Под тенью твоих чувств - Нетта Хайд

Кладбищенские ворота скрипят, и этот звук режет, как будто я стою на вершине горы в леденящий мороз. Узкая тропинка тянется между камней, на которых светлеют имена тех, кто больше никогда не заговорит.

Я иду мимо чужих жизней, мимо дат, в которых кто-то жил, любил, опоздал. Считаю шаги, как будто это может удержать меня от того, что будет дальше, что происходит каждый раз, когда я прихожу сюда.

Я оказываюсь перед ее местом. Простая плита. Имя, которое больно произносить вслух. Дата, которую я ненавижу за то, что она окончательна и бесповоротна.

Я опускаюсь на землю, колени вминают траву, и пыль, поднятая ладонями, липнет к коже. Пальцами протираю ее имя и цифры – до блеска, до рези. И я заставляю себя улыбнуться – криво, неестественно, сдерживая внутренние порывы.

– Привет, Жасмин, прости, что я сегодня задержалась, – говорю в камень, в землю, в себя, и голос срывается. – С днем рождения. – Я делаю вдох, и он царапает горло. – Какая я дура…

Я замолкаю, собирая слова в предложения, и наконец-то озвучиваю то, что хотела:

– Я пришла снова просить у тебя прощения за то, что опоздала. Я знаю, что не должна была бросать тебя и отпускать. То, что я сделала, не оправдывает меня. Ничто не оправдывает. Я скучаю по тебе, до одышки, до боли в костях. Прости, что у тебя была такая вспыльчивая, неадекватная дочь. Прости, что я – это я.

Тишина отвечает привычно – безжалостно. Летний ветер шевелит ленту на букете, и я поправляю ее, пододвигая цветы ближе. И в этот момент женский голос зовет меня:

– Скарлетт?

Имя ударяет в затылок. Теплая волна тошноты поднимается, и хочется действительно подавиться этой горечью, чтобы ничего не сказать.

– Скарлетт, это… это ты?

Я застываю. Не поворачиваюсь. Считаю вдохи. Раз, два. Цифры сбиваются. Шум циркуляции крови закрывает все звуки, кроме шороха чьих-то быстрых шагов.

Она подходит ко мне, опускается на колени и аккуратно кладет свой букет рядом с моим. Пальцы дрожат, вода капает со стеблей на землю, оставляя темные точки.

Что она здесь делает? Зачем она пришла к моей Жасмин?!

– Скарлетт… – она проглатывает воздух. – Я знала… я знала, что ты жива. Я не верила, что тебя нет. Я искала. Я… – голос ломается, и меня крошит этим звуком.

Я поднимаюсь слишком резко и произношу чужим голосом, старательно обходя ее взгляд:

– Вы меня с кем-то перепутали.

– Подожди, Скарлетт… пожалуйста, подожди…

Но я торопливо ухожу. Не хочу…

Я не хочу возвращаться туда, где сама сделала себе больно.

Глава 11

СКАЙ ЛЕТТИ

Чувствую, что скоро мне захочется прикончить его силой мысли…

Каждый раз, поднимаясь по ступенькам в квартиру после диализа, я шепчу себе привычную мантру. Я сильная. Я стерплю. Я справлюсь. Ноги болят, легкие обжигают кислородом, каждый подъем доказывает мне: даже если больше нет человека, ради которого я когда-то могла терпеть, я буду терпеть только ради себя.

Какой бы дерьмовой ни была жизнь, она моя. И я буду бороться, выдерживать каждую резь в ребрах, каждую колотую боль, пока под ними бьется тот самый кусок, который когда-то звали сердцем.

Сегодняшний день прошел относительно спокойно.

Это «относительно» оказалось заполнено тем, что я мысленно возвращалась к тому эпизоду на кладбище: внезапная вспышка прошлого, чужой голос, знакомая боль – и моя единственная реакция, скорее автоматическая, чем разумная, – просто уйти.

Что я должна была сделать? Пригласить ее на чашечку кофе и объяснить, что восемь лет назад ее дочь умело манипулировала мной и моими слабостями, выдав за действительность то, что на самом деле ею не являлось? Получился бы увлекательный разговор… Но я предпочла перенести его на… на никогда. Не хочу воскрешать прошлое.

К квартире я добираюсь под вечер, ближе к десяти. Вхожу, и ритуал снятия дня начинается почти автоматически: стягиваю неудобную одежду, которая сковывала мои движения и неприятно натирала кожу на некоторых участках, и остаюсь в простом комплекте бесшовного спортивного белья.

Готовлю минималистичный ужин: пресная индейка на сковороде без лишнего масла, салат из огурца и сладкого перца и долька лимона для утоления жажды. Это то, что вызывает тошноту, но то, что мне необходимо есть, чтобы соблюдать рекомендации врача, чтобы кости обрастали тканью.

Полчаса уходит на готовку. Сажусь на диван, беру вилку, откусываю – и внезапно все плывет. Голова тяжелеет, в глазах темнеет. Вероятно, снова давление скачет. Нужно полежать.

Падаю на диван, веки автоматически закрываются, пропуская в голову образы того, кто мучает меня, тревожит и выводит из себя одним своим взглядом, наполненным презрением и высокомерием. Бесит, но это не отменяет того, что он чертовски прав в некоторых утверждениях.

Внезапно мои уши закладывает очередной надоедливый звук – звонок в дверь.

Минт забыла ключ?

Опершись о диван, поднимаюсь и даю себе минуту для стабилизации и настройки контрастности – чтобы глаза видели, как положено, а не пустую темноту. Встаю и подхожу к двери, открываю ее, не подумав о том, что это может быть кто-то другой. Но, увидев неизвестного мне мужчину в темно-зеленой униформе, резко захлопываю ее.

Возвращаюсь в свою комнату, открываю шкаф, выуживая оттуда серые спортивные штаны и объемную толстовку в тон, на которой остались пятна от ярко-синей краски после экспериментов с волосами Минт. Волосы завязываю в ленивый пучок и подхожу к двери. Открываю ее и вижу перед собой доставщика с огромной коробкой в руках.

– Добрый вечер, мисс, – приветствует меня мужчина, смотря сначала на мое лицо, а потом указывая на свои руки. – Вам доставка.

– Я ничего не заказывала, – непонимающе твержу я, чувствуя внутри зарождение чего-то… странного.

– Вы ведь… – Опирая коробку о свое колено, он бросает взор на свой планшет и снова обращается ко мне: – Скай Летти, верно?

– Верно, – подтверждаю я кивком головы.

– Возможно, кто-то решил вас порадовать, – говорит он, улыбаясь. – Распишитесь.

– Простите, но откуда мне знать, что внутри не лежит граната, которая активируется сразу же, как я вернусь к себе в квартиру. Я не буду ни ставить здесь свою подпись, ни тем более принимать это. Так что можете везти обратно, – отрекаюсь я, решив зайти обратно в квартиру, но слышу голос человека, которого меньше всего ожидала увидеть сейчас здесь.

Теперь этот крошечный пазл с двумя деталями складывается в единую картину.

– Да что с тобой, Скарлетт? – Тео