Разводные процедуры - Лика Ланц

— Вы считаете, что кто-то способен оценить мои достоинства, а вы — нет? — прищурился он. Жёстко так, целенаправленно.

Владик, если хотел, мог раскатать в блин, причём ему для этого не обязательно было орать или ругаться матом, махать кулаками или опускаться до мелких придирок. Он умел мстить тонко, изобретательно. Виртуозно, я бы сказала.

— Я вас и ценю. Как начальника, — всё же решила я идти до конца. Если сейчас дрогну, сложно будет потом от него отмахаться.

— Не герой вашего романа? — рубил лес Владик.

— Можно сказать, и так, — устала я юлить. Как ни старайся, а рано или поздно придётся прямо выразить своё нежелание иметь с ним дело во внерабочее время.

— Вот, значит, как… — продолжал он смотреть на меня взглядом, от которого — неуютно и хочется спрятаться. Подальше. — Единственная женщина, которая нравится мне, даёт от ворот поворот. Может, мне надо над чем-то поработать? Я вполне способен… измениться. Ради вас.

— Не надо ничего менять, — покачала я головой. — Оставайтесь таким, какой вы есть. И… может, стоит внимательнее посмотреть по сторонам? Возможно, совсем рядом ходит та, кто оценит вас по достоинству? Не захочет ничего менять, ломать, строить, потому что вы для неё — тот самый?

Владик хмыкнул. Едко как-то у него получилось.

— Идите работать, Милана Сергеевна. Я вас услышал.

Но не факт, что понял. Глаза у него как-то блестели… азартно. Хищник. Такие не сдаются. Видимо, всё же придётся уходить, менять работу.

Как-то всё это не вовремя сейчас. Особенно, накануне развода. У меня сын на руках. Нужно как-то жить. Но пугаться я пока не стала. Есть время подумать, взвесить и всё решить.

Вечером я решила прошерстить интернет на предмет вакансий. Лучше всё же быть готовой к разным вариантам развития событий.

Глава 30

Марк

После случившегося брудершафта Марк решил тактически отступить. Не для себя, для Милы. Будь его воля, он бы пёр напролом, потому что все ощущения сложились в одну-единственную «корзину»: Мила была той самой женщиной, которую он хотел. Она занимала все его мысли, она проезжалась по всем его нервным окончаниям, не давала покоя с самого начала, с первого взгляда.

Их первый поцелуй только подтвердил: она та, что ему нужна, как воздух. Будила в Марке всё хорошее, давала свет, тепло и чёрт знает что ещё.

Он не был прожжённым ловеласом, дамским угодником, пожирателем сердец, хоть знал, что нравится женщинам, и многие бы хотели быть с ним рядом. По разным причинам.

Естественно, в его жизни была не только Вика. Все чувственные удовольствия Марк познал ещё до женитьбы, но созреть ещё не успел к тому времени, как влюбился, словно лопух, в девушку, которая не сумела оценить.

Он не нарушал собственные правила и моральные принципы. В браке был верен, после брака предпочитал ни к чему не обязывающие отношения. Просто секс — ничего более. С Миланой было всё не так.

Марк был уверен: у них будет божественный секс. Крышесносный. Но не стал форсировать события и спешить. Подспудно, на уровне каких-то звериных инстинктов, он чувствовал: нужно дать ей паузу. Это для него давно закончился брак. Для неё — нет. И он точно был уверен: она чистая, очень правильная. Таким женщинам нужно отдавать и сердце, и руку, а не втягивать в чувственный водоворот и ничего не предлагать, кроме этого.

Он не имел права на ошибку. У него дочь, с которой он и так накосячил сверх меры. И неизвестно, как Катя воспримет такой чрезвычайно быстрый прорыв. Как отнесётся к Милане, если она станет частью их семьи. Не нарушится ли хрупкое равновесие их отношений, которые только-только начали срастаться, становиться похожим хоть на что-то приемлемое.

Много вопросов без ответов. Но Марк, как никто, умел ставить цели и их достигать. Не нахрапом, а постепенно. К тому же… Мила — терра инкогнито. Он даже думать не хотел о том, что она не испытывает к нему ничего подобного, что снедало его самого изо дня в день.

Ему оставалось только ждать и наблюдать, делать выводы и пытаться исподволь занимать более выгодные позиции.

Кто сказал, что любовь не война? Не битва, не залпы орудий? Это только в глупой безбашенной молодости идёшь вслед за фейерверками, блестящей мишурой и сходишь с ума от гормонов.

Когда тебе глубоко за тридцать, когда за плечами — горький опыт неудавшейся семьи, разочарования и боль, когда у тебя есть ребёнок, за которого ты несёшь ответственность, когда ты немного циник, потому что многое познал, увидел, оценил, любовь видится другой.

Нет, она не стала хуже. Не изменила лицо. Она всё та же восторженная юница, способная сводить с ума и дарить бессонные ночи. Но в то же время любовь в семнадцать и в тридцать пять — это разная глубина, совершенно другой барьер, который с разбега не сразу и перемахнёшь.

В зрелой любви — опыт прожитых лет за плечами. И у мужчины, и у женщины. Может, поэтому она слаще, ярче, глубже. Если раскроется, конечно.

Марк желал этого всем сердцем, всем своим нутром, но именно поэтому не спешил. Не делал вид, что ничего не случилось в то воскресенье, но с поцелуями пока притормозил.

Ему нравились прогулки утром и вечером. Его не раздражало, что дети теперь выходили вместе с ними, галдели, смеялись, бегали наперегонки, болтали, как заведённые, причём им для этого не нужны были ни Марк, ни Мила.

У детей был свой мир и своё пространство. А они, взрослые, шли за ними, обменивались взглядами и почти не разговаривали. Но по вечерам Марк позволял себе брать Милу за руку и замирал в блаженстве, ощущая, как тонкими иголочками проходит по венам ток от прикосновения пальцев к пальцам.

Он ждал этих утренних и вечерних часов. Жил ими. Дышал. Они давали Марку сил, чтобы дотянуть до вечера и дотерпеть до утра.

В эти дни он познал простую истину: никакая работа не заменит прикосновений пальцев к пальцам женщины, что заполонила собой всё, улыбки дочери, что тянулась к нему, как цветок — к солнцу, довольного ворчания кота, заливистого лая Лайтика, смешливого Андрея — чуть хулиганистого, но очень надёжного.

Нет, Марк не перестал любить дело, которым занимался всю свою сознательную жизнь. Он всё так же горел, чувствовал удовлетворение, но так же ясно он понимал: ему нужна тихая гавань — тёплая, радостная, настоящая, где он может быть счастливым, расслабиться, улыбаться, жмурясь от удовольствия, испытывать