Русалочка должна умереть - Соро Кет

В Гамбурге Ральф ходил на киокушинкай-карате, здесь, в Геральтсхофене, организовал «бойцовский клуб» имени себя лично. Лично снял помещение в здании, где раньше был магазин напитков, переоборудовал и устроил там спортивную студию для парней.

На первый взгляд, все было прилично, да но… Что это были за парни!

Их было пятнадцать, может быть двадцать, – мальчишки от четырнадцати до двадцати. Ральф собирал их как жемчуг, по одному, когда посещал полицейские участки или тюрьму для несовершеннолетних в Эбрахе.

Тетушка плакала и шептала, что эти мальчики убьют его и нас всех, живьем, а потом сожгут дом и всю ее мебель. Она все время была логична. Ральф лишь глаза закатывал. Даже глубже, чем в те моменты, когда она пыталась вернуть его на путь истинный, – вытащив из моей постели.

– Это просто секция, тетя! – твердил он с плохо скрываемой яростью. – Я просто пытаюсь спасать их души для церкви!.. Не выводи меня!

По понедельникам, средам и пятницам, мальчики пинали по груше и тягали «железо», по воскресеньям, после мессы, пинали мяч. В четверг у них был день помощи одиноким старикам, после чего ребята пили чай в актовом зале церкви и о чем-то болтали чуть ли не до полуночи.

Тетя под строжайшим секретом поведала мне, что опасается, будто Ральф совсем помешался на почве власти. И собирает собственную армию. Некий дитрих-югенд. Так стало ясно, что помешалась тетя. Она под каждым кустом видела нациста, а под деревом – целый взвод.

Нацистами тетя считала всех, кто не мог жить ни во что не впутываясь. От продажи наркотиков до разбоя и грабежа. И была права: эти мальчики, как и сам Ральф, по крови были волками. И то что Ральф пытался сделать из них пастушьих собак, способных жить в обществе, не означала, что у него получится.

Эти мальчики были платой, что Ральф аккуратно вносил на баланс Судьбы. Пытался дать им всем шанс. Такой же, что мой отец дал ему. И такой же шанс он хотел дать мне. Помочь поладить хоть с кем-нибудь за стенами Штрассенберга.

Он просто никак не мог взять в толк, почему мы так держимся друг за друга. Мне предстояло снова через это пройти.

Когда мы явились к церкви, парни и девушки, которые явно учились не в моей школе, весело обсуждали что-то, стоя у груды ящиков перед входом в церковь. Ральф посигналил и с радостными воплями, толпа расступилась.

– Девочки, – с улыбкой обобщил Ральф, – знакомьтесь, это – моя сестра… Арест за драку в школе. Мальчики, вы помните мою Виви?

Мальчики изобразили собрание пионов и помидоров. Девочки постарались скрыть, что ко мне испытывают. Я спокойно посмотрела на Ральфа: видел? Ральф стиснул зубы и тряхнул головой.

Все принялись за дело.

У Мариты благотворительность заключается в том, что облаченные в перья и бриллианты женщины, которым бы больше пошел картонный пакет на голову, покупали дорогие билеты на ужины. И прославляли друг друга за доброту.

Убогих и сирых к столам, конечно, не подпускали.

То что делает Ральф – настоящее. И кому-то нужно.

По четвергам «волчьи мальчики» забирали продукты на фудшеринге, грузили в специально нанятую газель и везли их в церковь. Девушки под руководством тети разбирали продукты по списку и собирали набор для малоимущих и одиноких. А затем развозили тем прихожанам Ральфа, которым тяжело самим ходить в магазин.

Я и понятия не имела, как много нищих в нашей стране, такой богатой и щедрой на соцпособия. Правда, я никогда не думала, что есть люди, которым пособий может и не хватить. Ральф помогал им также, бесплатно занимаясь сдачей или продажей домов, устраивал стариков в дома престарелых, а тех, кто хотел жить дома, навещал на дому.