Коварный супруг - Катарина Маура

— Насколько она острая? — спрашиваю я, обеспокоенный тем, как близко ее пальцы подобрались к нему.

— Почему бы тебе не просунуть в неё руку, и ты узнаешь.

Я тянусь к устройству, и Сиерра мгновенно хватает мою руку и прижимает ее к груди, разворачиваясь ко мне лицом.

— Ты с ума сошел? — огрызается она. — Какого черта, Ксавьер? Это же лезвие.

Я прижимаю к себе ее лицо, замечая, как она дрожит.

— Будь осторожна в своих просьбах, Котенок. Я многое для тебя могу сделать.

Она смотрит в мои глаза так, будто только сейчас осознала, насколько я могу быть совершенно невменяемым. Сиерра думает, что видела во мне самое худшее, но она понятия не имеет, каким я был в молодости, что я творил. Она думает, что хорошо меня знает, но, похоже, она забыла, что город, в котором мы живем, был назван в нашу честь, потому что мы основали его и управляли им железным кулаком. Может, Зак сейчас и мэр, но мы всегда управляли этим городом, и не всегда законными методами.

— Никогда не пострадай от меня, — говорит она, ее голос едва превышает шепот.

— Тогда я предлагаю вам обращаться со мной осторожно, миссис Кингстон.

Глава 27

Сиерра

— Пойдем, — говорит Ксавьер, как только мы доедаем сырные тосты, которые я приготовила для нас. — Позволь мне показать тебе все вокруг. В конце концов, ты будешь жить здесь.

Я прикусываю губу, пытаясь не сказать ему, что знаю это место гораздо лучше, чем он может себе представить. Я врывалась сюда бесчисленное количество раз, чтобы посеять хаос, и каждый раз задерживалась чуть дольше, чем следовало, стараясь узнать о нем побольше.

— Начнем отсюда, — говорит он, ведя меня в свой домашний офис. — Не то чтобы ты нуждалась в представлении этой конкретной комнаты, — говорит он, бросая на меня знающий взгляд.

Я краснею и стараюсь выглядеть как можно более невинной, и он усмехается, беря меня за руку и подводя к своему столу. Он прижимает мой большой палец к почти невидимому сканеру на краю стола, и верхний ящик, в который я никогда не могла попасть, открывается. Я задыхаюсь от удивления, любопытство едва не берет верх. Мне всегда хотелось узнать, что он там прячет, ведь в его доме не так много потайных мест.

— Все, чем я владею, теперь принадлежит и тебе, — говорит он мягким голосом. — Теперь для тебя нет ничего недоступного.

Ксавьер отпускает мою руку и тянется к документам, которые лежат внутри, его движения немного нерешительны, когда он раскладывает их на столе.

— Твой новый паспорт, водительские права и банковские карты, — говорит он, выражение его лица не поддается прочтению. — Эта черная карта — дубликат моей собственной кредитной карты, и она без лимита. — Я раздвигаю губы, чтобы возразить, и он усмехается. — Я прекрасно понимаю, что мои деньги тебе не нужны, но все же хочу, чтобы ты имела к ним доступ. Возможно, для тебя это звучит странно, но я всегда представлял, как моя жена покупает с моей карты все, что захочет.

Я дотягиваюсь до карточки, и мое сердце учащенно бьется, когда я понимаю, что на ней написано «Сиерра Кингстон». Она вдруг кажется такой настоящей, такой официальной, и я не могу удержаться от противоречий.

— Но ты никогда не представлял, что твоей женой буду я. Ты должен приберечь такие вещи для женщины, на которой ты в конце концов женишься, после меня. Тогда это все равно будет особенным.

Мысль о том, что он может быть с кем-то еще, наполняет меня необъяснимой яростью, и я изо всех сил стараюсь сохранить спокойное выражение лица, когда кладу карточку обратно на его стол. Ксавьер смотрит мне в глаза, и в его взгляде мелькает что-то, чего я не могу понять.

— Разве нет?

— Что? — спрашиваю я в замешательстве.

Он только качает головой и загадочно улыбается, беря меня за руку и увлекая за собой. Ксавьер показывает мне свой спортзал, спальни для гостей, бассейн и спа, медиа-комнату и сады, но все это время я не могу сосредоточиться ни на чем, кроме того, что он переплел наши пальцы и ни разу не отпустил. Наверное, мне следует возразить, но, как ни странно, я не хочу этого делать. Его рука кажется огромной на фоне моей, но каким-то странным образом это успокаивает.

— Давай я покажу тебе свою любимую комнату, — говорит он, косясь на меня боковым зрением, пока мы идем к его гаражу. — Хотя я прекрасно знаю, что ты с ней очень хорошо знакома.

Мои глаза невинно расширяются, и я благоразумно оставляю свои возражения при себе, получая хриплое хихиканье.

— Я бы сказал тебе, где найти все ключи, — говорит он, сузив глаза, и тянется к шкафу, где хранятся все его ключи. — Но ты уже знаешь, где они.

Он отпускает мою руку и достает один конкретный ключ, который, кажется, имеет форму кошки, и я хмурюсь, когда он протягивает его.

— Это твой, — говорит он, прежде чем взять меня за свободную руку и потянуть к изготовленному на заказ матово-черному суперкару на круглой платформе — тому самому, из-за которого меня чуть не поймали в прошлый раз. Ксавьер наклоняет голову в сторону нового номерного знака на машине, и я смотрю на него с широко раскрытыми глазами. МИССИС. КИНГСТОН, — гласит надпись. — Лексингтон сделал его для тебя. На нем нет фирменного знака Windsor Motors, потому что он должен быть действительно единственным в своем роде автомобилем, поэтому вместо этого на нем изображены переплетенные буквы С и K. Он бронированный и пуленепробиваемый.

Я хмурюсь в замешательстве, мысленно производя подсчеты. О нашей помолвке было объявлено два месяца назад, но я знаю своего брата и его работу лучше, чем многие другие, и на создание такого автомобиля у него ушло бы не меньше года. Полагаю, не исключено, что он мог бы сделать это быстрее, если бы ставил это на первое место среди других своих дел, но все равно. Не очень-то сходится.

— Я не могу на ней ездить, — бормочу я, мое лицо пылает жаром. — Пресса сойдет с ума.

Ксавьер смотрит на номерной знак и вздыхает.

— Когда-нибудь, — говорит