Ее дикие звери - Э. П. Бали

class="p">— Ладно, подожди, — у меня нет выбора, кроме как начать поиск. Хорошо, что я пришла сюда, потому что я не могу даже представить, что они делали со змеиным заложником и что еще сделают, если бы я его не нашла.

Бросившись к первой двери справа, я нахожу ванную. Закрываю эту дверь и открываю следующую. Комната огромная и роскошная. Три односпальные кровати с балдахинами и красными бархатными занавесками стоят в ряд. Бинго.

Члены одной стаи довольно часто предпочитают спать в одной постели или комнате. Даже гетеросексуальные анимы или анимусы. На самом деле, осознание, что эти три монстра спят в одной комнате, заставляет мою аниму скулить. Здесь должно быть еще две кровати, и регина делила бы свое время между каждым…

Внезапное желание, чтобы моя стая была целостной и сплоченной, обрушивается на меня, как поезд на полной скорости. Я падаю и хватаюсь за живот, когда очень реальное физическое ощущение обжигает мои внутренности. Генри озабоченно воркует, потираясь о мою шею.

Мне нужно убираться к чертовой матери из этой комнаты.

Но когда я поворачиваюсь, чтобы уйти, что-то необычное бросается мне в глаза. На одном из резных прикроватных столиков стоит клетка, и в ней на разорванной газете сидит черный петух Дикаря, которого я видела в национальном парке. Он таращится на меня, как на привидение, и клюв слегка приоткрыт от шока.

Генри издает удивленный звук и тут же подлетает поближе, чтобы посмотреть на него.

Двое заключенных будут освобождены сегодня, если мне будет что сказать по этому поводу.

Я бросаюсь к нему и открываю клетку.

— Вылезай, цыпочка! — шиплю я. — И не вздумай на меня нападать!

Кровать, рядом с которой стоит клетка, должно быть, принадлежит Дикарю, поэтому я срываю модное красное бархатное покрывало вместе с черными простынями и беспорядочно разбрасываю их по комнате. Петух выпрыгивает из клетки, переводя взгляд с меня на Генри, но не уходит. В его черных глазах-бусинках мелькает странный огонек, но у меня нет времени обдумывать это.

— Если ты видел ключ от цепей того змея, я была бы тебе очень благодарна, — говорю я, открывая каждый ящик под его клеткой. Бронза поблескивает на дне последнего, и я хватаюсь за нее. Отлично, ключ, длинный и тонкий, подходит к замку. Блестяще! Развернувшись, я мчусь к двери.

Петух резко кукарекает, но я игнорирую его и выбегаю из комнаты…

Только для того, чтобы нас с Генри отбросило назад взрывом свирепой красной магии. Крик вырывается из моего горла, и я приземляюсь задницей на деревянные половицы. Генри с глухим стуком падает рядом. К счастью, он снова вскакивает, встряхивается и мчится ко мне, где я с облегчением прижимаю его к своей груди.

Мы оба изумленно смотрим на занавес из красной сверкающей магии, который теперь закрывает дверной проем.

Драконий замок. Я никогда не видела ни одного в реальной жизни.

Петух издает сочувственное кудахтанье, словно воздушный шарик сдувается.

— Так, так, так. — От протяжного голоса Ксандера у меня по спине пробегает холодок. — Посмотрите, кого кошка притащила.

Глава 19

Аурелия

С холодным выражением лица Коса первым проходит через драконий замок и теперь стоит всего в полуметре от меня, окруженный Дикарем и Ксандером. Их энергия потрескивает и вспыхивает вокруг них, как живое пламя, которое занимает всю чертову комнату.

Я сглатываю.

Какого хрена я не подумала, что они защитят свое имущество, выше моего понимания. Я полная дура, и из-за крайнего смущения мое лицо становится все краснее с каждой секундой.

Я стискиваю зубы, чтобы подавить нарастающую панику, поднимаюсь на ноги и смотрю на них так, словно это они виноваты. Они всегда были такими пугающими вблизи? Всегда занимали так много места? Черт, тот день в лесу кажется был целую вечность назад.

Холодные голубые глаза Косы приковывают меня к месту. Я нахожусь к нему ближе, чем когда-либо, между нами нет прутьев клетки, и его присутствие кружит мне голову, словно я выпала за борт прямо в штормовой океан. Дикарь — единственный, кто носит свой красный ремешок с надписью «Опасно: не приближаться», и явно воспринимает его как трофей.

Ксандер прислонился к дверному косяку, засунув руки в карманы, будто все это было скукой смертной, и уставился в пространство, слушая музыку через наушник. Под его черно-красной футболкой виднеется родовая татуировка в виде извивающегося дракона на впечатляюще мускулистой левой руке.

Генри подпрыгивает в знак приветствия на моем плече, и все еще не издал свой экстрасенсорный визг. Очевидно, он ударился головой при падении.

— Что вы делаете? — сердито огрызаюсь я, пытаясь унять бурлящий во мне адреналин. Бесит, что мне приходится смотреть на них настолько снизу.

Дикарь приподнимает темную бровь, разглядывая беспорядок на своей кровати, но взгляд Косы становится злобным. Несомненный король акул делает единственный значимый шаг вперед, и у меня нет выбора, кроме как отступить, если я не хочу оказаться с ним лицом к лицу.

Меня до безумия раздражает, что я вынуждена это делать. Одно движение, и я словно размахиваю перед ними огромным красным флагом с надписью «Покорная». Что может быть еще хуже? Уголок рта Дикаря дергается в ту же секунду, как я это делаю.

Инстинктивно я удваиваю свой обонятельный щит, потому что я в раздрае и чертовски большой опасности. Коса выглядит разъяренным, когда замечает смятую постель, но ничего не говорит, заставляя меня терять рассудок в тишине.

— Кого вы там на цепь посадили? — выпаливаю я. — Злитесь, что не смогли меня поймать? Поэтому решили схватить другого?

— А знаешь, — как бы между прочим говорит Дикарь, взгляд направлен не на меня, а на Генри, сидящего у меня на плече. В его глазах я вижу истинного волка, и это заставляет меня немедленно схватить моего маленького нимпина. — Он выглядит аппетитно.

— Не смей! — говорю я, прижимая Генри к груди, как будто могу защитить его своими сиськами. У Дикаря явно нет отцовского инстинкта, на который могли бы подействовать феромоны Генри.

— Уверен, что его косточки вкусные и хрустящие, — Ксандер наклоняет голову, будто на самом деле представляет косточки Генри у себя во рту, и клянусь, его белые глаза светятся интересом.

Я таращусь на них и делаю еще один шаг назад. Но потом они все делают шаг вперед, и я понимаю, что я по уши в дерьме.

— А вы выглядите по-другому, когда не за решеткой, — медленно произношу я, пытаясь как-то отсрочить то, что надвигается. Плевать как, лишь бы застать их врасплох и дать мне опору.

Никто из