Играя с ветром - Евсения Медведева

не знаю этого взрослого мужчину, в глазах которого танцуют черти, наслаждаясь обжигающим пламенем. В извилистых, пожирающих мой самоконтроль языках пламени искрилось желание, порочность и обещание продолжения.

И я была на всё согласна!

Готова и гореть вместе, и содрогаться в конвульсиях на глазах у посторонних, и биться за его живой, искрящийся взгляд. Всё за него отдам, даже если знать буду, что счастье моё скоро закончится.

Я ластилась коленом, сжимала его руку, впивалась ногтями, пытаясь справиться с разочарованием, что фонтаном бурлило во мне. Казалось, что он украл мой самый лучший оргазм, и я определённо точно планировала его вернуть.

Лёва внезапно встал и стал расхаживать по залу, решив всё же поучаствовать в обсуждениях плана закупок на следующий квартал.

Наблюдала за ним, наслаждаясь мужской грацией и быстрыми взглядами в мою сторону, и такими коварными ямочками, что появлялись на его щеках. Но за Лёвой наблюдала не только я…

Дина Дёмина сидела в первом ряду. Видела, как она томно перебирает ногами, сверкая кружевом чулок, и медленно расстёгивает одну пуговицу за другой. Это было похоже на покер, где мой противник решил перебить мою ставку…

– А теперь все свободны, – Лёва проигнорировал её кривляния, хлопнул в ладоши и присел на край своего стола. – Дина, вы тоже свободны…

– А если у меня есть вопросы? – девушка сложила руки под грудью, в очередной раз вываливая её на всеобщее обозрение.

– Тогда и у меня возникают вопросы, чем вы, Дина Равильевна, занимались на собрании? – Лёва поджал губы и кивнул упрямой девушке на дверь. – Вероника Николаевна, а вас я попрошу остаться…

Остаться? Да меня и краном отсюда не сдвинуть, во мне будто силы кончились, я даже не обратила внимания на злобную фурию, вылетевшую из кабинета, потому что всё глупостью такой показалось.

– Иди сюда, – прошептал он, стягивая с шеи галстук.

– Не пойду…

– Пойдёшь!

Я не хотела идти, честное слово… Чуяла подвох, но встала и, еле шевеля абсолютно ватными ногами, пошла навстречу пламени, как бабочка, готовая насладиться своей погибелью…

Когда оставался последний шаг, Лёва схватил меня за руку, завёл её за голову, подхватил вторую и как-то слишком ловко связал шёлковым галстуком по запястьям. Большая ладонь легла на мою поясницу и уже через мгновение я грудью рухнула на стол.

– Лёва! – вскрикнула, я, напрасно пытаясь освободить руки. Елозила лицом по столешнице, дёргалась, как рыба на разделочной доске, не желая мириться с этой унизительной позой. – Отпусти!

Даже не успела сориентироваться, как Лёва одним движением задрал мою юбку на поясницу, подцепил трусики и стянул их. Его горячие ладони опустились на ягодицы, и я задрожала…

– Вероника Николаевна, конец рабочего дня, а я до сих пор не получил свой отчёт, – напряженный шепот слился со звоном металлической пряжки ремня. Его рука легла на мою плоть, пальцы заскользили между складочек, погружая меня в знакомый омут тумана… Реальность стиралась, чувствовала лишь его точные касания и хрип. В голове замигали сигнальные лампочки, дразнящие сладостным обещанием упущенного оргазма.

– Чёрт! – взвыла я, когда Лёва, особо не церемонясь, вошёл в меня.

Он коленом расставил мои ноги шире, сжал бёдра, фиксируя их, чтобы его толчки были максимально сильными и резкими. Я глотала воздух, царапала ногтями деревянную столешницу, сминала разложенные документы и стонала… И только я приняла обстоятельства, как Лёва резко перевернул меня на спину, зацепил узел галстука за ручку ящика, растягивая, как ниточку и стал быстро расстегивать пуговицы.

Одежда будто мешала ему, лишней была. На лбу проступила венка, губы сжались в нить, когда его руки стали шарить по моему телу, он стянул ткань бюстгальтера, и моя грудь сама выпрыгнула ему прямо в руки.

– Кто ты… Кто ты такая… – шептал он, обжигая поцелуями. Втягивал сосок губами, слегка прикусывал снова замаливал свое нетерпение жаркими прикосновениями. Лёва резко выпрямился, согнул мои ноги в коленях, прижал к себе, и тут начался настоящий ад…

Тело перестало мне принадлежать, я извивалась, прикусывала собственное плечо, чтобы не собрать рвущимся криком весь офис на этом «закрытом совещании». Не было тут места никому… Не было… Только я и он…

Толчки становились быстрее, жестче, его хватка была болезненной, сильной, но это было ерундой по сравнению с тем адом, что творился внутри меня…

Все нервы канатами были натянуты до треска, мышцы живота стянулись в узел, лёгкие сжались, туман в голове превратился в молоко, и я полетела… Распахнула глаза, а рот открылся сам, и мой крик взорвал тишину кабинета. Тело содрогалось конвульсиями, казалось, что я падаю в бездну, откуда уже не вырваться никогда…

На том дне я оказалась не одна, потому что через мгновение на меня рухнул и Лев, прижал к себе, пряча сбивчивое дыхание в шее.

– С сегодняшнего дня я обожаю совещания, Вероника Николаевна, будьте любезны пересмотреть моё расписание?

– Лёва, развяжи меня, а то руки затекли, – смеялась, прижималась щекой и вдыхала…вдыхала аромат его кожи, скользила языком, наслаждаясь солоноватостью. И дышала… дышала, потому что стала привыкать к ощущению, что без него уже не могу выполнять это машинальное действие. Все внутри меня заполнил… Все забрал.

– А я вот думаю, может, не развязывать тебя? Вдруг у меня ещё есть что обсудить?

– К тебе скоро Керезь с Мироном приедут, ты же помнишь? Или ты хочешь, чтобы я их встретила вот так? – обняла Лёву ногами, ощущая до сих пор твёрдый член внутри.

Хотелось вильнуть бёдрами, потому что знала, что пламя вспыхнет вновь. Жадная стала до малейшего мгновения близости. Хотелось прижаться так, чтобы чувствовать сердцебиение, губами ощущать разъяренную венку на шее и через боль вдыхать горячий воздух. Рядом быть хотелось. Просто рядом.

– Ни в коем случае, – Лёва улыбался, целовал меня в нос, собирал губами кристаллы соленых слез, что непрошенным дождем струились по лицу. – Ладно… Плыви, золотая рыбка, но помни, что если у твоего невода я замечу хоть одного захудалого карася, вместо шелкового галстука запястья обнимут наручники. А их не снять зубками. И будешь ты ходить за мной весь день напролёт.

– Доний, ты что, ревнуешь? – осенило меня как-то внезапно. Я села на столе, забыв про стеснение.

– Ты думаешь, это так называется? – Лёва натянул брюки и подошел ближе. Его нежные руки бережно спрятали красную от укусов грудь в кружево, а пальцы запорхали по пуговицам.

– Да я уверена!

– Тогда я пиздец как тебя ревную, – Лёва резко наклонился, упёрся лбом и зашептал: – Ты ядом в кровь проникла! Чувствую твой запах и умираю от собственных фантазий! Я как подросток хожу с перманентным