Новый мир для Элиз - Оксана Гринберга

Речь!.. О боже, промелькнуло у меня в голове, они понимали людскую речь!

Потому что они учились — но только те, кто посложнее. Да, они пытались узнать о людях и этом мире больше, с каждым днем становясь все умнее и умнее.

Они хотели, чтобы остальной Улей тоже поумнел, но для этого им нужно напитать кровью и жизненной энергией тех, кто попроще.

Дать им возможность развиваться.

Эволюционировать.

Как именно это происходило, я пока еще не понимала. Но при достаточном количестве пищи Улей мог разрастись настолько, что подчинить себе весь мир, как это произошло и в других…

Тут я снова едва не выдала себя реакцией. Улей заволновался, но я вовремя притихла, вновь притворившись пауком.

Они планировали напасть на Сирью. Посеять панику в городе людей, уничтожить очаги сопротивления, а затем учинить бойню.

Напитаться. Развиться, разрастись. Закрепиться на этом месте, после чего двинуться дальше.

Бойня будет в ближайшее время — так они решили. Им нужна пища, и уже скоро люди соберутся вместе, не ожидая нападения.

Тогда-то они за ними придут.

Эта мысль понравилась Улью — по нему прошла волна одобрения. Все было решено, причем единогласно, потому что никакого голосования не могло быть и в помине. Но каждый усвоил свою задачу — все, даже глупые пауки, стоявшие на самой нижней ступени его развития.

Затем Улей принялся распадаться. Развалился на множество мельчайших частей, и каждая из них снова стала самостоятельной.

Вот и я тоже… Развалилась, а потом открыла глаза. Заморгала, приходя в себя.

Вспотевшая, дрожащая, я лежала в постели на втором этаже таверны «Дохлая Лошадь», а по моему лицу текли слезы.

Румо тоже был в комнате. Стоял на кровати радом со мной и смотрел мне в глаза. А потом он завыл — жутко, пронзительно, леденяще кровь.

Но я тотчас же его обняла, и он бухнулся на постель, позволяя мне прижаться к нему и спрятать лицо в его шерсти. Я искала утешения, пытаясь прийти в себя после пережитого ужаса.

«Что это было? — спрашивал Румо. — Я словно почувствовал присутствие Темных. Мне показалось, что их целое полчище — здесь, в твоей комнате! Но ты была тут одна».

Тогда-то я обо всем ему рассказала — о том, что мне удалось вызнать про Улей и будущее нападение. На это Румо заявил, что если мы не собираемся бежать…

— Не собираемся, — покачала я головой. — Зачем? Да и куда? К тому же если мы побежим, то они убьют всех в Сирье, а потом двинутся дальше. И однажды, поработив весь мир, они доберутся и до нас.

«Тогда об этом должны узнать остальные из твоего рода. Похоже, ты — шаман своего племени и способна предвидеть будущее».

Но напрасно я пыталась убедить Румо, что это было вовсе не видение того, что однажды произойдет. Я словно стала частью Улья, и это произошло совсем недавно…

Но Румо не понимал. Не мог взять в толк, о чем я толкую и что такое Улей. Он ничего не знал о пчелах и не представлял, как существа могут думать одновременно, став единым целым.

Но настаивал, чтобы я обо всем рассказала тому магу, который пытался установить с ним мысленный контакт.

Потому что, по его мнению, он был довольно толковым.

Наконец, кое-как успокоившись, я согласилась, что это дельная мысль. Дайхану следовало узнать обо всем как можно скорее!

* * *

Заснула я только на рассвете, обнимая Румо за шею, — долго не могла успокоиться, поэтому снова проспала ранний подъем.

Разбудил меня то ли солнечный свет, пробравшийся в комнату сквозь выстиранные и приведенные в порядок шторы, то ли шум снизу, так сразу и не разобрать. Знала я только то, что пробуждение на этот раз оказалось вполне приятным.

Я потянулась в кровати, прислушиваясь к долетавшим обрывкам разговоров, звону посуды, ругани Пусториуса, что-то разбившего на кухне, и недовольному голосу Эрика.

Румо в комнате со мной не было — подозреваю, он улизнул, чтобы нести свой ночной дозор, когда понял, что я глубоко и спокойно сплю.

На удивление, даже после столь ужасной ночи я чувствовала себя вполне отдохнувшей и полной сил, но вставать не спешила. Лежала, разглядывая потолок, и размышляла о странном ночном видении.

Сейчас, при свете дня и чем больше я об этом думала, ночной кошмар казался мне всего лишь кошмаром. И я размышляла…

Мало ли, что мне могло присниться ночью?

Вот, я угодила в другой мир — это была необъяснимая и похожая на бред странность номер один.

А то, что мне привиделся Улей, — быть может, это бред и странность номер два? Потому что на самом деле не было ни контакта с существами из другого мира, ни злобного коллективного разума.

Вместо этого я увидела плохой сон.

— Но с Дайханом поговорить не помешает. Пусть сам решит, что и как, — сказала я самой себе, после чего решительно поднялась с кровати.

Убрала постель, затем открыла сундук, в который до этого сложила все свои подарки. На сегодняшний день я была счастливой владелицей трех платьев, двух юбок и пары блузок — одной парадной, а второй не очень, — и кое-каких предметов нижнего белья.

Можно сказать, у меня завелся настоящий гардероб, из которого я выбрала полосатую юбку и обычную блузку в мелкий цветочек. Заплела косу, посмотрела на свое загорелое лицо, подивившись тому, что мои глаза выглядели слишком уж яркими, словно подсвеченными изнутри.

Я не знала, что это такое, но решила не обращать внимания. Странность номер три, сказала самой себе. Кто знает, сколько таких наберется еще в Андалоре?

Затем надела почти новенькие сандалии и поспешила вниз, прикидывая планы на сегодня.

Задумок у меня имелось множество, заодно я собиралась побеседовать с Дайханом, когда тот явится со своими парнями на обед или же придет вечером, чтобы забрать меня на праздник. Думала рассказать ему об Улье, а дальше пусть он сам решает, что это было — приснившийся мне кошмар, или реальность, которая приближалась к кошмару.

Но сперва, конечно же, стоило разобраться с текущими делами.

Стейси, к моей радости, сегодня снова пришла в таверну. И на этот раз к самому ее открытию.

Я как раз успела расставить стулья, после того как вымыла полы в обеденном зале. Затем еще раз протерла столы, а некоторые даже отскоблила, после чего