Няня для дочки отшельника - Аня Вьёри

Он держится отстраненно. Всячески подчеркивает свою важность. Начал пристройку к школе. Организовал шикарный концерт в честь дня учителя.

Но это же не для меня…

Это…

Не знаю.

Деревня никогда не задумывалась, кто он. А тут вдруг все поняли.

К нему началось самое настоящее паломничество. Кто спрашивает совета по управлению хозяйством, кто пытается договориться о совместном бизнесе, а чаще всего люди приходят к нему с проблемами… Он очень пытался откреститься от должности главы поселения. И глава в Семеновке действительно другой. Только никто его не знает. Когда в селе что-то случается ответ один: дом на отшибе! Там Юрич, он поможет!

И как мне в этом жить?

Когда меня просто от звука его имени в дрожь бросает?

Никак.

Я не могу.

Надо уезжать.

Камчатка, так Камчатка…

– Дочь? Ты чего задумчивая такая? – мама разговаривает со мной уже минут пять.

А я, кажется, пропустила пару последних “угу”.

– Инга влюбилась! – хохочет одна из сестер.

– Ой, брось, – цыкает на нее мать.

– Да не, ты посмотри на ее взгляд! Влюбилась! Инга? В тракториста?

– В тракториста, Нюсь, – киваю. – В тракториста.

.

Михаил

– В смысле “уехала”?

То-то я вчера всю ночь уснуть не мог! Чувствовал, что что-то не так! И Лиза насупилась, и слова из нее не вытянешь.

Нет. Не замолчала. Но…

Не пошла гулять с ребятами…

Этот, Олежка ее, уже заколебал порог оббивать. Трижды за вечер приходил, спрашивал, выйдет ли Лиза.

А та сидит в своей комнате.

Я уже не выдержал – пустил его в дом. Пусть развлекет мою царевну Несмеяну.

Я решил сходить к школе. Подумал, что Лизино настроение – отличный повод поговорить с Ингой.

Только вот я попутал причину и следствие.

Говорить не с кем.

– Когда? Куда? – чуть не припираю к стенке эту… Лаврентьевну, как ее ласково окрестила деревня.

Кажется, даже первоклашки ее зовут исключительно по отчеству.

Дал же бог имечко отцу.

– Так…. – та заикается, бледнеет, краснеет. – К матери она вроде в гости собралась.

– Надолго? – рычу, хотя вижу, что девчонка уже боится.

– Не знаю, – выпаливает та и отводит глаза.

Врет!

Вижу, что врет!

Ну да что мне она! Адрес Ингиной семьи есть у меня в досье.

Еще тогда… Я же собирал… Идиот…

Вот…

Заодно у будущего тестя руки его дочери попрошу.

– Лиза! – возвращаюсь домой, ищу дочь. – Лиза, пойди к теть Шуре, я в город съезжу.

Надула губы, отвернулась.

– Лиз!

Никакой реакции.

– Лиз, – иду на запрещенный прием, – я хочу за Иной съездить!

– Правда? – подскакивает. – А ты не будешь ее обижать? Ты ее поцелуешь, и она снова будет моей мамой!

– Я этого очень хочу, дочка, – обнимаю Лизу, – но у взрослых все не так просто. Но хотя бы в деревню вернуть попробую, – вздыхаю.

– Можно, я пойду не к теть Шуре, а к Семеновне? – и она хитро смотрит на своего товарища, который, оказывается, все это время был здесь.

– Можно, – закатываю глаза. – Чур к корове не подходить!

– А к козе? – тут же начинает торговаться дочь, а я смеюсь, узнавая в ее голосе свои же интонации.

– К козе можно, если хочется. Коза насмерть не задавит, так, поцарапает…

Лизка смешно морщится, Олег ее хохочет, но цель достигнута.

Ребятню к няньке, и в город.

Инга уехала еще вчера.

И шестым чувством чувствую – мать тут не при чем.

.

Глава 40

Инга

– Да не надо меня провожать в аэропорт!

Все семейство выстроилось в линеечку вдоль стенки. Только меня впервые в жизни раздражает такой порядок.

Во-первых, очень хорошо видно, что мама уже не самая высокая.

А во-вторых…

Я не знаю, что во-вторых.

Хочу, как отец! Сбежать на работу!

– Слушайте, а вы, вообще, чего не в школе? – обращаюсь я к младшим.

– Мы сестру провожаем, – сразу за всех отвечает Нюська.

– Ой, ну что за ерунда! – возмущаюсь, всплескивая руками. – Мам! – смотрю на нее умоляюще.

– Инга, а ты уверена, что оно того стоит? – спрашивает она вдруг тихо и очень серьезно.

– Ну мам, – сажусь на край кровати, – ты же видела, какая там зарплата! Года за три на собственную квартиру заработаю, вернусь…

Тяну с фальшивым оптимизмом, только никого не могу обмануть. Мама становится лишь мрачнее, а вечный балбес Сашка аж носом засопел.

– Мам, – обращаюсь к ней миролюбиво, – мне надо.

– Я и вижу, что надо, – кивает она. – Что ж там за тракторист такой, что ты от него аж на Камчатку?

– Ну с чего ты взяла… – начинаю, но тут же натыкаюсь на ее взгляд.

– Ты матери-то не ври…

– Не буду, – выдыхаю. – Люблю я его очень, мам. А вместе быть не можем. Он жизнью обожженный, не верит никому. Мне не верит. А как вместе жить без доверия?

Мама вдруг морщится и порывисто меня обнимает.

– Девочка моя умненькая! – утыкается носом мне в висок и горячо шепчет. – Ты если от него бежишь, то беги, а если от себя, то не надо. От себя не убежишь!!!

И я слышу, как вдруг заскулила Нюська. Как сильно хлюпнул носом Сашка…

– Мам, – обнимаю ее крепко. – Все будет хорошо. Лечу за казенный счет. Там квартира, подъемные. Все будет хорошо… Только провожать меня не надо.

.

Михаил

Мне все мешает! Все не так!

И дело не в костюме! Не так уж и редко я его надеваю. Было время, только в нем и ходил…

Машину я тоже взял представительскую.

Глупость, но хочу произвести впечатление на Ингу…

Или на ее семью?

Нет. На Ингу.

Хочу, чтобы она чувствовала себя королевой, когда сядет ко мне…

Сядет же?

Уговорю?

Уговорю…

Кошусь на бархатную коробочку, лежащую на сиденье.

Это нужно было сделать давным-давно.

В этих отношениях все не так. Все не вовремя. И при этом это самое лучшее, что со мной случалось. Не считая рождения Лизы, конечно.

Не отпущу.

Ни за что не отпущу.

Понадобится – утащу силой!

Маму она решила проведать. Как же…

Не-ет… Уехать вздумала…

И сердце екает, когда я набираюсь смелости, чтобы озвучить эту догадку.

Я был уверен, что она не бросит Лизу…

Но…

Я чертов эгоист!

Я думал о ком угодно, только не о ней!

Заберу.

Чего бы мне это не стоило – заберу!

Навигатор выдергивает меня из этих мыслей, сообщая, что до цели осталось сто метров…

Заезжаю во двор самой обычной девятиэтажки.

Лавочки, потертые качели и беседка.

Соседи тут, наверное, все друг друга знают.

И Ингу мою тоже.