Отдам дракона в хорошие руки - Марина Ефиминюк

молчании. Обезьянка прилипла к моему грязному сапогу, обхватила хвостом ногу и не шевелилась. К счастью, она почти ничего не весила. Лысый петух нахохлился в переноске и тоже не трепыхался. Полагаю, оба страдальца, внезапно вышвырнутые в дикую природу, боялись подать признаки жизни, чтобы жестокие драконы их в эту самую природу не вернули.

– Мой драгоценный друг… – попытался заговорить Илайс, но прикусил язык, встретив мой свирепый взгляд.

Первым делом, не переодеваясь, я отправилась в кабинет ректора, где, по словам вездесущего смотрителя, находился Эсхард. Приемная, пахнущая чернилами и хвойным благовонием, оказалась пуста. Секретарь, строгая дама в летах, при знакомстве принявшая меня за заплутавшую в коридорах студентку академии, куда-то отлучилась. Остановить вторжение на подступах к двери было некому.

Я даже нашла в себе остатки вежливости, чтобы постучать. Три раза. Очень громко. И распахнула дверь, пока вежливость окончательно не покинула чертоги разума.

Эсхард сидел за большим ректорским столом и удивленно изогнул брови, когда я переступила через порог. В измазанной форме ловца, в грязных сапогах и с не менее вымазанной бестией, прилипшей к ноге.

– Господин Нордвей, – пересекая кабинет, заговорила я, – вы сказали, что к вам можно обращаться в любое время и по любому поводу. Решила воспользоваться этим правом. Мне есть что сказать!

Он с трудом оторвал взгляд от мелкой бестии на моей ноге и объявил:

– Прервемся.

Нахмурившись, я обернулась и обнаружила, что с каменной стены на нас, точно с живых картин, в большой озадаченности смотрят несколько незнакомых драконов. Один так и замер с недонесенной до рта кружкой.

– Здравствуйте, уважаемые рейнины, – сухо поздоровалась я.

Из стены четко донеслось сдержанное покашливание, словно эти самые господа сидели в ректорском кабинете.

Эсхард прикрыл серебряным колпаком связующий артефакт, чем-то похожий на гадальный шар, и изображения исчезли. Тишина в большом кабинете воцарилась идеальная.

– Поздравляю тебя с первой пойманной в южных землях бестией, – вымолвил Эсхард, указав на пересмешника.

– Подождите поздравлять, кейрим Нордвей, – ответила я, изобразив улыбку, отчего меня порядочно перекосило, а челюсть знатно свело. – Сначала позвольте поблагодарить за дары. Теплого ветра вашим крыльям! Что там еще надо сказать?

– Теплого ветра вполне достаточно, – медленно проговорил он, с подозрением вглядываясь в мое чумазое после кувырков по папоротникам лицо. – Виталия, пожалуй, я должен задать этот вопрос, даже если тебе он покажется странным. Дары были подписаны моим именем?

– Знаете? Не проверила! – фальшиво воскликнула я и посмотрела на ушастое, хвостатое чучело, прилипшее к сапогу. – Полагаю, карточки с подписью потерялись, когда бестий выпускали в лесу из переносок.

Густые рыжие брови владыки поползли на лоб.

– Правильно ли я понимаю: что-то случилось утром во время охоты и теперь ты в дурном настроении?

– Вам кажется, будто я в дурном настроении? – вопросом на вопрос ответила я, хотя понимала, что откровенно пытаюсь разозлить дракона и стоит придержать коней, но эти кони меня уже несли. – Вовсе нет, кейрим Нордвей. Вы ошибаетесь. Я в ярости!

Лицо Эсхарда окаменело. Зрачки сузились и стали вертикальными.

– Не говори со мной загадками, Виталия, – изменившимся голосом холодно потребовал он. – Я не люблю отгадывать шарады. В чем причина твоей ярости?

– Хорошо, скажу без экивоков, Эсхард, – копируя ледяные интонации, проговорила я. – Для тренировки студентов мы выпускаем из бестиария нечисть и заставляем ее ловить под присмотром преподавателя. Сегодня бестий из вольеров выпустили для меня и позволили погонять по лесу под присмотром твоей охраны. Какое неуважение ко мне как к профессионалу! Какой плевок в… Да просто плевок!

– Виталия…

– Я еще не закончила! – резким тоном перебила его. – Ты не любишь шарады, а мне не нравится цирк! Предлагаю не тратить время, Эсхард. Я просто дам список бестий, которых ты любезно и щедро передашь в Родолесс. Уверяю, многословные благодарности от ректора Залеской академии не заставят себя ждать.

– Это все? – спросил он, и в низком голосе послышался едва заметный перекат.

– Все, – поняла я, что высказала все претензии.

Между тем пересмешник, почуяв звереющего хищника, предпринял истеричную попытку спрятать башку в сапог. Однако узкое голенище позволило засунуть только нос и вцепиться в край пятипалыми лапками.

– Я действительно попросил Илайса присмотреть за тобой, но он выполнил мою просьбу в своеобразной манере. – Внезапно Эсхард встал с кресла, и мне пришлось поднять голову, чтобы посмотреть ему в лицо. Лучше бы сидел, так он меньше давил своей монументальностью. – Позвольте, госпожа бестиолог, принести мои искренние извинения.

– Другими словами, ты был не в курсе? – сухо уточнила я.

– Понятия не имел, что они решат разворовать академический бестиарий, – признался Эсхард.

– В таком случае я останусь на острове и с удовольствием поохочусь еще, – заявила я.

– Конечно, – согласился он, не давая мне причин для новой вспышки гнева.

Покладистость владыки, прямо сказать, удивляла. Возможно, он действительно понимал, как сильно меня задел.

– Самостоятельно, – выразительно добавила я.

– Но тебя будет страховать Илайс.

Нет, видимо, не понимал…

– Выберу помощника сама, – отказалась я от компании «драгоценного друга».

– А я доверяю только Илайсу, – мягко возразил владыка. – Ты не хуже меня знаешь, что даже профессиональный бестиолог может легко пострадать в погоне за бестиями. Не хочу спровоцировать дипломатический скандал.

И я не нашлась, чем ответить. Хитрый дракон ни словом не намекнул, что дело в его брачных планах, от которых, как выяснилось, он и не думал отказываться.

– Что скажете, госпожа бестиолог? – мягко спросил он.

Что ты, владыка Нордвей, меня переспорил.

– Хорошо, – сдалась я. – Пусть мои вещи переправят на остров.

– Дворцовая библиотека по-прежнему для тебя открыта, – мягко напомнил он и протянул руку.

Я пожала его большую ладонь, однако, когда попыталась освободиться, Эсхард не позволил.

– Сегодняшние бестии вернутся обратно в вольеры, – пообещал он, и улыбка показалась издевательской.

– Их перешлют в Родолесс, – парировала я. – Не важно при каких обстоятельствах, но они пойманы. Мной.

– Я не хочу, чтобы ты чувствовала себя оскорбленной, – покачал он головой.

– Договор есть договор, – напомнила я об условии, что любая пойманная мной нечисть отправится в Залескую академию, и аккуратно освободила руку из его большой горячей ладони. – У нас говорят, что погнутый медяк лучше дыры в кармане. К ректору Кровану отправятся лысый петух…

Я посмотрела на трясущегося пересмешника, забавно утыкающегося носом в голенище сапога.

– Бельведер, – не без ехидства подсказал Эсхард, словно я действительно забыла заковыристое название нечисти.

– Пересмешника оставлю себе.

Клянусь, хвостатая трусишка расслабилась и едва не стекла по сапогу на пол. Пришлось наклониться и поднять мелкого за шкирку. Он доверчиво смотрел на меня круглыми разноцветными глазенками. Уши встопорщились и внезапно засветились.

– Хоть кто-то здесь должен считать меня сильнейшим хищником, – пробормотала я.