Баба Яга ищет наследницу - Анна Осокина

— Хорошо, ладно! Только не дай ей умереть! Излечи, пока еще не поздно!

Моя собеседница улыбнулась так по-доброму, по-матерински, что я никогда не подумала бы, что она способна на такие злодеяния.

— Пойдем, — она бесшумно пошла вперед, перед ней в разные стороны расходилась трава, образуя удобную тропинку.

Наш путь освещала яркая луна. Настолько ослепительная, что небо было светлым, почти как днем. Через пару минут мы вышли на то место, где случилась трагедия.

Добрыня сидел, привалившись спиной к дубу, прижимая к себе безжизненное тело Отрады. Там и здесь стояли и сидели растерянные и притихшие дружинники. Они разбились на группки по двое-трое и молчали. Только Кащей что-то тихо обсуждал с десятником. Кажется, весь наш лагерь с погорелой поляны переместился к реке. Однако никто не раскладывал вещи. Все были наготове и чего-то ждали. Может, меня? Ну что ж, вот она я.

Взгляды устремились на нас с лешачихой. Она подошла к кикиморе, театрально возвела руки вверх, как будто в молитве. Около минуты ничего не происходило, а потом кикимора сделала шумный вдох.

— Отрада! — вскрикнул Добрыня.

— Тут я… — заново училась дышать зеленокожая.

— Ну вот, я выполнила свою часть уговора, теперь ваша очередь, — возвысила голос лесная хозяйка, и каждого из нас коснулся резкий порыв ветра.

— В чем дело? — подошел к нам Кащей.

Я коротко объяснила, что нам пора уходить. Он кивнул и отдал приказ людям собираться. Они засуетились почти в тот же миг.

Взглянула на богатыря. Тот прижимал Отраду к себе неистово, слышав каждое мое слово.

Кикимора медленно отстранилась от него и поднялась. Молодец повторил это движение. Они долго смотрели друг другу в глаза.

— Спасибо тебе за все, — почти прошептала она.

— Я найду Василису и вернусь за тобой! — богатырь сделал шаг вперед, чтобы снова заключить в медвежьи объятия хрупкую зеленокожую деву, но она грустно покачала головой.

— Не стоит, я должна остаться здесь навек, таков уговор.

— Но я люблю тебя, Отрада! — тихо воскликнул он.

— А я тебя нет, прости, — сказала она, глядя ему в глаза. — Кикиморы не умеют любить, ты был мне нужен, лишь чтобы поддерживать жизненные силы. А теперь это делает лес.

Добрыня опустил голову и, отвернувшись, побрел к своей лошади. В этот момент я увидела, как огромные зеленые глаза Отрады заполнились такой болью, таким страданием, что у меня даже дыхание сбилось. Не понимаю зачем, но точно знаю, что она ему сейчас врала. Невозможно так смотреть на кого-то и при этом ничего к нему не чувствовать.

— Прощай, Яся, — посмотрела на меня кикимора. — Ты уж пригляди за ним, ладно?

Я не сдержалась и обняла подругу. Та не ожидала от меня такого проявления чувств и на миг замерла, но потом обняла в ответ.

— Спасибо, что спасла мне жизнь, — прошептала я ей в самое ухо.

Святые ежики, как я докатилась до того, что плачу из-за расставания с кикиморой, которую еще два дня назад едва выносила?!

Глава 11

Мы беспрепятственно выехали из негостеприимного леса тем же путем, которым пришли сюда. Я мысленно подводила итоги. И они выглядели весьма печальными. Мы потеряли два дня и одного члена нашего отряда. Это как-то подкосило общий дух команды. В отличие от Добрыни, на груди которого, как оказалось, висел амулет, защищавший его от мороков, дружинники видели в Отраде красивую девушку. Никто особо с ней не разговаривал, ведь все прекрасно понимали, что она с богатырем, но смотреть-то никто не запрещал. Тем более ее звонкий голос и хохот то и дело нарушал тишину. А теперь, когда ее с нами не было, настроение пропало у всех.

Стояло раннее утро. Несмотря на усталость, мы решили больше не останавливаться, пока не дойдем до ближайшего города. Да, мы потерпели полнейшее поражение, и теперь шли в обход. Но пришлось принять это и двигаться дальше.

Наверное, все погрузились в свои мысли, потому что ехали молча. Только приглушенный цокот копыт по пыльной дороге нарушал идеальную тишину.

К вечеру мы достигли какой-то деревни. Если я правильно запомнила карту, это последнее поселение перед замком Горыныча. Еще один дневной переход — и мы у цели.

После этого приключения в лесу я уже была не столь уверена в успехе миссии. Почему-то до прошлой ночи я воспринимала все, что здесь происходит, как-то не по-настоящему. Словно я действительно попала на страницы сказки. А теперь резко пришло понимание, что здесь все взаправду. Мои друзья могут погибнуть. Да я и сама рискую жизнью.

Кащей отрядил одного из дружинников найти нам голову поселка и договориться о ночлеге. Все вымотались, поэтому, наскоро поужинав, легли спать еще засветло. Нас с Рябой поселили в хатку к вдове с двумя детьми. Она выделила нам место на широкой лавке, удивившись тому, что я путешествую с курицей. Последняя же пребывала не в самом лучшем расположении духа и молчала. А когда из ее клюва не выходят умные мысли, ее невозможно отличить от самой обычной несушки.

Заснула я быстро, но сны приходили тревожные. На меня валились огромные стволы, я убегала от них, но все новые и новые деревья с треском ломались и норовили меня задавить. В конце концов одно из них достигло цели. Я резко дернулась и проснулась от этого. Распахнула веки. В хате царила темнота, но из окна проникал лунный свет.

Здесь было душно. Ряба мирно спала. Я слышала мерное дыхание хозяйки и ее детей. Немного покрутилась, перевернулась сначала на правый, потом на левый бок и поняла, что уснуть больше не смогу. Натянула платье и выскользнула во двор. Поселок крепко спал. За те дни, что я находилась здесь, уже успела немного адаптироваться без часов. По все еще очень яркой и почти полной луне я поняла, что сейчас самая глубокая ночь. Еще часик-другой и начнет светать. Прохладный ветерок донес до меня слабый запах дыма. Я обернулась кругом, выискивая его источник, и заметила в соседнем дворе небольшой огонек. Возле него кто-то сидел. Я пошла на свет.

— Не спится? — тихо спросила я у Добрыни, который расположился на деревянной колоде и задумчиво глядел на костерок.

Он ничего не ответил, только пожал плечами. Говорить не хотелось