Мистер Март - Николь С. Гудин

— Мия? — я слышу, как зовёт меня Люк. — Что случилось с тем маленьким ночником, который у тебя был здесь?

Я прислоняюсь к дверному проёму и наблюдаю за его растерянным выражением лица, когда он смотрит на розетку, к которой тот раньше подключался.

— Его нет.

— Что с ним случилось?

Я бросаю полотенце для лица, которое держу в руках, в корзину для белья и пожимаю плечами.

— Мне он больше не нужен… теперь у меня есть ты.

Я вижу, как глаза Люка смягчаются, и знаю, что он прекрасно понимает, насколько это важно для меня. Этот ночник был для меня помощником с самого рождения Джо.

Он был нужен для ночных кормлений, но после этого я просто не могла без него проводить ночи, наполненные пустотой. Я чувствовала себя слишком одинокой, и это меня пугало.

— Тьма больше не страшна, — объясняю я и чувствую, что краснею.

Улыбка, появляющаяся на его лице, такая красивая и удовлетворённая, что я слышу собственный вздох удовольствия.

Он — это все, что мне нужно, и все, чего я хочу. Он — самый милый мужчина, который каждый день обращается со мной как с принцессой. По-прежнему покупает мне цветы каждый божий вторник и смотрит на меня так, словно просто не может поверить в свою удачу. Я испытываю к нему те же чувства.

Он наклоняет голову в сторону кровати, и я с радостью следую его примеру.

— И каков приговор этому дому? — спрашиваю я его, забираясь под одеяло.

Он уже давно выставлен на продажу, и я знаю, сколько работы нам придётся сделать, но мне в нем все нравится. Я хочу, чтобы это было то место, где мы создадим нашу семью.

— Завтра я хочу пробраться под потолочное пространство и залезть на крышу, но, думаю, мы пожалеем, если не купим этот дом, Мия. Ты вся светишься, когда входишь внутрь.

Мы оба перекатываемся на бок и смотрим друг на друга. Даже в этом тусклом свете я вижу блеск его великолепных голубых глаз.

Я знаю, что буду сожалеть, если мы не купим этот дом. Всегда им восхищалась, и Люк был бы идеальным человеком, чтобы взяться за это дело. Он восстановит этот дом с любовью и нежностью, которых заслуживает этот старик.

— Я действительно этого хочу, — шепчу я.

Это не похоже на меня. Просто взять и сказать, чего я хочу. Но, благодаря поддержке Люка я начинаю понимать, что могу просить о чем угодно… что то, чего я хочу, важно.

— Тогда он твой, — просто отвечает он, как будто это не более чем пара туфель из магазина.

— Наш, — поправляю я его.

Это пугает — мысль о том, что наши жизни настолько переплетаются всего за несколько коротких месяцев, но в то же время мне кажется, что это правильный шаг для нас троих. Люка, Джо и меня.

— Наши. — Он ухмыляется.

— Ты уверен, что готов к этому?

— Я никогда не боялся небольшого количества тяжёлой работы, Мия.

Я вздыхаю с облегчением и прижимаюсь к его твёрдой груди.

Более правдивых слов ещё никогда не было сказано.

Глава 24

Люк

Шесть месяцев спустя

— Люк? — я слышу крик Мии откуда-то сверху.

— Внизу у входной двери, — кричу в ответ я.

Нам понадобятся рации или что-то в этом роде, чтобы мы могли найти друг друга в этом доме.

Мия действительно не ошиблась, назвав этот дом «большим». Она не ошиблась, назвав его «старым», но мне это нравится. У него есть характер и очарование.

У меня тут список работы длиннее моей руки, но это все его часть.

Мы знали, во что ввязываемся, когда брали этот дом, и рано или поздно справимся с ремонтом.

У нас впереди долгая жизнь, чтобы справиться с этим.

— Куда ты положил ту коробку с полотенцами… — ее голос затихает, когда она подходит ко мне сзади и видит, что я делаю.

— Люк, — выдыхает она.

Я поправляю последнюю рамку, которую вешаю, и отступаю назад, чтобы полюбоваться своей работой.

Как и все в этом доме, эта фотостена представляет собой смесь моих и её фотографий.

Есть фотографии меня, Мии, Джо, Эм, моих родителей, Калеба… и, конечно же, Троя. На самом деле это фотография, которой она восхищалась в моей спальне, на ней мы были подростками. Фото находится прямо здесь, спереди и в центре.

— Я говорил тебе, что однажды поделюсь ею с тобой. — Я указываю на изображение, которое, как знаю, привлечёт её внимание.

— Говорил, — тихо отвечает она, вставая передо мной.

Я обнимаю её за талию и кладу подбородок ей на плечо.

— Это наша семья, — говорю я ей.

— Спасибо, что принял каждую её часть, — шепчет она.

— Всегда, Мия.

У меня никогда не было выбора. Я не собирался вычёркивать Троя, чтобы освободить место для себя. Лучший друг или совершенно незнакомый человек… такого никогда бы не случилось. Я никогда не являлся тем парнем, который хочет чего-то за счёт кого-то другого.

— Я не была уверена, что ты захочешь видеть его фотографии в нашем новом доме… Но я рада, что ты это сделал.

— Я думаю, это все, что он хотел бы от нас, понимаешь? — говорю я тихо.

Она вопросительно смотрит на меня.

— Чтобы его помнили.

Она молча кивает, но зелёная глубина её глаз говорит гораздо больше.

— Полотенца лежат в коробке в гостиной, — говорю я после того, как мы смотрим друг на друга, кажется, целую вечность.

Она целует меня в челюсть и выскальзывает из моих рук.

Я снова смотрю на фотографии и улыбаюсь, мой взгляд останавливается на этом особенном изображении посередине.

— Я делаю все возможное, чтобы присмотреть за ними, — шепчу я, глядя на его фотографию, застывшую во времени. — Я знаю, что ты, вероятно, имел в виду не это… Но я люблю их, Трой. Больше всего на свете. Я всегда буду заботиться о них. Обещаю тебе.

Я поворачиваюсь и иду в самое сердце нашего дома, впервые за долгое-долгое время чувствуя себя более спокойно.

Эпилог

Люк

— Выше, папа, выше! — кричит Джо во все горло.

Был его четвёртый день рождения, когда он спросил меня, может ли он называть меня «папой». Возможно, это самый большой момент гордости за всю мою жизнь.

Теперь это почти официально. Процесс усыновления был немного длительным, но он почти завершён.

Тогда он официально станет моим сыном.

Это кажется слишком хорошим, чтобы быть правдой. Моя жизнь.

У меня красивая жена, которая очень