Жестокое лето - Морган Элизабет

Он же, видимо, принимает мое молчание за неуверенность и как чертов истинный джентльмен сдвигает руку ниже, к колену. Я протестующе всхлипываю.

Тогда на его щеках снова проступают ямочки.

– Мы не обязаны… Я просто… Черт, Ками! Я думаю о тебе с той минуты, как ты впервые вошла в мой бар. Обычно я не целуюсь с клиентками, не прошу у них номер телефона, не зову их поехать со мной домой, но…

Ему не нужно ничего объяснять.

Не нужно уверять меня, что он славный парень, и я особенная.

Я и без того уже поняла, что он хороший человек.

И особенной мне быть не обязательно. Я ведь здесь только на одно лето.

Может быть, мне именно это и нужно.

Не новую подружку найти, а мужчину, который скрасит мне сезон.

Закрутить легкий романчик с приятным парнем.

Прижимаю палец к его губам, не давая продолжить, улыбаюсь и спрашиваю:

– Ты поведешь?

Он широко улыбается, и я понимаю, что ответила правильно.

20

Зак

Ками робко улыбается, я же вытираю стойку в том месте, где она сидела, а то еще забуду сделать это утром. Хотя на самом деле уверен, что до конца жизни буду таращиться на этот участок деревянной столешницы и вспоминать, как она подтолкнула вверх мою руку. Потом она вместе со мной выходит из бара и стоит рядом, пока я оглядываю пустую парковку.

– Как ты сюда добралась? – сдвинув брови, спрашиваю я и беру ее за руку.

– Моя машина там, на парковке для гостей, – она кивает на здание «Приморского клуба». – Я пешком пришла. – Оглядевшись по сторонам, она тоже замечает, что машин на парковке нет. – Э-э… можем ко мне пойти. Это близко, – неуверенно добавляет она.

– Ну нет, я тебя прокачу.

– Прокатишь? – с милой растерянностью спрашивает она, но когда я отвожу ее за угол, где припаркован мой мотоцикл, сразу все понимает. – Ой! О нет. Нет-нет-нет.

– Давай же, Ками, забирайся, – я подталкиваю ее в спину.

– Нет.

– Нет?

– Я не езжу на мотоциклах.

Она смотрит на мотоцикл так, будто он вот-вот ее укусит, но потом все же гладит кожаное сиденье.

Что ж, заинтересовалась, уже неплохо.

Я прижимаюсь к ней со спины.

– Сидела когда-нибудь за спиной у водителя?

Положив руку ей на бедро, притягиваю ее ближе к себе.

– Я… Нет, я…

– Мы поедем вдоль берега, вокруг будет невероятная красота. А потом окажемся у меня.

– У тебя.

– У меня.

Я скольжу рукой вниз по ее животу и прижимаю ладонь покрепче. Она еле слышно выдыхает. Пока я запирал бар, эрекция у меня немного ослабла, но сейчас из-за этого легкого вздоха возвращается с новой силой.

– Я не… – произносит она дрожащим шепотом, прижимаясь ко мне спиной. – Шлем.

– У меня есть запасной, – шепчу я в ответ, отвожу ее волосы и целую чуть пониже уха.

На этот раз она не вздрагивает, не вздыхает, а застывает. Напрягается всем телом и отодвигается от меня.

Недалеко – моя рука все еще лежит на ее животе – но теперь мою грудь и ее спину разделяет примерно миллиметр пространства.

– Что? – спрашиваю я уже громко.

– Что? – повторяет она, а я беру ее за руку и разворачиваю лицом к себе.

– Что сейчас произошло?

– В смысле?

– Нет-нет. В эту игру играй с подружками, когда хочешь их убедить, что с тобой все в порядке, и с клиентами, перед которыми ты всегда выступаешь в маске, а меня тебе не одурачить, Камила.

Она нервно облизывает губы. Я же беру ее за подбородок и заставляю посмотреть себе в глаза.

Ками явно нервничает.

И слишком много думает.

Так не пойдет.

Камила ворвалась в мой бар как чертов торнадо, и вот уже две недели я только о ней и думаю.

Каждую смену смотрю на дверь в надежде, что она войдет и скрасит мой вечер. На той неделе я всучил ей свой номер, придумав нелепую отговорку про бесплатную психотерапию, и с того дня каждый раз, когда телефон подавал признаки жизни, у меня сердце проваливалось в живот – вдруг на экране высветится незнакомый номер? Я вел себя как впервые влюбленный пятнадцатилетний мальчишка, а не почти сорокапятилетний мужик, определенно слишком старый для этого дерьма.

Так вот, черта лысого я теперь позволю ей засомневаться. Ни одна навязчивая идея не испортит этот вечер!

– Ками, что случилось? – негромко вкрадчиво спрашиваю я.

– Я…

Вскинув бровь, я без слов напоминаю ей, что нужно сказать мне правду.

– У тебя есть запасной шлем? – тихо спрашивает она, и я все понимаю.

Качаю головой, в животе разливается что-то теплое, сладкое от мысли, что Ками ревнует меня к некой воображаемой женщине. Снова обнимаю ее за талию, притягиваю к себе и говорю прямо ей в губы:

– Я таким не занимаюсь.

Пару мгновений мы просто дышим в унисон, я обнимаю ее, зажав между нашими телами ее руки.

– Каким? – наконец, шепотом спрашивает она, и я понимаю, что победил.

Она не убежит.

Не оттолкнет меня.

Она меня выслушает.

Учитывая, что передо мной женщина, которая, по ее собственному признанию, вычеркивает людей из жизни за малейший проступок, за лишь легкий намек на неидеальность, я точно победил.

– Не дурю голову женщинам, которые здесь живут. Не флиртую с посетительницами бара. Не таращусь целый день на дверь в ожидании прихода случайной знакомой. И уж точно, блин, не даю никому свой номер под предлогом психологической помощи, а после не сверлю телефон глазами целую неделю, гадая, когда же мне напишут.

Она снова облизывает губы, по глазам вижу, как бушуют у нее внутри мысли и эмоции. И, наконец, она все понимает.

Мы стоим так близко, она касается моих губ кончиком языка, дыхание ее очень сексуально сбивается. Не удержавшись, подаюсь вперед и целую ее.

Едва касаюсь ее губ своими, умирая от желания получить больше.

– Знаешь что еще, Ками? Я никогда не катаю женщин на своем мотоцикле.

– А шлем?..

– Для моей дочери.

– Оу.

От этого возгласа я улыбаюсь ей в губы.

– Так что скажешь? Поедем ко мне?

Она задумывается, вероятно, желание поехать борется у нее внутри со здравым смыслом.

И все случается.

Она улыбается и говорит:

– Поехали!

21

Ками

– Слезай аккуратно, береги ноги.

Зак закидывает руку за спину и поглаживает меня по бедру, отчего в теле вспыхивает пожар. Удерживая меня на месте, он указывает