Космический роман. Сирота и гендиректор - Наталья Александровна Буланова

И что самое хреновое, я испытываю возбуждение от этих мыслей. Меня они заводят.

Приходится встряхивать себя морально, давать по щекам, чтобы ответить:

– Все не так, Картер. Ты серьезно думаешь, что женщины тупые создания, которые только и мечтают засесть дома? Что они готовы вылизывать мужика за дорогие вещи и салоны красоты?

– Ты не такая? – Он нервно дергает головой.

– Не такая! Ты еще не понял?

– Тогда какая ты? Что тебе надо?

Вот! Это тот вопрос, который он должен был задать в самом начале, а не диктовать свои условия.

– Свобода.

– Это слово ни о чем. Ты разве сейчас свободна? Встаешь по будильнику, идешь на работу ко времени, которое обозначил начальник. Делаешь то, что он говорит. Терпишь его приставания. Это твоя свобода?

Он снова за свое!

– Я ее сама выбрала! Если надо – уйду. Я знаю, за что я работаю.

– За что? За деньги? Так давай я буду тебе платить.

– Издеваешься? Хочешь сделать из меня проститутку?

– Хочу сделать из тебя любимую женщину!

Я почти выдыхаю пламя, а не воздух, когда поворачиваю голову в сторону. Нет, это просто непробиваемая стена.

Картер видит мою реакцию и долго молчит, крепко держа за плечи. Когда он говорит, я чувствую, как он старательно подбирает слова:

– Лана, я хочу взять на себя ответственность за тебя. Это не принуждение, не тюрьма. Прошу, давай попробуем. Не понравится – уйдешь.

А у самого в глазах читаю: «Не отпущу».

Я молчу. Борюсь с собой. Он продолжает:

– «Авенс» – не предел мечтаний. Ты ничего не потеряешь, если уволишься. Даже если мы расстанемся, ты всегда будешь под моей защитой. Я помогу во всем.

– Всю жизнь на иждивении? Так живут твои бывшие любовницы?

– У меня не было подобных отношений.

– Чувствуется, – говорю я и замолкаю.

Он нервничает. Светило, как же он переживает. И это мне льстит. Еще никто в жизни настолько не хотел меня заполучить.

Но это-то и пугает. Получит. И что потом?

Да я сердце не соберу.

Хотя сейчас отшвыривать его от себя не менее больно. Я тоже его хочу. Такого мужчину просто невозможно не желать. У меня никогда не было подобного опыта.

И это настоящий соблазн. Особенно когда он так напирает и настаивает, соблазняет любыми путями.

Но я не игрушка.

В голове вспыхивает шальная мысль: «А что, если я сама поиграю?» Мы двое взрослых людей. Оба хотим друг друга до безумия.

Если я настрою себя на один раз и оговорю это с Картером, я смогу дальше идти? Смогу сберечь сердце и не вздыхать о нем ночами?

Я ведь уже постоянно думаю о нем. Горюю о том, что никогда не сбудется.

Знаю себя: сейчас откажу ему и буду до конца жизни гадать, что случилось бы, если бы я согласилась на красивый роман.

Но что, если я предложу ему провести всего одну ночь вместе? Оба отведем душу и получим то, чего так хотели. Без подарков, без условий, просто как два взрослых, которые хотят друг друга?

И я останусь в «Авенсе». Я сведу печать. И я пересплю с таким мужчиной, как Картер Вин.

Я подняла на рантарианца взгляд. Как же он пожирает меня глазами!

– Картер, давай просто переспим. Один раз.

Его лицо вытягивается от удивления.

– Переспим? – переспрашивает он хрипло. – Один раз?

– Да.

Мышцы его лица подергиваются. Я прямо-таки вижу внутреннюю борьбу. Он приоткрывает и закрывает рот, будто хочет что-то сказать, но не может подобрать слова.

– Переспим? – уже напирает голосом он, наклоняется ближе.

Меня окутывает его запах – запах кожи, нагретой солнцем. Не знаю, как от такого робота может так пахнуть. Он же не выходит из своего офиса, вечно в делах, а запах – словно днями нежится на шезлонге.

– Ты сейчас доиграешься. – Картер втягивает воздух у моего виска, ведет кончиком носа по коже щеки.

Я вздрагиваю.

Его рука с моего плеча перемещается на шею. Большой палец водит по горлу, едва нажимая на кожу. Это будоражит так, словно он касается меня в интимном месте.

Удивительно, но я не боюсь. С меня даже спадает оцепенение, словно клеймо не работает. Словно не было приютского прошлого с его насилием.

Зато меня всю трясет от желания обвить его шею руками. И я несмело поддаюсь ему – поднимаю руки, смотрю в глаза, в которых сквозит голод. Я вижу себя в его расширенных зрачках, затопивших почти всю радужку.

Стоит моим рукам сомкнуться вокруг его шеи, как он подхватывает меня под попу и несет по квартире. Целует на ходу так, словно готов выпить до дна. Мне жарко и голодно. Я отвечаю с той же страстью.

В его руках я словно ничего не вешу. Он пинком открывает дверь в спальню. Зарывается в шею и кусает кожу. Я выгибаюсь дугой.

Мне нравится все, что он делает. Я сконцентрирована только на его движениях. У меня никогда не было такого страстного любовника, знающего, что он делает.

Как же меня достали эти неловкие моменты в постели, когда партнер спрашивал: «А можно я дотронусь здесь? Тебе нравится, когда так?»

Картер ничего не спрашивает. Он словно настраивает меня, как музыкальный инструмент. При всей своей резкости он очень чутко улавливает мои реакции на его прикосновения.

Я уже понимаю, что он крутой любовник, хотя мы еще не дошли до постели.

Я не замечаю, как остаюсь без верха. Понимаю это только тогда, когда его губы обхватывают вишенки груди.

Я и сама хочу его раздеть. Срываю с него одежду с такой силой, что пуговицы рубашки летят в разные стороны.

Я целую его кожу. Под моими губами он горячий, словно земля у жерла вулкана. Когда я попадаю на вену у шеи, меня заводит, как она пульсирует.

Картер опускает меня на кровать, нависает надо мной. Хочу его безумно, аж трясет всю.

И тут он говорит, хрипло, с запинками, словно ему тяжело произносить слова, но очень надо:

– Я продолжу… если ты согласишься… стать моей… Не на один раз…

И меня будто обдает ледяной водой.

Какой грубый шантаж!

Меня разрывает от двух желаний: скинуть Картера с себя и притянуть. И первое, и второе физически невозможно, учитывая разницу комплекций. Только если он сам захочет.

Дышу глубоко и часто, смотрю ему в глаза. Меня задевает, что