Хозяйка маленького счастья, или Любимая для охотника - Кира Рамис

Забыться. Стереть из памяти этот чужой мир, уродливые лица грабителей, унизительную бедность, неподъёмную работу, вечные склоки и этот отчаянный, вынужденный поиск мужа, как спасения от ещё большей беды.

— Не такой… не такой я представляла свою молодость, — выдохнула она в темноту, смахивая предательские слёзы тыльной стороной ладони.

— Марина! Маринка-а-а! — внезапно из-за забора донёсся настойчивый, трезвый приглушённый оклик.

Вздрогнув, она резко встала, наспех задвинула засов на курятнике и быстрыми шагами направилась к калитке.

— Некрас, чего кричишь? — жёстко бросила она, завидев его улыбающееся лицо.

— Марина, не серчай, я тебе гостинец принёс! — он протянул ей завёрнутый в тряпицу свёрток, от которого пахло сдобой. Сосед стоял прямо, взгляд был ясным — от выпивки он действительно отказался.

— Некрас, я в последний раз говорю! — её голос зазвенел, срываясь от нахлынувших эмоций. — Не ходи ко мне! Не думай обо мне! Я не для тебя, мы не пара! Ни денег твоих, ни подарков мне не нужно! И замуж за тебя я не пойду! Поищи себе другую!

Не дав ему опомниться, Марина резко развернулась и почти побежала к дому, чувствуя, как за спиной горит его взгляд.

— Значит, не пара? — прошипел Некрас, с такой силой сжимая свёрток с булками, что костяшки его пальцев побелели. — Это мы ещё посмотрим, пара мы или нет.

Его лицо, обычно выражавшее лишь глуповатую надежду, сейчас исказила гримаса обиды и злобы. В трезвых, налитых уязвлённым самолюбием глазах, вспыхнул тусклый, но опасный огонёк. Обида, пожирающая Некраса изнутри, уже начала подсказывать ему первые, корявые и недобрые мысли.

Глава 27

Следующая неделя выдалась на удивление спокойной и почти что счастливой. Даже Карина, чьё ворчание было привычней, чем утреннее пение петухов, словно подобрела. Её вечно настороженный взгляд смягчился, а на губах даже появилось подобие улыбки.

А чему, спрашивается, было не радоваться? Впервые за долгое время молодая женщина чувствовала себя не просто сытой, а пресыщенной. Весна вступала в свои права: воздух, тёплый и влажный, пах дождём, молодой травой и первыми цветами. Всё вокруг трепетало жизнью, и этот порыв обновления, казалось, проник даже в щели старого дома.

Питание стало трёхразовым, и каждый приём пищи превращался в маленький праздник. Марина, ко всеобщему изумлению, творила с простыми продуктами чудеса. На столе, вместо пресной каши и картошки, теперь красовались ароматные щи с крапивой и щавелем, дымящаяся лапша с нежнейшими кусочками мяса и, главное диво, — зелёные салаты, заправленные чем-то пикантным и невероятно вкусным.

Карина отъедалась и отсыпалась, и от этого добрела на глазах. Но, лишённая привычной цели — командовать и ворчать, — она начала скучать. Чтобы как-то занять себя, женщина с важным видом присоединилась к соседкам, ходившим на речку, полоскать бельё. Правда, брала с собой лишь несколько, заранее постиранных кем-то другим вещей, но сам ритуал — неторопливая прогулка, обмен сплетнями на берегу — явно шёл ей на пользу. Соседки, глядя на её округлившееся, посветлевшее лицо, начинали забывать о Каринином склочном характере и смотрели на неё всё ласковее.

Марина же была безмерно рада этим отлучкам. Пока невестка нежилась на солнышке, она, как заправский алхимик, проводила тайные эксперименты на кухне. Из сумки она извлекла заветные металлические палочки с ребристыми наконечниками. Дети, Аля и Сеня, замирали рядом, заворожённо наблюдая, как жидкое тесто, опущенное в кипящее масло, за несколько секунд превращается в хрустящие, золотистые грибочки.

— Какая красота! — ахала Аля, бережно принимая из рук сестры хрупкое «сокровище». — Прямо как настоящие лисички! Смотри, Сеня, и шляпка, и ножка!

Девочка с восторгом разглядывала «ножку», густо усыпанную кондитерским маком.

— А этот не очень получился, — критически заметил Сеня, беря в руки слегка кривоватый грибок. — Но съесть его можно!

В самый разгар этой сладкой тайной вечери дверь скрипнула.

— А это что у вас тут за пир на весь мир? — на пороге, как гром среди ясного неба, возникла Карина.

Дети ахнули и присели от неожиданности, словно зайцы перед волком. Но Марина, не испугалась, она была настроена по-боевому. На её лице не дрогнул ни один мускул.

— Пробую новые сладости печь, — спокойно сказала она, протягивая невестке тарелку с нежными, румяными грибочками. — Пока Виктора нет, надо же как-то деньги на еду зарабатывать. Куры-то на яйцах сидят, не до продажи сейчас. Вся надежда на тебя, Карина. Оцени — вид, вкус, аромат. Таких в городе не сыщешь.

Такой откровенной лести и деловой болтовни Карина явно не ожидала. Она молча, с подозрением взяла один грибок, посыпанный сахарной пудрой, и откусила. Жена Виктора зажмурилась, издав тихий, почти стонущий звук удовольствия.

— До чего ж вкусно… — пробормотала она, облизывая с пальцев сладкий мак. — Но наверняка дорого обходится? Столько масла, сахара. И как ты их делаешь?

— А я формочку специальную у старьёвщика прикупила, — легко солгала Марина, кивая в сторону лежащих на столе металлических палочек.

— Вот эти железяки? — Карина фыркнула, но рука её уже сама потянулась за следующим грибочком.

— Они самые, — улыбнулась Марина, видя, что интерес к расследованию у невестки явно проигрывает гастрономическому. — Скажи, если продавать такие, по десятку, сколько можно выручить?

— В деревне? — с набитым ртом буркнула Карина. — Зря стараться будешь. Тут зажиточных людей мало. В городе надо. Хотя… — она задумалась, и в её глазах вспыхнул знакомый Марине расчётливый блеск. — У меня через два дня день рождения будет. У нас в деревне это не принято, а вот у моих родителей… — она с ностальгией вздохнула, — мне каждый год настоящий праздник устраивали. Так и быть, я сегодня соседок созову. А ты успей наготовить. Лапши, мяса, и вот этих твоих грибочков — побольше! Пусть народ попробует. Заинтересуются — наладим продажу.

— Хорошо, — кивнула Марина, внутренне ликуя, что её блеф сработал.

На следующий день Карина и не подумала помогать с готовкой. У неё были дела поважнее — оббежать всю деревню, похвастаться предстоящим торжеством и пригласить тех, с кем у неё за последний месяц сложились более или менее приятельские отношения. Деревенские женщины, услышав о таком диве — дне рождения с угощением, — удивлялись, но отказываться не спешили.

И вот настал долгожданный день. К вечеру погода стояла дивная — тёплая, но не жаркая, лёгкий ветерок шелестел молодой листвой. К калитке старого дома Соколовых потянулся народ. Карина пригласила человек десять, но, как водится, пришло втрое больше — с детьми, матерями, а кое-кто привёл и мужей.

Марина, выглянув во двор, на мгновение застыла в лёгком шоке. Она приготовила много, очень много еды, но расчёт был на десять гостей, а не на тридцать! К