Омега для Альфа Мужей - Кира Иствуд

Не ударят, конечно… но наверняка покинут помещение, цедя сквозь зубы ругательства. Или прикажут убираться мне. А потом на крейсер явятся люди в специальной форме. Медики, псионики, эксперты, генетики… Представители Союза…

А потом выяснится и про беременность.

И в золотых глазах Ордела и Ханта я не увижу ничего, кроме презрения. Никогда.

И их дети… наши с ними дети… будут страдать от этого самого презрения, которое их отцы испытывают к матери…

Все эти мысли пролетают в голове за миг.

Я моргаю. И… ничего! Ничего из того, что я придумала не случается.

Маршалы стоят передо мной, смотрят внимательно. Осознанно. Я вижу: их разум на этот раз не захватили феромоны — Ордел и Хант сейчас не под влиянием гена. Как и я. Ничего такого нет. Мы просто смотрим друг другу в глаза.

Я — должно быть, с легко читаемым ужасом. Они — почему-то с нежностью. По крайней мере, я именно так трактую эту неожиданную для меня эмоцию во взглядах Ордела и Ханта.

— Капитаны… — начинаю я.

А что “капитаны”?

Дальше мне сказать нечего. И я замолкаю на полуслове.

Только прерывисто вздыхаю, когда Хант вновь наклоняется к моей шее. Поражённо застываю, когда мою кожу обжигают горячие губы светловолосого капитана.

Острый короткий поцелуй. Затем — более медленный и нежный. Чуть удлинённые шиарийские клыки нежно царапают мою кожу. Терпко, многообещающе.

А я… вместо того чтобы отстраниться, зачем-то зарываюсь пальцами в жёсткий шёлк светлых волос Ханта. А из моей груди вырывается тихий стон. И я тяну вторую руку к Орделу. Я без слов зову его, и он не заставляет себя ждать.

Моё сердце колотится. Словно хочет выломать мне рёбра изнутри. И вырваться.

Я заключена в двойные объятия шиарийцев. Мой золотистый хвостик — вновь в плотной косице с хвостами Ордела и Ханта.

И самое удивительное — я в кристально ясном уме! Впервые так близко с Орделом и Хантом, я полностью отвечаю за свои действия. Как и они. Так почему же я тогда?.. Почему же мы?..

— Наша мианесса… — выдыхает мне в губы Ордел и тут же буквально берёт меня порывистым ярким поцелуем. Я отвечаю. И нервно смеюсь в своих мыслях: я всё ещё в уме!

Как так? Эффект таблеток? Или… Или… может ли быть такое, что я…

“Мианесса”, — врывается в моё псионическое поле слово, произнесённое голосом Ханта. А затем его также не произнеся ни звука повторяет Ордел.

Я замираю, понимая… что даже без омега-гена они меня так называют. Что они учуяли у шеи? Что-то что дало им уверенность… Мой обычный запах? Но они не собираются меня отталкивать.

Значит, дело не только в омега-гене?

И словно тепло разрывается в моей груди — внутренняя самка посылает волну восторга по моему телу. Удовольствие оседает пульсирующим узлом желания внизу живота. И распирающим счастьем в груди. И ещё — вокруг словно ореол тепла: я — рядом с моими капитанами — в абсолютной безопасности.

Каждый из нас троих — совершил свои ошибки на пути общения друг с другом. Но… мы на пути к тому что бы всё решить.

Чудесные таблетки, Ди!

Теперь мне не просто всё ясно — в голове всё лежит так чётко на своих полочках, как никогда.

И в этой позиции мне как бы открывается другой угол зрения: возможно ли, что я и впрямь — мианесса этих двоих… шиарийцев. Грозы флота. Правда? Правда?!!! К сожалению, только самцы нашего вида могут определить идеальную пару. А я… могу только поверить. Не стали бы шиарийцы произносить столь важное слово впустую. Так не бывает. Тем более сейчас, когда ген нейтрализован.

А что чувствую я? Я хочу быть их мианессаой?

По телу прокатывается жар. И я вдруг осознаю — я должна ощутить капитанов ближе. Я хочу этого… — чтобы понять свои эмоции. Почувствовать, как это быть с ними, когда я полностью в своём уме. Когда и они не под влиянием феромона. Тогда я окончательно пойму себя. Осознаю, хочу ли быть с ними…

Хотя, похоже, сомневается только мой разум. Реакция моей внутренней самки на звание мианессы однозначна — она растеклась лужицей от счастья. И мой хвост тоже выражает лишь удовольствие и радость.

И только мой разум продолжает тревожиться и гонять по кругу мысли… Если это правда… и я их мианесса, то как быть? Ведь омега ген — всё равно есть. Как и беременность…

И однажды они узна́ют и о том и о другом. И как изменится тогда их отношение? Должна ли я и дальше скрывать, или…

— Мы не смеем врываться в твой разум, Ария, — шепчет Хант мне в шею между поцелуями.

“Но прекрати так тревожиться, наша красавица, — говорит Ордел уже через пси-поле, — или посвяти нас, чтобы мы решили все твои проблемы…”

Я обмираю вновь.

Я на волоске.

Они подобрались ко мне так близко.

И лишь понятие Ордела и Ханта о чести и моих границах — удерживает хрупкую ширму. Да, таблетки Ди подавили физиологический запах моей беременности, которые могли различить шиарийские самцы, если бы знали, что искать. Подавили вместе с феромоном. Но моя мысль — слишком громкая, а хвосты в плотном контакте — а значит, ментально я абсолютно не защищена от псиоников такого высокого уровня. Им стоит лишь пожелать.

Ширма в моём сознании для них как полупрозрачная бумага. Смять и отбросить. Но они благородно этого не делают.

— Открой нам, что тебя так взволновало? — дыхание Ханта обожгло мою кожу.

Я нехотя отстранилась от губ Ордела.

— Я не хочу об этом говорить… — сипло выдохнула я, — потом…

— Желание мианессы — для нас закон, — мурлыкнул Ордел.

Я ничего не ответила.

Коротко кивнула.

И просто разрешила себе. Потянуться к вороту формы Ордела.

Мне достаточно было лишь намекнуть, чего я хочу.

И как только мне хватило на это смелости? Может, я всё же не в здравом уме?..

Мысли и тревоги пролетали, и я отпускала их без сожалений.

Просто смотрела, как мои шиарийцы быстро расстёгивают свои форменные космийки.

И мне не надо было быть сильным псиоником, чтобы предсказать, чем это закончится.

Глава 15

Сильнейшие псионики флота — мои капитаны — сейчас оба стояли передо мной.

Они назвали меня мианессой.

Наказали негодяя-профессора, который перешёл границы. А он в ответ выдал им все мои тайны.

Все, которые знал.

А теперь… я сама дала понять, что желаю близости с капитанами.

И было поздно сдавать назад. Хотя