Хозяйка проклятой деревни - Данта Игнис

Пригар храпел у камней, укрывшись мешковиной. Зен замолчал, глядя на огонь.

 – Ты почему доверила это мне?  – спросил он вдруг.  – Рудник. Ты же могла нанять кого-то получше.

Пламя трещало, выгрызая звезды из углей. Где-то вдалеке завыл ветер.

 – Потому что ты веришь, что здесь еще есть жизнь,  – ответила я, кивая на шахту.  – А не только камень.

Зен хмыкнул, но не стал спорить.

На третий день мы нашли первую жилу.

 – Смотри!  – Пригар, обычно угрюмый, закричал, как мальчишка. Его кирка звякнула о стену, и отколовшийся камень брызнул бледным блеском.

Серебро. Небогатая прожилка, но настоящая. Зен прижал ладонь к холодному металлу, закрыв глаза:

 – Отец… ты был прав.

Мы праздновали у костра с жареным мясом и вином из деревни. Даже Пригар разговорился, вспоминая о юности.

Костер трещал, вырывая из темноты наши лица  – Зена, Пригара, мое. Пламя лизало ветки, отбрасывая танцующие тени на скалы. Зен сидел слишком близко, его колено в потертых штанах касалось моего. Нарочно? Случайно? Он наклонился, и запах дымного вина смешался с ароматом сосновых шишек, что горели вместо дров.

 – Эй,  – его голос, еще не огрубевший до конца, прозвучал нарочито глубже. Пальцы, перемазанные сажей, вертели ветку.  – Ты сегодня молчишь, как эта шахта.

Он пытался шутить, но взгляд его  – тяжелый, медного оттенка, как руда в свете фонарей  – выдавал напряжение. Семнадцать лет. Широкие плечи, которые он все расправлял, когда думал, что я смотрю. Руки, привыкшие к тяжелому труду, но дрогнувшие сейчас, когда он протянул мне флягу.

 – Просто устала,  – соврала я, отпивая. Вино обожгло горло.

Зен не отводил глаз. Он изучал меня так, будто пытался разгадать рунический шифр,  – пристально, с упрямой наивностью юности. Его нога чуть сильнее прижалась к моей.

 – Ты ждешь, что он вернется. Илидан.

Сердце рухнуло в желудок, будто сорвавшись с обрыва. Пригар, сидевший напротив, замер с самокруткой на полуслове.

 – Не…  – начала я, но Зен перебил, швырнув ветку в огонь. Искры взметнулись к звездам, осыпаясь пеплом на его куртку.

 – Не ври.  – Его челюсть дернулась.  – Деревня шепчется. Говорят, он свяжется с троганами. И ты…  – голос сорвался, выдавил:  – Ты веришь ему больше, чем нам?

«Нам». Не «мне». Умный мальчик. Прячет свое «я» за общим. Но его рука легла на мою  – на мгновение, будто оправдываясь: случайно.

 – Это неправда!  – вырвалось резко, эхо ударило о скалы. Пригар присвистнул, делая вид, что копается в котомке.

Зен отстранился, словно обжегшись. Встал так резко, что чуть не опрокинул флягу.

 – Ладно. Не мое дело.  – Он отряхнул штаны, избегая моего взгляда.

В профиль он казался старше  – тень от скулы, упрямый подбородок.

– Но если он тебе дорог…  – Голос дрогнул, выдавил.  – Завтра рано вставать.

Он ушел, ломая кусты на пути, будто мстил им за что-то. Пригар выдохнул дым колечком:

– Парень-то запал. Видать, впервые сердце прищемило.

Я не ответила. Зен исчез в темноте, но его взгляд все еще жег кожу. Слишком молод. Слишком… простой. Не тот, чьи руки пахнут сталью и тайнами, чьи слова обжигают, как магия.

 – Он бы тебя защищал,  – словно прочел мои мысли Пригар.  – Строил бы дом. Рожали бы детей. Скучно, зато безопасно.

 – Он еще ребенок,  – прошептала я, наблюдая, как Зен вдалеке бьет кулаком по сосне. Он пытался быть взрослым. Статным. Решительным. Но когда обернулся, и лунный свет упал на его лицо, я увидела мальчишку, который до сих пор прячет под подушкой нож, чтобы «защищаться от троганов».

А Илидан… Илидан даже не спрашивал, хочу ли я защиты. Он просто был. Как гроза, которая не просит разрешения, чтобы разразиться. Зен был солнечным днем после дождя  – ясным, простым, предсказуемым. А я тонула в сумерках, где даже звезды лгали.

Глава 24

Артефакт проклятия все еще лежал запертый в ящике кухонного стола, но это ничуть не мешало ему что-то делать со мной. Я чувствовала, как внутри бурлит магия, она текла по жилам и потоки становились с каждым днем сильнее.

Тепло разливалось по венам, сладкой истомой окутывая каждую клеточку тела. Это было похоже на глоток горячего шоколада в морозный день, на ласковые лучи солнца после долгой зимы. Магия наполняла чувством невероятной силы и эйфории. Она вибрировала под кожей, словно крылья бабочки, готовой вот-вот взлететь. Кажется, я даже начала светиться изнутри, ощущая, как по щекам растекается приятный румянец. Артефакт был похож на запретный плод, манящий своей тайной.

В конце концов, я не выдержала, открыла ящик и взглянула на табло медальона:

– Уровень силы – 27%.

– Твои магические каналы становятся шире и сильнее, – раздался в голове голос Арти, словно он только и ждал, когда я, наконец, обращу на него внимание. – За постройку школы и возрождение рудника ты получила проценты, и я влил в тебя часть своей силы.

Каждая новая частичка магии делала меня сильнее, увереннее, живее. И хотя где-то в глубине души теплился страх перед неизвестностью, сейчас я была готова отдаться этому волшебному потоку, ощутить его полную мощь. Что же будет, когда шкала достигнет ста процентов?

Я потрясла головой, прогоняя наваждение. Нет, это ненормально, даже опасно. Эта штука меняет меня, и я понятия не имею, к чему это приведет. Мне нужна помощь. Я положила Арти в карман, отложила все дела и решительным шагом направилась к Дигесте.

Яфера только поднималась над деревней, окрашивая небо в нежные розовые и золотистые тона. Я пыталась слиться с рассветной тишиной, с волшебством зарождающегося дня. Хотела стать спокойствием природы, но получалось плохо. Дорога, обычно такая знакомая, казалась длиннее обычного. Каждый шорох листьев, каждый крик птицы заставляли меня вздрагивать. Магия Арти пульсировала под кожей, напоминая о себе. Я чувствовала себя сосудом, наполненным до краев чем-то мощным и непредсказуемым.

Дигеста, как всегда, хлопотала в саду, когда я подошла к ее дому. Увидев меня, она выпрямилась, отряхивая землю с рук. Ее взгляд был проницательным, словно она чувствовала, что что-то не так.

– Этти, – кивнула она. – Что-то случилось? Ты выглядишь встревоженной.

Я глубоко вздохнула, собираясь с мыслями. Как объяснить ей то, что сама до конца не понимаю?

– Дигеста, мне нужна твоя помощь, – начала я, и голос предательски