Выбор Томаса - Тина Фолсом

все же с его губ сорвался вздох. Это собственническое прикосновение что-то с ним сделало, побуждая откликнуться на зов своего любовника, как животные откликаются на брачные призывы своих самок.

Бедра Томаса дернулись, его член задвигался сильнее и быстрее, а рука сжала руку Эдди, сильнее стискивая их члены. Уже сейчас он чувствовал влагу, которая их смазывала. Из чьего члена это вытекло, Эдди не мог сказать наверняка. Вероятно, и из того, и из другого.

— Я кончаю, — с трудом прохрипел Томас, оторвав голову от шеи Эдди.

— Не могу сдерживаться.

Эдди окончательно отпустил себя и толкнулся сильнее.

— Да! — воскликнул он, гордясь тем, что может заставить такого сильного вампира, как Томас, потерять контроль, просто сжимая его член в руке. — Давай, — призвал он его и запечатлел на его губах страстный поцелуй.

Затем он почувствовал, как между его пальцами разлилась влага, и из груди Томаса вырвался громкий стон. Удовольствие от ощущения руки Томас вокруг него сделало свое дело, и его горячая сперма выстрелила из кончика, орошая его и Томаса, пока они продолжали гладить друг друга более медленно.

Его тело сотрясалось от удовольствия, в то же время колени подкашивались. Он оторвался от губ Томаса, пытаясь отдышаться, когда почувствовал, как свободная рука Томаса обвилась вокруг его талии, подхватывая прежде, чем у него подогнулись колени.

— Держу тебя, — пробормотал Томас, прижимаясь лбом ко лбу Эдди.

Эдди закрыл глаза, не в силах выдержать взгляд Томаса. Он только что занимался любовью с мужчиной, и, черт возьми, ему это понравилось. Кем он стал после этого? Эдди не хотел отвечать на этот вопрос. Не был готов к ответу. Кроме того, они лишь мастурбировали вместе. Разве парни в колледже не занимались этим постоянно?

«Верно, — ответил саркастический голос у него в голове. — И они, наверное, все время трогают члены друг друга».

Эдди отогнал эту мысль, когда почувствовал, как теплая вода стекает по его телу, а руки Томаса нежно моют его. Не задумываясь, он прижался к нему.

— Мне понравилось, — сказал Томас.

Эдди не мог заставить себя ответить тем же, хотя в глубине души ощущал то же самое. Вместо этого он уткнулся лицом в изгиб шеи Томаса.

Он почувствовал, как Томас потянулся за полотенцем, висевшим рядом с душем, и обернул его вокруг спины Эдди, вытирая его досуха. Эдди позволил этому случиться, как будто был беспомощным ребенком. Он был не в состоянии разорвать контакт с телом Томаса и понял, что все ещё голоден, жаждет большего. Этот… эпизод только раззадорил его аппетит.

Глава 23

— Не уходи, — сказал Томас.

Эдди стоял в дверях, обернув нижнюю часть тела полотенцем и собираясь покинуть спальню Томаса. Ему потребовалась вся сила воли, чтобы сделать несколько шагов к двери спальни после того, как Томас вытер их обоих.

Но он не мог заставить себя повернуть дверную ручку и выйти. Предложение Томаса звучало слишком заманчиво, чтобы от него отказаться. Его тело хотело этого, но разум сопротивлялся.

Томас встал у него за спиной, положив руки на плечи Эдди, затем нежно скользнув ими вниз по его рукам, лаская пальцами. По коже Эдди пробежали мурашки, и с его губ сорвался вздох. Он и не подозревал, что у мужчины могут быть такие нежные прикосновения. В этом не было ничего грубого.

— Мне нужно идти.

— Зачем?

У него не нашлось ответа, сколь бы долго Эдди не искал его в своем сознании.

— Чего ты боишься? — рука Томаса погладила его по спине, пальцы скользнули под полотенце, ослабляя его, и горячие струи лавы потекли по его ягодицам.

У Эдди перехватило дыхание. Он знал, что произойдет, если останется. Томас овладеет им так, как мог только мужчина. Эдди не был готов к этому. Черт возьми, он не думал, что когда-нибудь будет готов к этому. Как он мог позволить другому мужчине сделать это, взять его подобным образом?

— Я не сделаю ничего такого, чего ты не хочешь.

Полотенце упало на пол, и прохладный воздух обдал его разгоряченное тело. Горячие руки Томаса скользнули по его заднице, обхватывая его, заставляя прижаться к ним, хотя разум подсказывал ему сбежать, пока еще может.

— Я буду делать только то, что ты захочешь, — руки Томаса скользнули по бедрам Эдди, к паху, где пальцы начали перебирать поросль волос вокруг члена, обещая еще большее удовольствие.

Эдди закрыл глаза, его тело уже практически дрожало. Он больше не мог здраво мыслить.

Он чуть не рассмеялся при этой мысли: он не мог мыслить здраво. Каким же извращенным был его разум!

— Мне нравится тебя касаться, — признался Томас и накрыл член Эдди руками, поглаживая.

От его прикосновений он становился все тверже. Эдди пытался бороться с этим, но безуспешно. Пока руки Томаса ласкали его, член Эдди поднялся до своего полного размера и изогнулся вверх, требуя большего. Похоть разлилась по телу, закипая в животе. Он был не в силах больше сдерживаться. Скоро она завладеет его телом и будет принимать решения за него.

— Позволь мне отсосать тебе. Обещаю, тебе понравится.

Эдди в этом не сомневался. Но если он позволит этому случиться, разве его чувства не станут крепче?

Разве это не ухудшит ситуацию? Когда другой мужчина отсасывает у другого… разве это не считается однополым сексом? Даже больше, чем когда Томас просто дрочит ему? Эдди все глубже и глубже погружался в это? Не лучше ли ему уйти сейчас и списать все на разовую глупость?

Посчитать это оплошностью. Все совершают ошибки. Разве ему нельзя совершить одну? Ладно, может быть, две ошибки, если считать поцелуй на стройплощадке и последующую мастурбацию, которую ему устроил Томас.

Томас повернул его лицом к себе, глазами впиваясь в Эдди.

— Останься.

Не в силах принять решение, Эдди просто смотрел на него и не протестовал, когда Томас подвел его к кровати. Эдди лег на спину, глядя на Томаса снизу вверх. Обнаженный и возбужденный Томас стоял над ним, являя собой прекрасный образец мужественности, с которым Эдди когда-либо сталкивался.

Мог ли он действительно устоять перед Томасом и отказать себе в удовольствии быть желанным таким мужчиной, как он?

Не говоря больше ни слова, Томас опустился и раздвинул бедра Эдди, отчего тот почувствовал себя обнаженным. И все же, когда он увидел, каким голодным взглядом Томас окинул его, то задрожал от удовольствия.

Он никогда в жизни не чувствовал себя таким желанным. И это было приятно — слишком приятно, чтобы сопротивляться, хотя знал, что должен.

Эдди не сразу осознал, что