Сводные. Ты (не) можешь меня любить - Ника Лисицына

– Сейчас, Горыныч, – добавляю я.

– Понял, – кивает и бросается к ноутбуку.

* * * * *

Час спустя…

– Ого, какие люди! – удивляется Рогозин. – Решили сами прийти и сдаться?

– Глеб Сергеевич, – приветствую, входя в кабинет капитана. – У меня к вам дело.

– О-о-очень внимательно слушаю, – ехидничает он.

– Я готов предоставить вам всю базу данных компании в обмен на помощь, – говорю, глядя, как сменяются эмоции на его лице.

– Вот как? – хмыкает Рогозин, задумчиво. – И какая же помощь вам от меня нужна? Хотите просить замять всё? Поверить в вашу невиновность? Или хотите спасти отца от обвинения?

– Нет, – качаю головой, и протягиваю ему флешку.

– Откуда я могу знать, настоящая это база, или качественно подчищенная пустышка? – спрашивает, беря в руки электронный носитель.

– Это настоящая база, – говорю уверенно. – Здесь вы найдёте все левые счета, поддельные документы и подставные компании.

Брови Рогозина ползут вверх.

– Это не шутка?

Просто смотрю на него.

– Что происходит, Максим Александрович? – спрашивает он. – Вы так хотите загреметь в тюрьму?

– Ни в этом дело.

– Ну, я очень сомневаюсь, что вы желаете упечь туда своего отца, – хмыкает Рогозин.

– Не желаю, – говорю негромко, собираясь с мыслями.

Душу рвёт на части, потому что понимаю, что с этого момента моя жизнь изменится. И хочется мне этого или нет, но выбора у меня просто нет. Только капитан может мне помочь.

Егор выяснил, что этот капитан не имеет никаких дел с Павловым. Единственное, он мог действовать по приказу начальства. И есть, конечно, вероятность, что сейчас ему просто перекроют кислород и не позволят развить дело по Павлову, но всё же я очень надеюсь на его преданность делу. Потому что в отделе он прослыл “справедливым ублюдком”. Именно так о нём отзываются коллеги. А это именно то, что мне и нужно.

– Рассказывайте, Трифонов, что происходит? Почему вы решили взять на себя всю вину?

– Ольга, – говорю я. – Её похитили.

– Ольга? Ваша сестра?

– Да, – киваю.

– Знаете кто это сделал?

– Тот, кто слил вам информацию по компании отца. Павлов Сергей Игнатьевич.

Рогозин хмурится и поджав губы, смотрит в окно.

– Вы говорите, “слил”. Значит ли это, что у вас есть доказательства?

– Бросьте, Глеб Сергеевич, – усмехаюсь я. – Если бы вы и сами не догадывались о том, что ваш начальник не чист на руку, то возмутились бы.

– Мои догадки — это одно, но есть ли у вас доказательства?

– А как вы вообще получили информацию о том, что в компании есть нарушения? – спрашиваю я.

Снова поджимает губы.

Он точно знает, с чем имеет дело. По крайней мере он догадывается о том, что его начальству “приказали” убрать конкурента, то есть меня.

– Соглашусь, что всё это выглядело очень странно, – кивает Рогозин. – Но какие есть доказательства, что вашу сестру похитили? Может девочка просто решила отдохнуть после трудной сессии? Может безответная любовь, вот она и решила развеется?

– Не может, – говорю категорично. – Она должна была сегодня отправиться во Францию. Я лично покупал для неё билет. Для неё и её подруги Миланы. Но Ольгу сняли с самолёта сотрудники полиции прямо перед самым вылетом. На звонки она не отвечает, телефон отключен, а Милана сказала, что в райотделе даже никто и не слышал про Ольгу.

– Но это ещё не говорит о том, что её похитили, – хмурится Рогозин.

– Ему нужна компания отца, – продолжаю негромко. – Если бы первоначальный план с вашим участием удался, то ничего бы этого не было. Но вы не получили улики, и он начал действовать иначе. Сперва его люди напали на моего помощника, а сегодня похитили Ольгу.

– Максим Александрович, вы понимаете, что это опасное заявление? – щурится Рогозин, отстукивая по столу указательным пальцем.

– Конечно, понимаю, – говорю я. – Вопрос в другом, что вы собираетесь делать?

– Хм.

– Я больше чем уверен, что вам не позволят копать под Павлова. Готовы ли вы пойти против своего начальства?

Его взгляд цепкий. Словно старается душу из меня вынуть.

Да, это дело сложное. Как-никак здесь замешаны крупные шишки. Сможет ли он “очистить” имя полицейского, или прогнётся под старшим по званию?

– Со своим начальством я сам разберусь, – заявляет Рогозин. – А вот вам, Максим Александрович, придётся написать заявление. Подробно напишите про то, как так получилось, что ваша компания промышляет левыми сделками, даёт взятки, совершает махинации с помощью фирм однодневок. В общем всё, что я найду на этой флешке.

Вот и конец моей свободе. Но для начала…

– Хорошо, – киваю. – Я напишу всё. Но моё признание вы получите только после того, как Ольга окажется в безопасности.

– Вы ставите мне условия? – усмехается Рогозин. – С этим, – подкидывает на ладони флешку, – я могу вас сейчас просто посадить. А признание, это так — ничего толком и не значит. Без него вы просто получите больший срок.

– Я это понимаю. Но без меня вам не достать Павлова.

Щурится, пронизывая меня колючим взглядом.

Ему есть о чём подумать. Просто упечь меня за решётку сейчас очень просто. А вот расшерудить осиное гнездо, где замешаны многие высокопоставленные чиновники, тут могут возникнуть сложности. Но и награда будет высока.

Я жду ответ не отводя взгляд от капитана. Понимаю, что шестерёнки в его голове крутятся с бешеной скоростью. Продумывает, как поступить.

– Хорошо, – кивает Рогозин. – Поступим так…

34

Глава 34

Клуб “Врата” один из самых крутых клубов в городе.

Вхожу в распахнутые двери и тут же замечаю громилу. Он преграждает мне путь.

– Сергей Игнатьевич у себя? – спрашиваю я.

Смотрит пристально, а потом подняв запястье к губам, что-то негромко шепчет.

– Поднимайтесь на второй этаж, – басит охранник уже мне.

Осматриваю его с головы до ног, замечаю наплечную кобуру под полой пиджака, и киваю.

На втором этаже меня встречают ещё двое амбалов и окинув пристальным взглядом, приглашают в кабинет.

Внутри помещения полумрак. Окно зашторено алыми занавесками, все стены расписаны какими-то иероглифами, а в центре