Сердце на льду - Анна Эйч

– Ну-у… в смысле секс был только с Ковальским.

– С кем?!

– Я так называю свой вибратор. Ты будешь смеяться, но он в форме пингвина.

– Пингвина?.. – мой мозг закипает от переизбытка информации.

– Ага! – она задорно улыбается, совершенно не замечая моего шокового состояния.

Господи Иисусе! Сена девственница!

У неё никогда не было мужчины.

Я ошеломлённо сверлю её взглядом, пытаясь осознать только что обрушившуюся на меня новость. Никогда прежде не был первым мужчиной для девушки. Это пугает! Отрезвляет! Напоминает о том, насколько мы с ней далеки друг от друга. Насколько глубоко я увяз в этом безумии.

Раньше я бы уже бежал от подобной ответственности на другой конец света без оглядки. Но с Сеной всё иначе – ровно наоборот. Меня это заводит до дрожи в коленях, дразнит воображение запретными мыслями и заставляет желать её ещё сильнее. Но это также волнительно, как страшно до зубовного скрежета. Потому что теперь всё становится серьёзнее.

Что это будет значить для нас обоих?

Я не смогу просто лишить её невинности, а утром потребовать забыть обо всём произошедшем. Не могу заявить права на её тело сегодня ночью и отвергнуть завтра утром, словно ненужную вещь. Всё происходящее между нами теперь уже не может остаться обычным развлечением без последствий. Для неё… да и для меня тоже… секс станет гораздо большим событием, чем просто повеселились и разбежались.

Проклятье!

У нас нет будущего.

Нет даже этой чёртовой ночи.

– Тебя это пугает? – Зефирка мгновенно замечает перемену моего настроения и нежно проводит пальцами по щеке, словно пытаясь стереть с лица мою хмурую маску.

– Нет, просто…

– Просто что? Ты резко изменился в лице. В этом нет ничего страшного, Курт. Да, я неопытна в постели, зато очень гибкая, – она снова задорно хихикает, и этот звук разрывает моё сердце на мелкие кусочки. – Уверена, нам будет весело!

– Да, – безнадёжно соглашаюсь я, отводя взгляд. Сейчас мне физически больно смотреть ей в глаза. Одна только мысль о том, что я больше никогда не позволю себе эту слабость, не почувствую её губы, ощущается нестерпимым жжением в груди.

– Эй! Посмотри на меня! Давай обсудим… – Сена пытается поймать мой взгляд, но я упрямо отворачиваюсь, распахиваю дверцу машины и холодно бросаю:

– Одевайся. Я отвезу тебя обратно в общежитие.

– Что? Нет! Ты не можешь вот так поступить! – шипит она возмущённо, но всё же подчиняется и начинает натягивать свои кислотные леггинсы. Я завожу мотор и выезжаю на дорогу, сжимая руль так крепко, будто хочу раздавить его в порошок.

– Ты просто так возьмёшь и отвезёшь меня домой? А сам поедешь трахаться к другой женщине? Ты издеваешься надо мной?

– Я ни с кем не собираюсь трахаться, успокойся, – ровно отвечаю я сквозь зубы, сильнее вдавливая педаль газа. Всё, чего я сейчас хочу – стереть из памяти образ стонущей подо мной Сены, забыть её вкус и то насколько как хорошо быть с ней.

– Тогда что это за номер? Останови машину! Давай поговорим! Тебя так напугало, что я девственница?

– Сена, меня это не пугает.

– А что тогда за биполярное расстройство? Верни мне того Курта, который минуту назад показывал мне звёзды перед глазами!

Чуть сдерживаю усмешку, Зефирка даже в такие накаленные моменты находит как пошутить. Но я не улыбаюсь – продолжаю изображать безразличие ко всему, что между нами произошло.

– Максвелл! Не веди себя как последний мудак!

А вот сейчас прямо в точку. Но лучше уж быть мудаком сейчас, чем тем подонком, который заберет её первый раз ради мимолётного развлечения.

– Извини… – чуть слышно произношу я. – Но большего предложить не могу.

Сена замолкает и прожигает меня взглядом ледяных лазурных глаз; её ярость буквально ощущается кожей и заставляет волосы на затылке вставать дыбом.

– А знаешь что? Плевать! – наконец выплёвывает она и демонстративно откидывается на спинку сиденья, скрестив руки на груди. – У меня претендентов миллион! Найду себе другого кандидата на роль распаковщика!

Вот только не надо пытаться вывести меня на эмоции. Этот дешёвый трюк работал разве что в старших классах!

Это я себе говорю, но, вот, тело предательски реагирует на её слова, воспринимая их за чистую монету: мышцы напрягаются до боли, а костяшки пальцев белеют от того, как сильно я стискиваю руль. Тем временем эта чертовка в обличье ангела продолжает живописно описывать, как именно планирует потерять девственность с кем-то другим.

Когда мы подъезжаем к общежитию, я резко выпрыгиваю из машины и распахиваю перед ней дверцу:

– Приехали!

– О-о-о, вы так галантны… – язвительно тянет она и протягивает мне руку. Я помогаю ей выбраться наружу и молча набрасываю своё пальто ей на плечи. – Были галантны! Пока вдруг не решили, что девственница для вас – это перебор!

Она саркастично машет мне рукой на прощание и летящей походкой скрывается за дверью общежития. Я провожаю её взглядом, пока она не скрывается за дверями здания, и понимаю: последствий сегодняшней ночи мне не избежать.

Я буду страдать.

Чёрт возьми… Как же я буду страдать!

Глава 21. Чемпионка без флага

Сена.

Сегодня мои первые международные соревнования в роли фигуристки сборной Канады. Воодушевлена ли я? – Нет! Впервые соревнования ощущаются не чем-то радостным и значимым, а рутиной, которая не принесет мне ничего хорошего. Рита наконец-то начала заниматься со мной индивидуально, она повысила сложность моего номера, но все равно запретила делать больше двух тройных и переставила их в первую часть программы.

Я никогда не думала, что буду настолько не согласна с тренером, хоть и понимаю, у нее есть олимпийская медаль, у меня – нет, она заслуженный мастер спорта и тренер, а я вчерашняя выскочка, чемпионка без флага.

Работай, с тем что есть.

Всплывают в голове слова моего первого тренера Екатерины Сенцовой, которая еще мою сестру довела до олимпиады двенадцать лет назад.

– Золотова! Ты какого хрена здесь делаешь? – резкий оклик Риты заставляет меня подпрыгнуть на месте и чуть не прикусить язык.

– Я… разминаюсь…

– Тебя ждут на пресс-конференции, всем не терпится увидеть, как усилилась наша сборная.

– Что, прямо сейчас? – растерянно мямлю я, нервно оглядывая свои вещи в раздевалке и пытаясь понять, нужно ли брать их с собой или оставить здесь.

Пресс-конференция? Усилилась? Что это вообще значит? Рита заболела или её вдруг осенило, что я могу выиграть золото? Смятение и радость смешиваются в моей груди в диком коктейле адреналина. Может, всё не так плохо, как казалось