Громкий развод - Анастасия Ридд

буквально не дают вздохнуть, а разъедающая боль в груди становится все сильнее. Мне бы хотелось чувствовать иначе и в два счета взять и раздавить любовь к нему, но сейчас это невозможно.

На сборы у меня уходит всего полчаса, и я решаю выехать из дома раньше, чем обычно. Невыносимо находиться в квартире, тепло и уют которой мы делили на двоих. Теперь же здесь холодно и одиноко.

Я подъезжаю к месту работы и, расплатившись с водителем, выхожу из автомобиля. Около входа топчутся три человека, и, бьюсь об заклад, это журналисты. Неспешным шагом и с гордо поднятой головой я иду к ним навстречу.

— Аделина, доброе утро! — наперебой начинают они.

— Доброе утро, — отвечаю сдержанно, останавливаясь возле входа. Сбегать не собираюсь. Мне даже интересно, о чем журналисты поведают на этот раз и какие откроют тайны, о которых мне еще неизвестно.

— Аделина, пожалуйста, не уходите. Мы не отнимем у вас много времени, — просит одна из девушек. Судя по всему, она новенькая и еще не стала акулой в мире журналистики.

— У меня есть пара минут, — неожиданно отвечаю даже для самой себя, ведь я решила не давать интервью и ни с кем не обсуждать эту тему.

— Вы уже подали на развод? — спрашивает другая девушка.

— Да.

— После вчерашнего эфира все только о вас и говорят, — говорит другая. — Ожидали ли вы, что станете настолько популярны?

— Популярность — это последнее, о чем я думаю, — усмехаюсь.

— Вчера Богдан Царев устроил потасовку в ресторане. Это было вызвано ревностью с его стороны?

— Я не могу давать оценку действиям, как и не могу влезть в его голову, чтобы дать вам правдивый ответ, — монотонно произношу я.

Появление моего супруга в ресторане стало большой неожиданностью, а его поступок в отношении Жени и вовсе вызвал во мне раздражение.

— Ваш муж действительно изменял вам?

— Я не держала свечку, — усмехаюсь и быстро добавляю: — Мне уже пора, так что…

— Но, похоже, Богдан и Эльза все же воссоединились, — поджав губы, с сочувствием в голосе произносит та самая новенькая.

Другая девушка смахивает по экрану мобильного и поворачивает его ко мне.

— Вчера вечером ваш супруг приходил к Эльзе. Значит, все, что она говорила на телепередаче правда?

Последний вопрос действует на меня отрезвляюще, и я наконец вспоминаю, по какой причине не хотела иметь ничего общего с журналистами. С меня хватит.

— В моих глазах он уже свободный человек, и имеет право делать все, что ему заблагорассудится, — натягиваю на губы дежурную улыбку. — Так же как и я. А теперь прошу меня простить — мне действительно уже пора.

Протиснувшись между девушками, я открываю входную дверь и, войдя внутрь, облегченно выдыхаю. Похоже, я оказалась не готова к новым подробностям взаимоотношений Богдана и Эльзы. В груди болезненно саднит, но я намеренно игнорирую неприятные ощущения и, вздернув подбородок, подхожу к лифту.

Я нажимаю на кнопку, и двери кабины разъезжаются.

— Задержите лифт, — доносится мне в спину.

Я оборачиваюсь и смотрю в упор на девушку, которая мне хорошо знакома. Инна Скворцова. Мы учились на одном факультете, и Инна всегда была лучшей.

— Адель, привет! — в ее голосе нет ни единого намека на удивление.

— Привет! Надо же, какая встреча! — вырывается у меня.

— Она неслучайная, — Инна никогда не ходила вокруг да около, и сейчас ничего не изменилось. — Я приехала к тебе.

— Даже не стану спрашивать зачем, — отрицательно качает головой.

— Я являюсь главным редактором…

— Я в курсе, кем ты работаешь, — обрываю ее на полуслове. — И где.

— Адель, я хочу помочь тебе, — прямо говорит она.

— Чем же?

— Я хочу вывести эту стерву Эльзу на чистую воду. Очевидно же, что все ее слова — сплошная ложь. И мне нужна твоя помощь.

— Чего ты хочешь?

— Правду. Из первых уст, то есть из твоих, — честно отвечает она, не отводя от меня серьезного взгляда. — Дай единственное откровенное интервью. Расскажи всем о ее лжи и коварстве.

— Нет. Это моя жизнь, Инна, а для тебя это всего лишь очередная сенсация.

— Я не стану отрицать. Для меня этот материал станет настоящим прорывом. Но и ты выиграешь в конечном итоге. Подумай, — она дает мне свою визитку, а затем выходит из лифта.

Двери закрываются, и кабина снова приходит в движение. Я опускаю взгляд на прямоугольную карточку с именем Инны Скворцовой и всерьез задумываюсь над ее предложением. Я терпеть не могу выставлять свою жизнь на всеобщее обозрение, но должна признать, что конкретно это предложение звучит заманчиво. Эльзе не должна сойти с рук та ложь, которую она сообщила всей стране, тем самым втоптав в грязь не только Богдана, но и меня. Качаю головой, сопротивляясь своим же мыслям. Нет, я не стану уподобляться этой стерве и действовать ее же методами, однако, она должна заплатить за зло, которое причинила. Убираю визитку в карман пальто и выхожу из лифта на нужном мне этаже.

Неспешным шагом я направляюсь в свою гримерную. Сегодня в программе только новостной блок, а это означает, что сюрпризов не предвидится. Разве что Эльза снова придет на телевидение, но уже в качестве моей соведущей. Усмехаюсь своим же мыслям — голова идет кругом от всего происходящего в моей жизни. Так, хватит думать о ней — есть дела поважнее.

Спустя полчаса я топчусь на пороге своей гримерки в полной боевой готовности к съемкам. Ни Карина, ни Славский за это время не заходили ко мне, что довольно странно, учитывая обстоятельства. Я выхожу в пустой коридор и направляюсь в студию. Странно, что на этаже никого нет, хотя обычно в это время здесь чересчур оживленно. Я подхожу к двери и тянусь к ручке, но неожиданно застываю — до меня доносятся громкие недовольные голоса, но кому они принадлежат разобрать возможности нет. Я осторожно опускаю ручку вниз и бесшумно вхожу в студию.

— После такого она ни за что не останется, — Карина качает головой. — Вы вообще понимаете, что влезли в ее личную жизнь? Если вы хоть немного цените своих работников…

— Карин, успокойся, — прерывает ее Славский. — Павел Геннадьевич, это действительно перебор. Я согласен с Москвиной. Мне не просто