Стирая запреты - Кристина Майер

подумать о нас. О том, чем мы только что занимались. Будь на его месте любой другой, возможно, я испытывала бы неловкость, смущалась своей распущенности и легкодоступности, но это ведь Аслан Арданов — мужчина, которого я люблю.…

Через затемненные окна слежу за его силуэтом. В темноте вспыхивает огонь, на миг освещая его лицо. Огонь зажигалки гаснет, но загорается красный огонек сигареты. Несколько раз он вспыхивает и гаснет…

Силуэт пропадает. Я не вижу, куда отошел Аслан, но и следить за ним перестаю. Возможно, ему нужно уединиться. Поправив подол сарафана, прикрываю глаза. Прохладный воздух врывается в салон автомобиля, когда Аслан открывает багажник.

— Поспи немного, — вернувшись в машину, Аслан расправляет тонкий плед и накрывает меня. Опускает ещё немного мое сиденье, целует в краешек губ. Время позднее, а прошлой ночью я почти не спала, поэтому сама не замечаю, как засыпаю.

Просыпаюсь, когда мы останавливаемся у ворот базы. Поднимаю сиденье. Охрана проверяет машину, прежде чем пропустить нас на территорию. Возле корпуса Аслана ждут Артем и ещё несколько парней.

— Поднимайся наверх и ложись спать, — помогая выйти из машины. — Не жди меня, — негромко произносит.

— Аслан.… Те мужчины…. они здесь? — интересуюсь я, узнав среди парней тех, кто бросил в багажник мужчин, обидевших Алексу. Атмосфера вокруг нас меняется.

— Есения, я попросил тебя подняться в комнату, — от него веет холодом, а в голосе слышится металл. Аслан отходит в сторону, чтобы я могла пройти.

Ему не понравилось мое любопытство, ну а чего он ожидал? Я беспокоюсь и всего лишь хотела получить немного информации, но, видимо, женщинам не стоит лезть в мужские дела. Умом понимаю, что авторитет Аслана непоколебим, он ни перед кем не отчитывается, но все равно неприятно чувствовать от него холод, особенно после того, что было между нами. Пряча глубоко в себе обиду, прохожу мимо Аслана, даже не взглянув на него.

Если я хотела спать, то теперь точно не усну. Тогда зачем мне подниматься в спальню? Войдя в здание, я направляюсь в медблок. Переодеваюсь, достав толстовку, которая может понадобиться, если я замерзну, кладу ее на край кушетки. Сажусь за компьютер, включаю первый попавшийся турецкий сериал, просто чтобы не сидеть в тишине, которая оглушает.

Не следя за происходящим на экране, я думаю о том, что сейчас происходит на базе. Куда пошел Аслан? Что он сделает с теми мужчинами? Тревога плотно засела в моей голове. Не хочу думать о плохом, но ничего хорошего в голову не лезет. Спустя час, устав от навязчивого монотонного фона, отключаю компьютер. Выключаю свет в перевязочной, подхожу к окну, за которым только деревья, ухоженные дорожки, фонари….

Быстро устав пялиться в молчаливое пространство, подхожу к кушетке, сбросив кроксы, забираюсь на нее с ногами. Стена холодная, долго в такой позе не просидишь. Подложив под голову ладонь, накрываюсь толстовкой. Закрываю глаза, только чтобы не пялиться в одну точку. Наверное, я всё-таки засыпаю, потому что будит меня прикосновение к волосам. Из коридора льется тусклый свет, его достаточно, чтобы рассмотреть Аслана. У него влажные после душа волосы, и он не надел футболку.…

— Легко с тобой не будет, — заметив, что я проснулась, произносит Аслан с улыбкой в голосе. — Еся, завтра у тебя будет болеть все тело. Давай перенесем бунт на другой день? Я устал и хочу хоть немного поспать, — присаживаясь на корточки, заглядывает глаза. Выглядит он бодрым, у меня порой складывается ощущение, что Аслан вообще не устает.

— Я не мешаю тебе. Поднимайся к себе и ложись спать, — теперь я добавляю своему голосу холод, хотя звучит он сипло со сна, и эффект немного теряется. Мне всё ещё не дает покоя мысль о тех мужчинах, но спрашивать я не буду.

— Я не усну, зная, что ты подвергаешь пытке свое тело, — поднявшись на ноги, нависает надо мной Аслан.

От него просто умопомрачительно пахнет, я как героиновый наркоман, вдыхающий дорожку. И вообще.… О чем мы говорили? Сложно сосредоточиться на разговоре, когда его губы так близко….

А! Вспомнила!

— Я привыкла. Всю практику проспала на такой вот кушетке, — информирую Аслана.

— Еся, на кушетке ты спать не будешь. Придется смириться с заботой и гиперопекой, — подхватывает меня на руки, будто я ничего не вешу, несет наверх. Я не сопротивляюсь, не возмущаюсь, в его объятиях хорошо, а ещё можно уткнуться в голую грудь носом и бессовестно дышать им.

— В этом тебе удобно будет спать? — спрашивает он, уложив меня на расправленную постель.

— Нормально, — отвечаю я. Аслан подходит к шкафу, достает футболку и подходит с ней ко мне.

— Помочь переодеться? — протягивая мне одежду.

— Я справлюсь, — забрав футболку, жду, что Аслан выйдет, а он остается….

Глава 38

Есения

— Сеня, завтра днем я не смогу поставить Мирону укол, — как только я сажусь за стол, мама заводит разговор при своем муже. — Мне нужно быть на работе. Ты ведь завтра выходная, — утверждает она. У меня портится аппетит от одной мысли, что придется прикоснуться к Мирону. Благо мне не придется этого делать.

— Мама, я завтра работаю. Как и послезавтра, и послепослезавтра…. — мама хмурится, переводит взгляд на Мирона.

— А я что говорил? — дернув ртом, тут же переходит в нападение отчим. — Продолжай закрывать глаза на её поведение, — откидывая ложку и мамину руку со своей руки, когда она пытается удержать его за общим столом. Схватив костыли, он сваливает из кухни.

Конечно, в этом виновата я. Получаю осуждающий взгляд и сурово поджатые губы.

— У тебя выходных вообще нет? — заводится мама. — Что это за работа такая? Ночами тебя из дома забирают на дорогих машинах. Прямо к подъезду подъезжают! Сутками пропадаешь где-то, выходных не дают.… — выдерживает паузу в ожидании, что я начну оправдываться.

— Выходные будут, когда уедут командировочные, но, если мне позволят, я буду каждый день ходить на работу, — спокойным ровным тоном заявляю я, опуская ложку в тарелку с супом.

— И что это значит? — выговаривает слова сквозь зубы.

Дую на ложку с супом, пробую. Аппетита нет, есть я не хочу, меня заставили принять участие в семейном ужине, но ем я специально, мне нужна эта пауза, чтобы спрятать эмоции. Чем громче я кричу, тем