертва, и с каждой минутой оно казалось ему все прекраснее. Будто королева эльфов спала в лодке посреди моря, и явилась ему в награду или наказание за его грехи. Тут подошел корабельный доктор, мистер Смальт, и положил руку ей на шею. Сэр Джейсон ждал приговора. Доктор промолчал, но начал растирать ее холодные руки, надеясь восстановить кровоток. Девушку отнесли в каюту, избавили от промокшей одежды, растерли спиртом, закутали во всевозможные пледы. Она лежала, как тряпичная кукла, очень маленькая во всех этих одеяниях, подушках и одеялах, и лицо ее было белее подушек. Сэр Джейсон сидел рядом с ней, пытаясь понять, почему он так переживает за судьбу незнакомки, чьего имени он не знает, и не знает, что за злой рок привел ее на дно утлого суденышка.

А потом она открыла глаза. Огромные синие, как море в южных краях. Осмотрелась, совсем не удивившись тому, где находится. Взгляд ее остановился на лице капитана, и она махнула ресницами.

— Кто вы? — прошептал сэр Джейсон, задохнувшись, понимая, что ему не важен ответ на этот вопрос. Кем бы ни была эта женщина, она будет принадлежать только ему, — как вас зовут?

Губы ее дрогнули. Она прикрыла глаза. Говорить ей было больно от саднящего горла.

— Меня зовут Аделаида де Ле Дор, — сказала она тихо.

Да именно так. Отсекая все, что было после смерти ее мужа Реми. Раз Господь подарил ей жизнь, она начнет ее с чистого листа.

Конец 1 части.

Часть 2. Глава 1

Когда-то любимый Версаль теперь казался ему тюрьмой. Да он и был тюрьмой, где Рауль, с трудом понимая, что происходит, пытался не уронить честь, не показаться слабым, не показать на публику, что он мертв в душе.

Он не сумел оправдаться перед Аделаидой, и она ушла. Исчезла. Как ночная фея растворилась в утреннем тумане, оставив его без надежды вернуть так глупо потерянное счастье. Ему говорили, что король рвет и мечет, узнав об исчезновении Аделаиды. Неужели и Луи попал в ее сети? То, что Рауль считал прихотью самодура, не было ли это искренним чувством?

Стуча каблуками по наборному паркету, Рауль шел среди тех, кто когда-то был ему важен, чье мнение он всегда старался перетянуть на свою сторону. Сейчас придворные поворачивали головы ему в след, а ему было совершенно все равно, что они могут о нем подумать или сказать. Аделаида исчезла, и он исчез вместе с ней. Осталась оболочка, а душа... а душа пыталась прилепиться к маленькой девочке, что спала в колыбельке рядом с его кроватью. Он так боялся, что Камилла умрет, оставив его совершенно одного в этом мире, что приказал перенести ребенка к себе, превратив свою комнату в детскую. Его