Последний шанс для мажора - Елена Росси

— Меня не отпускают гулять по вечерам, — сказала я, делая грустное лицо.

— Может, спросишь у отчима? Я буду гулять с друзьями, можешь присоединиться, — Сашка усмехнулся, подмигивая мне.

— А что мне сказать? Привет, отчим, я собираюсь гулять с парнем, который пугает наших кур?

— Скажи, что пойдешь гулять с подругами. У девчонок хорошо получается врать. Или скажи правду. Привет, отчим, я собираюсь гулять с парнем, который пугает наших кур.

— Я подумаю, — озадаченно ответила я, но не смогла сдержать улыбку.

Когда я вернулась в дом, была взвинченная, словно ветер. Мои глаза сверкали от счастья, и я казалась на седьмом небе. Я была так рада, что даже мой кот, который обычно бегал от меня, как от пылесоса, смотрел на меня с удивленным выражением лица.

— Ну что, Барсик? — сказала я ему, — не ожидал, что он позовет меня гулять? Я тоже не ожидала.

Вооружившись калькулятором и нерушимой верой в свои силы, за маленьким, настолько неудобным столом, что даже карлики подняли бы брови, сидела Олеся. Она была убеждена, — чтобы окончить школу с золотой медалью, нужно всего лишь каждый день учить уроки. Она свято верила в это, как верят в то, что после дождя всегда выглядывает радуга.

За стеной, словно злой пчелиный рой, захвативший власть над пространством, бубнили два объекта: телевизор и отчим. Звуки шоу, новостей и рекламы сливались в один непрерывный поток шума, который проникал сквозь стены и наполнял комнату. Это было похоже на нескончаемый концерт, где каждый актер, каждый ведущий и каждый рекламный ролик стремились перекричать друг друга.

— Достал! — взорвалась Олеська, словно вулкан, готовый извергнуться. Ее голос звучал так громко, что даже телевизор на мгновение замолк. — Ну можно же сделать тише! Неужели это так сложно?

Я махнула рукой, как будто отгоняла назойливую муху.

— Брось, систр, — сказала я, пытаясь сохранить спокойствие. — Он опять напился… а меня… Санька, наш сосед, позвал гулять сегодня! — это была радостная новость, которую я не могла удержать в себе.

— Что? Да ладно?! — Олеся на несколько секунд застыла от удивления, как будто я только что сообщила ей, что наши куры научились говорить по-английски. — А он не сильно взрослый для тебя? — она спросила, поднимая бровь в знак сомнения.

— Ой, не завидуй! — я ответила, подмигивая ей. — Не каждый день же сосед-красавчик приглашает тебя на свидание. А если он и взрослый, то что с того? В конце концов, возраст — это всего лишь цифра, а любовь не знает границ!

— Ты меня с этим кабаном одну не оставишь! — глаза Олеси были широко открыты от ужаса.

— Да ладно тебе, он же в доску пьян! Он сейчас как сурок в спячку уйдет, и все будет тихо.

— Тихо? Да у нас в комнате даже нет замка!

В следующее мгновение я подалась вперед и стала что-то произносить, вроде:

— Только на полчасика!..

Конец фразы скомкался, как зажеванная кассетная лента, и оборвался. Собственное лицо резко поплыло вверх. Все замерло, как будто кто-то нажал на паузу в фильме. И продолжилось на следующем моменте…

Санька и два парня, которых я никогда раньше не видела, сидели в беседке и играли в дурака.

Они взлетели, как ракеты, когда увидели меня, и закричали:

— Больше народа, меньше водорода!

Я поправила:

— Вы имели в виду кислорода, не так ли?

Санек махнул рукой, как будто отмахивался от мухи, и сказал:

— Да, какая разница!

И, не дожидаясь моего согласия, раздал мне карты.

Сначала я была непреклонна и отказывалась играть, но потом решила просто заглянуть в свою руку: осторожно приоткрыла одну карту, потом вторую… Карты оказались такими хорошими, что я решила немного поиграть.

Но когда наступили сумерки и карты стали почти невидимы, я вдруг осознала, что забыла о времени. Я вскочила, как будто меня ужалила пчела, бросила карты прямо в середине игры и побежала домой, как будто за мной гналось стадо голодных волков.

Маленькие окошки были плотно закрыты ставнями, их деревянные лопасти сливались с темнотой, словно охранники, не позволяющие внешнему миру проникнуть внутрь. Дверь, старая и изодранная, оказалась заперта изнутри на засов.

Я долго стучала, отчаяние сжимало мою грудь, как путаница в узлах старого веревочного лабиринта. Но внезапно, как ответ на мои молитвы, послышался скрип заржавевших петель. Истерзанная, в разорванной ночнушке — выглядела сестра так, как будто ее трепал дикий зверь. Несмотря на летний ветерок, несчастная дрожала, разорванная на бедрах ткань казалась почти прозрачной и прилипала к ногам в том месте, где она обмочилась.

— Ты… — она всхлипнула несколько раз. — Ты же обещала мне…

— Я его убью!!! — взревела я.

Через мгновение воспоминание расплылось, превращаясь в длинный кухонный нож, измазанный кровью… а потом… в точеный мужской подбородок!

Я пригляделась получше.

Приоткрытые губы и встревоженные глаза. И эти темные волосы. Что-то знакомое… Взгляд мой заинтересованно заскользил вниз. Я разглядела во тьме игру слабого света на изгибах мужской шеи. Покатые плечи, и крепкий торс, обтянутый плотной светлой тканью. Мой пытливый, несобранный, после потери сознания, ум с любопытством изучал рельефы чужого тела. Я почувствовала что-то зудящее и приятное в животе, и мое дыхание участились.

— Тимур…

Глава 47

ТИМУР

Вот и наступил тот долгожданный момент, когда желтое такси, похожее на гигантскую лимонную конфету, наконец-то подкатило к моему дому. Еще находясь в уютном салоне, я услышал звуки, которые явно указывали на какую-то активность возле ворот. “Что там происходит?” — подумал я, пытаясь разглядеть через тонированные стекла.

“Скорая помощь” стояла, как призрак, в тусклом свете уличных фонарей. Из-за ее открытых дверей выглядывали носилки, покрытые белоснежной простыней. Рядом, в тени автомобиля, нервно курил водитель скорой помощи. Его лицо было напряжено, и он постоянно поглядывал на часы, словно время могло что-то изменить.

Врачи, как пчелы вокруг улья, суетились поодаль. Их быстрые движения и важные лица говорили о серьезности ситуации. Они кружили вокруг кого-то, кого я не мог видеть.

— Что здесь происходит? — издалека спросил я, задыхаясь от быстрого бега.

Несколько голов, как по команде, повернулись в мою сторону. Взгляды отца и Клима были полны удивления и недоумения, словно они не ожидали услышать мой голос. Я смотрел на них ожидая объяснений, которых у них не было.

Моя мама повернулась ко мне. Ее лицо было бледно, как лунный свет, и от этого его широко открытые глаза, то