Хозяйка каменного сердца ll - Ника Смелая

волосам. Рука сама сжалась в кулак, было неприятно на это смотреть, но я знал на что шёл, поэтому не стал отвлекаться. Диал тем временем провёл указательным пальцем по щеке девушки, спустился к шее и ниже к ключицам. Она поморщилась и открыла глаза. Посмотрела на нашего врага и улыбнулась ему. Вот же! Меня даже затрясло от злости. Сам не знал, что способен испытывать такие негативные эмоции.

Тем временем Селена в моём воображении поднялась на локтях и призывно закусила губу, томно глядя на проклятого соблазнителя. Тот же большим пальцем правой руки провёл по её нижней губе, нежно очерчивая контур. Больше смотреть на это я не мог. Внутри всё кипело, магия не подчинялась, чувства обострились и мне стало так дурно, что продолжать не удавалось. На какой-то миг я отключился, когда же пришёл в себя, понял, что разгромил чуть ли не всю мебель в комнате, а брат с Гедеоном пытаются меня унять. Парень даже щит использовал, чтобы не дать мне нанести ещё больший урон хозяевам трактира.

Пришлось расплатиться за причинённый ущерб и как можно скорее покинуть это место, чтобы не вызывать подозрений. Невыспавшиеся и замёрзшие, мы продолжили путь. К следующей ночи стало понятно, что замок Ториана недалеко, но ни плана, как туда попасть, ни сил ни у кого не было, поэтому решили разбить лагерь на подступах в лесу, отдохнуть и придумать стратегию. Только сделать это нам было не суждено. Немного за полночь со стороны крепости донёсся дикий вой, грохот взрывов и начался переполох. Мы решили, что это отличная возможность и стоит ею воспользоваться, чтобы проникнуть внутрь и попытаться отыскать Селену. Лошадей оставили в лесу и направились в сторону замка. Я ощущал, что супруга рядом, браслет вёл меня к ней.

Шли, не зная, кого можем встретить, но надеясь на помощь Пресветлых и моего чутья, как вдруг на нашем пути появился всего один диал. Я отчётливо видел его силу. Тот заметил среди нас девушку и долго её рассматривал.

– Госпожа Алмор? – негромко спросил незнакомец, но понял, что обознался.

Медлить не стоило. Нельзя было позволить ему вызвать подмогу. Мы напали первыми. Гедеон держал щит, а мы с Нарой кинулись в атаку. Каково же было наше удивление, когда диал с лёгкостью отбил наши атаки, совершая пасы мечом с невообразимой скоростью.

– Не мешайте! – выкрикнул он. – У меня приказ найти одну смертную, и это не та девушка, что вас сопровождает.

И когда только успевал отбиваться и что-то объяснять?

– Прочь с дороги, иначе мне придётся от вас избавиться, господа, – сама галантность.

– Ивар, он ищет Селену! – крикнул мне Люций, тоже нападая на незнакомца, а тот, услышав имя моей жены, резко обернулся в сторону брата.

– Эй, сильный маг! – вдруг отвлекла его внимание Нара. – Покажи свою способность! Хочу посмотреть! – дразнила она до этого относительно спокойного врага.

– Мы разберёмся! – услышал я голос Гедеона. – Найди Селену!

Повторять ему не пришлось, я тут же бросился в ту сторону, куда вёл меня мой обручальный браслет. Он становился всё горячее, да и внутри у меня всё горело в предвкушении встречи с возлюбленной. За спиной раздавались звуки боя на мечах, значит мои спутники ещё сдерживали незнакомца. Оставалось лишь надеяться, что с Селеной всё в порядке и я найду её раньше тех, кто, судя по всему, за ней гонится. Моя ненаглядная сбежала от них? Вот это да!

Украшение привело меня к небольшой поляне среди леса и тут моего слуха коснулся её голос:

– Дуэйн? – робко спросила она.

– Селена…– услышал я, как ей ответил некто моим голосом. МОИМ. Что тут происходит?

Поспешил в том направлении, откуда раздались голоса и увидел жену в объятиях другого…меня. И тут пазл сложился. Я вспомнил, как тогда на поле боя Ториан применил личину Люция, чтобы меня остановить. Хамелеон! Вот его сила.

Мне было невыносимо видеть любимую в объятьях другого. Я решил бороться за свою любовь и мы сошлись в поединке. Оба на пределах своих возможностей. Отдавать этому ненормальному свою нимфу я был не намерен, поэтому магию расходовал не скупясь. Странным показалось то, что он был не так силён, как на поле боя. Что-то в нём изменилось. Мне не хватало совсем немного, ещё чуть-чуть и я бы одолел его, но внезапно украшение на запястье обожгло холодом. Селена!

Остановился, отбрасывая противника подальше и ища её взглядом. А когда нашёл, то стал проклинать себя последними словами. Как мог я забыть о той, ради которой проделал весь этот путь, и с головой окунуться в собственную ярость? Моя жена замерзала в какой-то паре метров от меня, а я ничего не понял. Если бы ни браслет…

Опрометью кинулся к ней, сгрёб в охапку, пытаясь согреть. Не дать случиться непоправимому. Забыл и о Ториане, и о том, что не стоило оставлять его без внимания. Какое мне до него дело, если с Селеной что-то случится?

Мысленно воззвал к Дуэйну, прося о помощи. Вспомнил всех Пресветлых, надеясь на их поддержку. Прижал к себе, отдавая всё тепло моей возлюбленной. Мне не было холодно, я вообще ничего, кроме обиды, не чувствовал. Злился на самого себя за то, что допустил такое, как вдруг услышал тихий возглас Селены: “Не надо, Тори! Меня на двоих не хватит!”

“Она назвала его Тори?”– последнее, что помню, потому что именно в этот момент контроль над телом я потерял.

Глава 18 Я виноват, мне нет прощения

Дуэйн

Я знал, что такое забвение. Когда души диала не могут прийти к согласию, самая сильная из них вытесняет вторую. Именно это я и делал многие годы с Иваром. Самому мне довелось побывать там пару-тройку раз, когда он неожиданно обрёл силу и получил контроль над телом. Ощущение не из приятных: будто душу выкинуло из её вместилища, и что ни делай, вернуться не выходит. То же, что случилось в этот раз, забвением назвать было нельзя. Я просто перестал существовать, словно умер, но к Пресветлым не попал. Время прекратило свой бег. Меня окружали темнота, апатия и безнадёга. Не было даже желания вернуться, которое обычно присутствует при попадании в забвение. Сколько я пробыл в таком состоянии, мне неизвестно, но в какой-то момент, мне стали являться воспоминания (или нечто похожее на них) Ивара. В них я видел Селену… в объятьях нашего врага, и от этого меня будто передёргивало. Ревность и злость заполняли душу, и я будто вырывался