Институт благородных дэвров, или Гувернантка для варвара - Анна Ледова

– Знаете, у меня ощущение, что дэврам просто нравится выставлять себя в самом неприглядном свете. Просто чем больше я узнаю ваш народ, тем больше удивляюсь. Вы намеренно ведёте себя, как дикари?

– Полошишься много, аурем, – прервал меня кайарахи и остановился. – Не на то смотришь. Сердцем жить надо, а не по писаному.

И вдруг склонился надо мной, близко-близко. Блеснули в темноте синие глаза. Я замерла. Боги, он же не собирается… Что, если он меня сейчас поцелует? Нет, я совершенно не представляю, как на это реагировать! В Уставе деда никто никого без спроса не целует! Как бы ни мечталось мне об обратном, когда я читала эти наставления, будучи ещё впечатлительным подростком…

Вепрь, не разрывая взгляда, протяжно заурчал. Дикий зверь, ей-богу! Ещё ноздри раздулись, как у хищного тигра перед прыжком… Он меня что, обнюхивает? Боги милостивые… Я зажмурилась от страха и охватившего меня непонятного трепета. А в следующую секунду ощутила, как кайарахи едва прикоснулся носом к моему. Я распахнула веки и наткнулась на горящий взгляд Вепря. Он ещё несколько раз потёрся носом о мой, явно получая от этого удовольствие, морща переносицу и глухо порыкивая, а я до сих пор не понимала, что он делает и как на это реагировать.

– Господин Риедарс… – прошептала я.

– Ари, – кашлянула сверху из окна госпожа Ризе.

– М-МЭЛЬДА!.. – тут же радостно отозвался из кустов Вангапу.

Госпожа Ризе незамедлительно исчезла и задёрнула шторы. Впрочем, ненадолго: вскоре они разъехались вновь и в кусты полетела палка-чесалка.

– Доброй ночи, красавица, – тихо рыкнул Вепрь и тоже растворился в ночи.

* * *

Утреннего почтальона встречали, как мессию: дэвры повскакали с лавок, даже не доев завтрак, и бросились ему навстречу. Мы с Мелли пили кофе в беседке.

– Для госпожи Ризе… Госпоже Минци… Господину Чёрному Вепрю от господина мэра – его просили лично в руки… И господину Эх… Эхре Мо…

Курьер не успел до конца выговорить необычное имя адресата, как толпа варваров радостно взвыла и затрясла оружием, вырывая письмо у паренька из рук.

– Лысый, читай давай! Вслух! Громко!

– «Уважаемый го… господин Мохнатый», – зачитал Эхра.

– О-о-оо!.. – зарокотали возбуждённо дэвры. – Вот это да!..

– «Господин», слыхали, да? – гордо оскалился счастливчик. – Ваще! Так, чо там… «Я, признаться, до сих пор пребываю»… Это куда она прибывает, я чот не понял? В гости, что ль, куда поехала? «Пребываю в некоторой ажи… ажитации и кон… консервации, вызванной»… Малявочка, прочитай ты, а? Я чот не догоняю, кого там куда вызывают… И консерва тут при чём?

Вздохнув, я взяла сложенный листок. Я уже поняла, что составлять письма Магрету учила Эгмант-старшая, и одной только «ажитацией» не обойдётся.

– «Уважаемый господин Мохнатый. Я, признаться, до сих пор пребываю в некоторой ажитации и констернации, вызванной вчерашним вашим посланием. И вынуждена буду пересмотреть взгляды на эти совместные passe-temps, раз результатом их являются ночные письма от незнакомцев, порочащие доброе имя приличной девушки из уважаемой семьи. Смею надеяться, подобной конфузии более не повторится. Всего хорошего, М. Эгмант».

Дэвры нахмурили лбы, зачесали заплетённые бородки.

– Я чот ни слова не понял, тесса… «Ушки» Мохнатого отшила или чего?

– Так это чо… Не придёт она, что ль? – тихо пробасил Эхра. – Не по нраву, значится, я ей пришёлся?

Я не знала, что ответить притихшим воинам. Всё почему-то пошло не по плану. Магрета показалась мне такой приветливой, скромной, вежливой, и этот категоричный отказ никак не вязался с её образом. Кажется, я допустила большую ошибку. Неужели дикарь настолько ей не понравился? Ведь из письма Эхры действительно несложно было понять, что написал его тот же, кто назвал вчера «милой барышней» и не отходил два часа кряду. А из письма Магреты – что это вызвало у неё сильное неудовольствие.

Моё умение считывать малейшие запинки в речи, мимолётные взгляды и незаметные другим признаки волнения где-то дало сбой. А ведь я была почти уверена, что и Магрете было приятно это вчерашнее соседство! Что же это получается: на самом деле Магрета тряслась от отвращения и страха? Аурелия Минци, а не заигралась ли ты во всемогущую тессу?..

На Эхру смотреть мне не хотелось. А мощный двухметровый великан, наоборот, недоумённо выискивал ответы в моих глазах. И ещё насупился при этом, как обиженный медвежонок…

– М-мм… – Мелли оторвалась от своей корреспонденции. – Ари, дорогая, дай-ка мне это письмо…

Имельде Ризе хватило пары секунд, чтобы взглянуть на листок и тут же закатить глаза. Затем она вздохнула и покачала головой:

– Вот мымра рыжая, а…

Мохнатый немедленно зарычал на Мелли, но та с видом всезнающей матери-медведицы сунула ему под нос два разных листка.

– Да не Магрета мымра, господин Эхра. А мамаша её, Мелинда Эгмант. Она вам это письмо написала. Перехватила, видать. Вот, сами посмотрите – почерк-то совсем другой. Мне Магрета тоже с утра прислала записку, но, судя по ней, послания вашего она даже не видела. Уж мне-то рассказала бы. Зато под впечатлением от вчерашнего визита она черкнула пару строк насчёт вас… Не знаю, правда, насколькоприличнобудет поделиться этим… Среди тесс ведь считается, что переписка – дело сугубо интимное… А что мамаша, значит, дочке жизни никакой не даёт – это нормально, да?

Тут она с укоризной взглянула на меня.

– Мелли, дорогая, ну не мучайте вы человека, – шепнула я. – Извёлся ведь уже. Ну, только если там действительно что-то хорошее. Я ведь не ошибусь, если предположу, что вы и сами желаете счастья этой «малютке»? Пусть даже немного диковатого…

– Сама ты старая сводня, – так же тихо шепнула мне Мелли, хотя я никогда её так не называла, но часто слышала от Ника. – Этот-то вроде нормальный, ладно, чего уж…

Эхра не сводил с Имельды просящих глаз и та, вздохнув, сказала:

– Магрета написала, что её никогда ещё не называли «милой барышней» и от неожиданности она даже не смогла ответить на приветствие, чем, полагает, нанесла большую обиду тому приятному бритому мужчине, что стоял рядом, пока она играла.

Эхра и остальные хойя на пару секунд нахмурились, переваривая эти слова.

Имельда вздохнула ещё сильнее.

– Понравились вы ей, господин Эхра, – переозвучила она саму себя. – А с мамашей её я ещё поговорю. Ишь, чего выдумала – пересмотрит она какие-то