Предательница! Единственная. Любимая - Ирина Лисовская

Хоть и рассчитывала на увольнение с руганью, но все же инстинкт самосохранения сработал на ура.

– Да ладно, не ругай ее, – встал вдруг на защиту шеф. – Кто-то явно поставил тарелки слишком близко к…

Он заткнулся. А я только и успела ощутить, как меня оторвали от пола и переставили в другое место. Вот так, как легкую куклу – подняли за талию и переместили. Я все еще офигевала от происходящего, но уловила краем уха:

– Приберитесь здесь, – скомандовал работникам кухни шеф.

– Идти сможешь? – это уже был голос Марка, кивнула. – Тогда за мной, живо.

Наверное, я бы пошла за ним, даже если бы сломала ногу. Да даже если бы мне ее оторвало – поползла. Чересчур командный тон, отказать которому равносильно гибели. И я медленно поковыляла за Зельманом. Ну, было неприятно, но не так плохо, как думалось изначально. Просто пара мелких порезов, через час все пройдет окончательно.

Мы вошли, и Марк захлопнул дверь с противным стуком. Я только и успела дернуться. Хорошо. Отлично. Чем излишне он будет зол, тем высоки шансы на увольнение. Сколько там было тарелок? Штук десять, не меньше. Может, двадцать? Пока мысленно подсчитывала убытки, чуть не пропустила очередной приказ:

– Сядь на диван.

Ладно. Уселась, все равно колени подгибались от легкого волнения. И сразу перешла к делу:

– Марк Станиславович, я винова… – он присел рядом на корточки и осторожно взялся за мою лодыжку.

Заткнулась. Вообще забыла, о чем хотела сказать. Сосредоточилась на ощущениях от того, как ласково порхали по коже мозолистые пальцы. И на том, как от них расползались мурашки по всему телу.

– Не критично, – прокомментировал он и встал.

Отошел буквально на минутку, просто чтобы взять из ящика стола аптечку. А я и рта не могла раскрыть, чтобы остановить неуместную помощь. Чтобы забрать аптечку и самой обработать ранки на ноге.

Вместо этого, как завороженная, неотрывно следила за руками и пальцами Марка.

Ни грубости, ни злости, не было в его действиях. Точные и осторожные движения, я даже ничего не почувствовала. Но скривилась уже после, как только поняла, что мне наклеили три пластыря.

– Больно?

– Нет, – проворчала под нос и все смотрела себе на ноги.

Потому что в глаза Марку глядеть было бы губительно. Да что с ним не так?! Или это со мной что-то не то? Забота оказалась настолько отчётливой, что ее реально можно было пощупать. Потрогать и даже распробовать на вкус – сладкая и тягучая, как мед. И прежде, чем я уплыла по теплой реке нежности, Зельман остудил меня:

– Не обижайся, но я вычту из твоей зарплаты за разбитые тарелки.

Чего? Резко вскинула голову и с непониманием уставилась на мужчину. Просто вычту? То есть, я не уволена? Не рискнула спросить вслух, и так понятно, что нет. Да ну почему, черт возьми? Но меня буквально выбесило на ровном месте:

– Да вы издеваетесь?! – взорвалась гневом и разве что огнем не плевалась.

– В смысле, издеваюсь? – в тон мне прокричал Зельман. – Может, мне еще и заплатить за разбитую тобой посуду?! Имей совесть, в конце концов.

Черт, я забыла, что мы говорили и думали на разные темы. Но не смогла успокоиться по щелчку пальцев:

– Прекрасно, раз я не уволена, пойду работать!

– Отлично! – буйствовал Зельман, когда я оказалась за дверью кабинета и добавил, пока не закрыла ее за собой: – Постарайся до конца смены не разрушить ресторан к чертям собачим!

А я, не найдя подходящего ответа, резко и с отвратительным грохотом закрыла дверь кабинета.

Соня, видя, что я заведена до предела, несколько раз предлагала мне отдохнуть и успокоиться. Но где там. Я не собиралась упускать ни малейшего шанса. Я налажала еще дважды, но Зельман будто специально появлялся вовремя и сглаживал конфликт.

– Вычту из зарплаты! – прогромыхал мне в лицо уже в третий раз, и я сдалась.

Там уже скоро меня не то, что не уволят, а я еще бесплатно буду дорабатывать, черт возьми. Не было смысла больше стараться…

– Да что с тобой сегодня? – уточнила Соня в конце дня. – Месячные или луна в козероге? Я думала, тебя уже реально уволят, но у Марка Станиславовича явно железные нервы. Руся, соберись!

Поздно было «собираться», ведь ресторан уже закрылся. Но не говорить же ей, что я и так рассчитывала на увольнение. Почему мои старания полетели коту под хвост? И поставили под сомнение адекватность Марка. Да кто бы в своем уме оставил безрукого сотрудника?

Может, завтра сделать что-то вопиющее? Но, что? Так и не найдя ответа, спустилась вместе с Соней вниз. Она побежала на остановку, ну а я посетовала на пунктуальность Макса. Обещал же заранее выйти, ну! И где он?

Будто в издевательство моргнули несколько раз фары у машины Зельмана. Я уперто отвернулась и сделала вид, что не замечаю ничего. Я стена!

Хлопнула вдруг дверца и, какова была вероятность, что вышел или сел кто-то другой?

На мое счастье, подоспел Максим. Залетел на парковку и, выйдя из тачки, мигом очутился рядом. Мой спасательный круг!

Кинулась к нему в объятия так резко и охотно, что парень прифигел. Встал как вкопанный и не сразу осмелился обнять в ответ. Но я буквально кожей ощущала на себе пропекающий до кости взгляд, поэтому не сбавляла оборотов. Я играла паршивую игру и надеялась на аплодисменты в конце.

А финальной точкой – сама поцеловала Максима. Долго и настойчиво, аж пока со стоянки с противным писком от шин сорвалось авто. Вот и прекрасно. Отлично! Но, понимала ли я, когда начинала игру, как после буду объясняться?

Однако не стала ничего говорить или комментировать свой внезапный приступ «влюбленности». Вместо этого улыбнулась парню, а он, как всегда, не настаивал на четкости в наших запутанных отношениях. Я тупо понадеялась на удачу и это сработало. А ведь однажды и его железное терпение может лопнуть…

Позже вечером раз сорок мысленно пристыдила себя.

– Ты, блин, Руся, или уже соглашайся с ним встречаться, или отстань от парня, – проворчала, чтобы достучаться до совести.

Проклятый Зельман! Ну, не было тебя в моей жизни и все шло гладко! Так нет же, появился и все полетело к чертям собачим. Я, однозначно, должна уйти из ресторана и как можно скорее. Потому что постепенно начинала сдаваться и вопрос времени, как скоро треснет стена, а все мною запрятанные за нее чувства вывалятся наружу.

Глава 26

Дела за прошедшую неделю прошли неплохо,