Тайный ребёнок от Босса - Ани Марика

— Да, жаль. Я понимаю. Но, боюсь, в нашем мире ещё не появился такой человек, полностью свободный и лишённый всех обязательств и чувств.

Наше собеседование и вправду быстро заканчивается. Мужчина расплачивается, мы пожимаем друг другу руки, и он уезжает первым. Я же вытягиваю из сумочки телефон и жму кнопку дозвона.

— Я согласна, Натан Артурович, — выдаю, как только из динамика раздаётся отрывистое «да».

— Приезжай, рабочий день в самом разгаре, — хмыкает шеф.

— Э, нет, завтра приду, — иду на попятную.

— Рыжая! — рычит он. — Гали нет! Тебя нет! Даже этой Альховской нет! А ведь подавала такие надежды. Отдел кадров издевается надо мной, одних безруких куриц присылает. Не подставляй меня!

— Ладно, после обеда буду, — сдаюсь я и иду к своей красной ласточке.

Прежде чем приехать в офис, устраиваю себе шоппинг-терапию. Покупаю несколько деловых брючных костюмов и пару зимних ботинок на плоской толстой подошве.

Выскочив из очередного бутика, замечаю возле своей машины сотрудника ДПС. И спешу поскорее к нему. Тот явно собрался штраф выписывать.

— Павел?! — удивлённо останавливаюсь возле мужчины в форме. Он отрывается от своего планшета и поднимает голову.

— Здравствуй, Валерия, — улыбается добродушно, — ты так и не позвонила.

— И ты решил выписать мне за это штраф? — даже не знаю, возмущаться или посмеяться.

— Была такая мысль, но ты ведь ничего не нарушила. А я не привык пользоваться своим положением, — хмыкает он.

Разговорившись, мы слегка застреваем прямо на обочине. Нас прерывает трель телефона и грозный голос Рахлина. Обед кончился, а меня всё ещё нет. Мужчина негодует.

— Мне пора на работу, — вздыхаю, вытягивая из сумочки ключи от машины. — Была рада тебя встретить.

— Мы можем повторить, — шагает ближе Павел.

— Я не...

— Да, ты не создана для отношений, у тебя всё сложно, ты беременна и много работаешь. Я это уже слышал, — проявляет твёрдость мужчина. — И меня это не пугает, Лер. Ты мне нравишься. Я нравлюсь тебе. И не зря мы столкнулись вновь.

— Паш…

— У меня билеты в Мариинский театр есть. На Щелкунчика. Составишь мне компанию в эту пятницу? — опять перебивает он.

— Просто театр, Паш, — сдаюсь я, не знаю почему. Возможно, не хочу обижать мужчину.

— Просто театр, — кивает с улыбкой и отступает.

Мы скомкано прощаемся, и я еду на работу.

«Ланская, ты дура!» — кричит внутренний голос. — «Сама ведь буквально неделю назад обещала себе никаких мужчин. И на те же грабли полезла».

В любимое зеркальное здание юридической компании захожу с небольшим мандражом. В ушах до сих пор звенят последние слова Бессонова.

«Наша сделка подошла к концу. Как, собственно, и твоя работа в этой компании. Сейчас ты спокойно соберешь свои вещи, напишешь по собственному желанию и забудешь дорогу в мою компанию.»

— Лера? — удивляется Вика, заметив меня. — Ты за трудовой?

— Тебе бы этого хотелось, да? — цинично усмехаюсь и качаю головой.

Девчонка губы поджимает, бурчит что-то себе под нос и проходит мимо.

Возле турникетов замедляюсь, вряд ли мой пропуск сработает. Ведь меня отрубили от системы в тот же вечер. Нужно звонить Натану. Но удивительно — пропуск работает. Зеленая галочка мигает, и панели расходятся в стороны, приветливо приглашая.

С улыбкой добираюсь до лифтов и еду на свой этаж.

Рахлин не даёт перевести дух, расслабиться и осмотреться. Как только занимаю свой стол, просто заваливает работой. И я благодарна ему за это. В безделье слишком много дурных мыслей в голову лезет.

До самого вечера разгребаю устроенный временными сотрудниками кавардак. Загружаю себя на все двести процентов, и время пролетает незаметно.

Собираясь домой, я почти радуюсь, что не встретила сегодня Бессонова. Но моя радость быстро меркнет. Потому что он выходит из лифта. Наши взгляды встречаются. Он запинается на ровном месте и даже слегка притормаживает.

— Привет.

Удивлён. Не ожидал, что я вернусь.

— Здравствуйте, Роман Геннадьевич, — моим голосом можно резать лёд. И даже улыбку натягиваю вполне дежурную. — И до свидания, Натан Артурович, если что, у себя.

Закинув сумочку на предплечье, бодро и по дуге обхожу начальство. Спешу. Почти бегу.

— Подожди, Лер, — он ловит за локоть, к себе разворачивает и прижимает. Меня окутывает до боли родной запах вперемешку с кофе и небольшим шлейфом перегара. Хочется качнуться и уткнуться носом в сгиб шеи. Туда, где особенно сильно пахнет им. Но вместо этого я упираюсь ладонью в грудь и вскидываю выше голову.

— Мне неприятны ваши прикосновения, Роман Геннадьевич. Я подам жалобу в профсоюз, если вы не отпустите меня, — строго чеканю, пятясь, и упираюсь спиной в стену.

— Прости меня, Лер, — он разжимает пальцы, но не отступает, продолжая нависать и сокращать расстояние между нами.

— Прощаю. Я рада, что справедливость восстановилась и вы нашли вашего шпиона, — последнее слово буквально выплёвываю с презрением прямо в лицо.

Рома морщится, челюсти сжимает и опять тянет загребущие руки ко мне.

— Не стоит. Здесь камеры ведут круглосуточную запись.

Глава 25. Роман

В моей жизни у всех необдуманных поступков очень сильная отдача. Если по молодости я относился к ним с лёгкостью, закрывал глаза и жил себе дальше, покоряя новые вершины. То с возрастом на многое начал оглядываться и старался принимать взвешенные решения.

Я считал, что повзрослел. Научился думать наперёд. Высчитывать все возможные варианты событий. Но, как оказалось, мои вспыльчивость и импульсивность никуда не делись. Просто притаились и вылезли в самый неподходящий момент.

Поступок Ланской никак не укладывался в моей голове. Как бы долго я ни пытался анализировать его. В тот вечер я никуда не поехал. Топил собственные чувства в крепком алкоголе и листал чёртовы файлы, что извлекли люди Аверина.

В последний раз я пил в ту роковую ночь, унёсшую жизни двух людей. Почти семь лет прошло с тех пор.

Отключился в кабинете, так и не разобравшись в мотивах Ланской. Долгие годы Валерия работала на Рахлина и имела кристально-чистую репутацию. Никаких нареканий, преданная, верная помощница. Чего же ей не хватало? Почему она решила предать компанию и собственное начальство? Почему начала копаться в моём прошлом? Что хотела выяснить и для чего? Не сходились в моей больной черепушке все пазлы…

А утром всё завертелось в один сплошной комок разбирательств…

Правда всё же вылезла наружу. Очередной удар в спину от собственного отца. Он настолько не доверял, что следил за мной через свою… мою помощницу.

И это было вершиной айсберга.

Взбешённый Рахлин ткнул меня носом в собственное дерьмо, показав небольшую записку, оставленную на его столе.