Мост душ - Виктория Шваб

Всё происходит слишком быстро.

В одну секунду я еду вперед, а в следующую — переворачиваюсь. Скрежет металла о металл, скрежет велосипеда о поручень, изменение силы тяжести, кувырок, а затем ужасающее падение, ничего, кроме пустого воздуха, когда река устремляется ко мне. Я вскидываю руки вверх и со всей грацией бейсбольного мяча ударяюсь об оконное стекло. Разбиваюсь вдребезги.

И я вспоминаю.

Я вспоминаю, что была здесь раньше, я не…

Но потом холод окутывает меня, и я не могу думать, не могу дышать. Я так напугана, что действительно пытаюсь, и ледяная вода заливает мне горло, удушая холодом. Он обволакивает мои руки и ноги, тянет меня вниз.

Я умею плавать, знаю, но в этот момент я тону. Тону.

Поверхность над головой рябит, поблескивая, и я цепляюсь за нее, глаза застилают ледяные слезы. Но, кажется, я не могу подняться. Независимо от того, как сильно я бью ногой, поверхность не становится ближе.

Я плыву.

Я паникую.

Я достаю.

И вот тогда я вижу.

Красный шнурок вокруг моего запястья.

И я вспоминаю.

Я была на мосту. Не там, где разбился мой велосипед. На том, что за Завесой. Мост Душ. А значит, всё это происходит не на самом деле. Это уже случилось. Я разбилась на велосипеде в свой прошлый день рождения. Я едва не утонула. Но этого не случилось. Потому что Джейкоб спас мне жизнь.

Джейкоб.

Мы вместе стояли на Мосту Душ. А потом он исчез, а я стала падать и… Нет, сосредоточься. Джейкоб. Джейкоб Эллис Хейл, лучший друг и привидение, который умер, спасая любимую игрушку младшего братика, который нырнул в реку, но уже не вынырнул из неё.

Это река.

Я поворачиваюсь в темной воде, смотрю вниз, а не вверх, и вижу его. Джейкоба. Его щеки надуваются, когда он ныряет вниз, обшаривает дно реки, сжимая статуэтку пальцами.

Вот он, мой лучший друг. Прежде чем он стал моим, прежде чем он..

О нет.

Это не та река, где я едва не утонула. Это река, в которой утонул Джейкоб.

Словно по сигналу, течение усиливается, вода тянет меня, взбивая ил и гальку. Джейкоб пытается оттолкнуться от дна реки, но его ботинок застрял, зацепившись за что-то, чего он не видит. Я зову его, или пытаюсь, но это всего лишь пузыри, воздух, который я не могу позволить себе потерять. Мои легкие разрываются от крика, когда Джейкоб наклоняется, чтобы высвободить ногу, и не замечает, как коряга приближается к его голове, пока не становится слишком поздно. Я вижу, как коряга бьет его по голове. Я наблюдаю, как он сгибается, а потом я плыву вниз, несмотря на холод, против течения, несмотря на сопротивление собственных рук и ног. И это намного дальше, чем должно быть, и это намного труднее, чем должно быть, но я добираюсь до него. Он парит там, как во сне, а я разгребаю палки и камни вокруг его ботинка, нахожу тот, что зацепился за шнурки, зацепился за пятку.

Я освобождаю его.

К этому времени мое зрение уже затуманилось, темнота подкрадывается к краям, но всё, что мне нужно сделать, это посмотреть вверх, выплыть, держаться за своего лучшего друга, пока мы всплывем на поверхность. Задыхаясь, я вырываюсь на поверхность ледяной воды, а Джейкоб рядом со мной что-то бормочет.

— Кэсс? — задыхается он, моргая. — Что…я не…я был внизу…и…

— Я держу тебя, — говорю я, пока мы плывём к берегу реки.

Но в тот момент, когда мы выбираемся из воды на сушу, илистая земля исчезает под моими пальцами, сменяясь гладким камнем.

Мы снова на холодном тёмном мосту. Мосту Душ.

Вместе, но живые мы выбираемся с той другой реки, куда бы она ни вела. Туман клубится вокруг нас, поглощая оба конца моста. Моя одежда сухая, но я всё еще дрожу, когда мы поднимаемся на ноги.

— Нам нужно выбраться отсюда, — говорит Джейкоб.

— Только с Ларой, — говорю я, а он хмурится на меня. — Очевидно же. Но как нам найти её?

Я осматриваюсь, но вокруг лишь туман. Я вешаю на плечо красный рюкзак Лары, закрываю глаза, дышу и пытаюсь почувствовать нить, которая связывает нас вместе, связь, которая проходит между всеми промежуточниками. Но прямо сейчас я не чувствую ничего, кроме моста. Я открываю глаза и щурюсь, пытаясь понять, какой путь ведет назад, а какой вперед. Оба выглядят одинаково, но в одном направлении я ощущаю опасность, а в другом — словно я дома.

И я понимаю, в какую сторону следует идти.

Я иду против своего страха.

Против желания сбежать.

Вопреки желанию жить.

И направляюсь к дальней стороне моста.

По крайней мере, я не одна. Джейкоб со мной на каждом шагу. Но вскоре я начинаю чувствовать… усталость. Холод, который я почувствовала тогда, в реке, всё еще пробирает меня до костей. У меня начинают стучать зубы. У меня начинают болеть ноги. В голове всё плывет, как бывает, когда я слишком долго нахожусь в Вуали.

Я хочу лечь.

Хочу закрыть глаза.

Я спотыкаюсь, но Джейкоб поддерживает меня.

— Эй, Кэсс, — говорит он. — Какое пятое правило дружбы?

— Эм, — отвечаю я, пытаясь сосредоточиться. — Не позволять призракам красть своих друзей?

— Что на счёт правила номер девять?

Я выдыхаю облако бледно-белого тумана.

— Не дай другу угодить под машину.

— А шестнадцатое?

Я проглатываю ком в горле, мой голос становится уверенней.

— Не ходи туда, куда я не смогу за тобой последовать.

В голове у меня начинает проясняться. А впереди туман редеет, ровно настолько, что мне удаётся разглядеть девушку с двумя темными косами в бледно-серой рубашке, красноватый свет пробивается сквозь ее грудь.

— Лара! — кричу я, но голос не отдаётся эхом, скорее наоборот.

Он раздается в нескольких дюймах от моего лица, поглощенный тяжелой тишиной этого места. Впереди Лара покачивается на ногах, спотыкается и падает.

— Лара, — окликаю я её, но она продолжает идти.

— Лара! — снова кричу я, заставляя себя идти вперед. Но она по-прежнему меня не слышит. Когда я приближаюсь, я вижу, что у неё открыты глаза, но они хрустальные и несфокусированные, словно она спит.

— Лара, это я, — говорю я, но она даже не моргает и не останавливается. — Ты должна проснуться.

— Эм, Кэсс, — говорит Джейкоб, и я понимаю, что с его голосом что-то не так. Я смотрю на него, но он лишь смотрит вперед, на место, которое окутано туманом на мосту. Это место мрачнее, серое, перетекающее в непроглядный мрак. Мы