Отшельница. Искра короля - Марина Эльденберт

я провела подушечкой пальца по изображению Лазара, не осмеливаясь даже поверить, что моя догадка может быть верной. Что мой мальчик, которого я уже считала своим сыном, на самом деле настоящий сын Оливии! Как это вообще возможно? Ведь для того, чтобы произошло межвидовое скрещивание, читай, беременность обычной женщины от дракона, необходима магия, искра. Супруга дракона может ему изменить, но родить от другого чешуйчатого вроде как невозможно. Или возможно?.. И Оливия родила от Кристофа Вальдена!

Лазара.

Это многое объясняло. Это объясняло всё! И непонятную ненависть короля и Тимоти в отношении маленького Вальдена, и то, что я при первой встрече почувствовала теплоту и родство душ с этим мальчиком, и этот скрытый портрет. Логично, что Оливия носила медальон с «фото» своих сыновей. Потому что любила их, несмотря на то, что у нее там случилось в прошлом и с кем.

От этого открытия на сердце стало тепло и светло, словно я узнала, что Лазар Вальден — мой сын. В каком-то смысле, так и было. И эта мысль согревала сильнее жаркого летнего дня. Впервые за дни моего заточения на один короткий миг я почувствовала себя снова счастливой.

Я бы и дальше сидела с мечтательной улыбкой, но резкий укол боли отрезвил. Отдернула руку и увидела, что один из осколков теперь торчит из пальца. Но обиднее всего было то, что я измазала кровью портреты!

Я выругалась, забила на поврежденный палец и попыталась оттереть кровь. Но добилась лишь того, что медальон нагрелся и заискрил синим пламенем. Я зашипела и выронила его, а портреты, металл и все, что осталось от них, сгорели и осыпались черным пеплом прямо на ковер.

Это было фиаско! Катастрофа! У меня хотя бы оставался портрет Лазара, а теперь не стало ничего.

Вот зачем, спрашивается, надо было связываться с этим Тимоти?! Но я хотела узнать тайны Оливии, и, кажется, узнала главную. Или не главную?

Я с досадой посмотрела на горку пепла, и… замерла. Потому что в черноте мелькнуло нечто светло-серебристое. Я подула, развеяв черную горку, и у меня сердце пропустило удар, когда под слоем пепла обнаружился миниатюрный ключик с крошечным изумрудом.

Означало ли это, что он открывает тайник? Я готова была поспорить на что угодно, что этот ключик приведет меня к раскрытию всех секретов королевы Оливии. Иначе зачем ей прятать его настолько тщательно, да еще и с помощью магии?

Осталось только найти замок, который открывает этот ключ.

Я все-таки вытащила осколок из пальца и обработала его, как меня учил Дэмиан. Магия с такой ерундой справлялась быстро. Затем подняла ключик, который по ощущениям ничего не весил и был размером с одну фалангу моего мизинца.

— Что ты можешь открывать? — задумчиво пробормотала я, словно он был способен мне помочь. Увы, я попала не в тот мир, где волшебные предметы разговаривают с людьми. Здесь приходится все делать самой.

Возбужденная своей находкой, я принялась расхаживать по спальне. Сейчас я искренне жалела, что не увлекалась детективами: просмотр пары известных фильмов не в счет.

Ключик был слишком мал, чтобы открывать полноценную дверь: такими обычно заводят шкатулки или запирают на них тумбочки. Значит, замок тоже небольшой. Это с одной стороны облегчало задачу: мне не требовалось искать целую комнату, с другой — помним про пресловутую иголку в стоге сена. Не говоря уже о том, что Оливия надежно спрятала ключик, а значит, наверняка замаскировала и замок.

Предположим, шкатулку, или что это могло быть, экс-королева забрала с собой в поместье. Это было бы, по меньшей мере, обидно: где сейчас я, а где поместье? С другой стороны, открытие замка уничтожало медальон и портреты. Их целостность до сегодняшнего дня означала, что моя предшественница не пользовалась ключом, а следовательно, и своим тайником. Какая логика в том, чтобы держать ключ и тайник при себе, и ни разу ими не воспользоваться? Разве что ключ она забрала с собой, а все остальное, что бы это ни было, оставила здесь… Все свои мемуары.

Почему я решила, что это обязательно должны быть мемуары? Объяснить я не могла даже себе, наверное, просто хотела в это верить. В то, что найду дневник Оливии и узнаю, за что все меня ненавидят.

Повезло, что Стефан поселил меня в бывшую комнату королевы: я слышала, как об этом шептались служанки. Не знаю, как бывшая королева, но я бы свой сейф держала поближе к телу, то есть к месту моего обитания. Поэтому всю оставшуюся часть дня я буквально ползала по комнате, нажимая на все выступающие финтифлюшки, в попытках обнаружить тайник.

Шерлок Холмс надо мной бы смеялся, но моей логики хватило ровно на то, чтобы сначала проверить туалетный столик, а после стены, камин и простучать полы и пустоты под подоконниками. Я не знала, что именно ищу, поэтому попытки нащупать тайник не увенчались успехом. И не увенчаются, пока я Оля. Мне надо думать как Оливия! Бывшая королева Рована наверняка была осторожной и более подкованной в дворцовых интригах. Она не стала бы прятать дневники в мебели, ее могли заменить. Поэтому, когда я обшарила всю комнату, снова вернулась к камину.

Я хотела уже было лезть в дымоход: несмотря на то, что Оливия вряд ли бы пачкала нежные ручки в саже, как вдруг обнаружила на каминной доске выемку для ключа. Могла поспорить, в прошлый раз ее здесь не было. Отошла в сторону — замок пропал.

Я не стала заморачиваться, что это, магия или оптическая иллюзия, просто вставила ключик в камень, и пустой камин на мгновение вспыхнул, заставив меня отпрянуть, а затем задняя стена отошла в сторону, открывая моему взгляду тайник.

Заглянув внутрь, я поняла, что насчет мемуаров не ошиблась. С дневником только вышла промашка, потому что здесь их было много. Очень много. Целые стопки исписанных блокнотов. И лаборатория.

3.5

Стефан

— Вы хотели меня видеть, ваше величество? — Валери присела в реверансе, опустив глаза.

— Хотел. Оставьте нас, Корви, — Стефан даже не стал садиться, когда секретарь прикрыл за собой дверь. Просто повернулся и посмотрел на нее в упор: — Зачем ты ходила к Оливии?

Валери широко распахнула глаза:

— Это она вам рассказала? Я должна была догадаться…

Генерала с дочерью не было в городе несколько дней, иначе этот разговор состоялся бы сразу. Сразу после разговора с Оливией, но, к счастью, де Эри уехали в свое загородное поместье, и,