Непристойно богатый вампир - Женева Ли

Так зачем же я втягивал ее в этот мир?

― Куда мы едем? ― повторила она.

― На вечеринку, ― просто ответил я. ― Я забыл, что у меня была предварительная договоренность. ― Это была не совсем правда. Я сознательно игнорировал календарь мероприятий, который Селия настойчиво пыталась мне навязать. Но от того, что я избегаю Обрядов, они не исчезнут. Для этого мне нужна была она. К тому времени, когда моя семья поймет, что я не собираюсь жениться на Тее, светский сезон закончится, и я буду спасен от десятков питающих надежды фамильяров.

Сначала я рассматривал девственность Теи как проблему. Потом я понял, что это возможность. Я бы никогда не рискнул сделать ее своей рабыней. Это была черта, которую я не должен был переступать. Однако, возможно, мне будет легче удержаться от соблазна, если я не буду выбирать ей платья.

― Что? ― Она стремительно повернулась ко мне, зацепив юбку платья каблуком, и налетела на меня.

Я легко поймал ее. Удерживая, я позволил руке задержаться на талии. Даже сквозь ткань платья и перчатки в кончиках пальцев заискрилось электричество. Мне следовало бы отпустить ее, но я этого не сделал.

― Ты не обязан брать меня с собой. ― Она подняла на меня огромные глаза лани. ― Мы можем перенести встречу.

― Но я хочу взять тебя, ― пробормотал я. В нескольких смыслах.

Она быстро моргнула, и ее ресницы затрепетали.

― Но почему?

― Ты хоть понимаешь, как ты прекрасна? ― Я провел пальцем по ее руке, ища в ее глазах ответ на свой вопрос ― и на десятки других вопросов, которые теснились в моем мозгу. Она молчала, и я, не успев остановиться, наклонился, чтобы найти ответ на ее губах.

Ее рот приоткрылся, жадно принимая поцелуй. Цветочный аромат, стелющийся по ее коже, как тонкая пелена, превратился в нечто земное и дурманящее. Я провел языком по ее зубам, и она позволила своему языку неуверенно коснуться моего. Она задохнулась, зацепившись за острый конец клыка, и я быстро отпрянул. Если бы у нее пошла кровь, я не был уверен, что смог бы остановиться. Я бы повалил ее на ближайшую ровную поверхность и лишил бы ее девственности раньше, чем успел об этом подумать.

― Осторожнее, котёнок. ― Я боролся с нахлынувшей на меня тьмой. ― Я могу потерять контроль.

Она сжала губы и сглотнула, от этого движения к окружающему ее запаху присоединился терпкий запах железа. Я повернул голову, пытаясь прочистить ноздри, пока не потерял контроль над собой.

Почему я решил, что это идеальный план?

― А что, если я хочу, чтобы ты потерял контроль? ― ответ Теи вызвал во мне новый прилив желания. Господи, она вела себя так, словно я отравил ее своим ядом. Мне нужно было взять ситуацию под контроль. Немедленно.

Я заметил, как дрогнула ее нижняя губа, и возненавидел себя.

― Тея, я…

― Все будет в порядке, ― оборвала она меня. Дрожа, она обхватила себя руками за плечи. ― Как только мы окажемся в машине…

Я слишком долго был изолирован от человечества. Она не была расстроена. Ей было холодно. Мне даже не пришло в голову, что она, должно быть, замерзла. Сняв пиджак, я накинул ей на плечи, наслаждаясь тем, как крепко она прижимает его к себе.

― Давай уже сядем, ― предложил я. ― Я расскажу тебе о вечеринке.

Тея кивнула, но вместо того, чтобы направиться к лимузину, она глубоко вздохнула.

― И нам нужно поговорить о виолончели.

― Что с виолончелью? ― медленно спросил я.

― Я не могу ее оставить, ― пролепетала она и замолчала. Ее ответ ошеломил меня.

Мы на мгновение застыли в молчаливой борьбе характеров, прежде чем я заставил себя заговорить:

― Мы можем обсудить это в машине.

― Джулиан, я… ― начала она, но я уже отошел и открыл дверь. Плечи Теи опустились, когда она направилась ко мне. Она остановилась, продолжая сжимать одной рукой мой пиджак, и повернулась ко мне. ― Кажется, это не очень хорошая идея.

Прежде чем я смог остановить себя, я рассмеялся так громко, что эхо зазвучало в ночи вокруг нас.

― Нет, Тея, ― тихо сказал я, глядя ей в глаза, ― это ужасная идея.

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ

Тея

Его слова ударили меня как пощечина. Разве мужчина не должен успокаивать твои переживания по поводу подобных вещей? Я сделала мысленную пометку никогда не спрашивать его, как выглядит моя задница в джинсах.

― Пойдем, ― позвал он меня к лимузину.

Лимузин! Там, откуда я родом, лимузины предназначались только для свадеб и похорон, а не для свиданий. Во что я ввязалась? Джулиан считал это ужасной идеей, я окажусь в обществе вампиров, а я еще даже не сообщила ему плохую новость.

Я не собиралась оставлять себе виолончель. Я не могла. Это было как-то… неправильно.

Я плотнее завернулась в его пиджак, пока он вел меня к задней пассажирской двери. От него исходил запах экзотического, пряного одеколона, сочетавшийся с чем-то, что можно было описать только как Джулиан. Это был многовековой опыт, который он пережил до меня, места, которые он видел, а я только читала о них, люди, которых он встречал, и затем, как ни странно, музыка. От него веяло чем-то таким, что я ощущала только тогда, когда играла на виолончели или слушала музыку. Я почувствовала этот вкус и в его поцелуе. Я хотела попробовать еще. Я хотела прочувствовать всю его жизнь, по одному затяжному поцелую за раз. Мне было трудно держать себя в руках рядом с ним. Не помогало и то, что его рука лежала на моей спине. От этого едва уловимого прикосновения, воспоминаний о его губах и запаха его пиджака у меня голова шла кругом.

Шофер выскочил из машины, когда мы подошли к ней. Он бросился открывать дверь, но Джулиан встал между нами. Водитель замер, его глаза расширились, когда Джулиан выпрямился во весь рост, расправил плечи и… зарычал.

Это был скорее низкий гул ― предупреждение, чем что-либо еще. Но это произвело желаемый эффект. Я была ошеломлена.

― Ты только что рычал? ― медленно спросила я его.

Он проигнорировал мой вопрос. Я не могла понять,