Жестокое завоевание - Лилит Винсент

— Что? Серьезно, отвали, мужик.

Он крутится взад-вперед в моей хватке, а я стою с рукой в кармане. Все вокруг смотрят. Я вижу кого-то, кого знаю, в другом конце комнаты и молча здороваюсь с ним, вздернув подбородок. Он отвечает с веселой улыбкой и поднимает тост за меня своей кофейной чашкой. Появились телохранители Адамовича, но они не будут вмешиваться, пока между мной и этим идиотом будет продолжаться ссора.

Я снова поворачиваюсь к Григору, который борется в моей хватке. — Я знаю твоего отца. Я знаю твоих дядей. Они мои хорошие друзья. Как насчет того, чтобы я закинул тебя на заднее сиденье моей машины, отвез к ним и рассказал, как ты проявил неуважение к моей племяннице?

Григор может не понимать, насколько опасно разозлить клан Беляевых, но его семья поймет, а я случайно знаю, что у отца Григора буйный характер.

— Ты ничтожное дерьмовое пятно. Сказать. Это.

Григор краснеет и бормочет: — Я ничтожество.

Я отбрасываю его от себя за волосы. — Если я еще раз поймаю тебя в сотне футов от Зени, я выпотрошу тебя, как гребаную рыбу. А теперь убирайся с глаз моих.

Григор спотыкается, выпрямляется и бросает на меня недобрый взгляд, прежде чем быстро уйти.

Зеня берет меня за руку и кладет руку мне на бицепс, шепча мне: — Тебе не нужно было этого делать.

Я смотрю на ее руку, держащую мою, и уголки моих губ приподнимаются. Я подозреваю, что она держится за меня, поэтому я не преследую Григора и не забиваю его до смерти, но я все еще наслаждаюсь этим. — Да, я сделал. С каких это пор таким ублюдкам позволено пускать на тебя слюни и требовать от какого-то Беляева?

Она делает печальное выражение лица, и я могу угадать ответ. С тех пор, как я уехал, а Тройэн стал слишком болен, чтобы напоминать всем, что мы на вершине пищевой цепочки в этом городе.

Я убираю ее волосы назад и смотрю на ее красивое лицо. — Все возвращается к тому, что было раньше. На самом деле будет даже лучше, потому что все эти наглые ублюдки научатся отдавать тебе дань уважения.

Зеня смотрит на меня. — Папа считает, что я должна выйти за Григора. Или хотя бы жениться на ком-нибудь. Вы видели, каким был Адамович. Мужчины в этой сфере деятельности не очень серьезно относятся к незамужним женщинам. Или женщин вообще. Но рядом с сильным мужчиной… — Ее нос раздраженно морщится.

К сожалению, это правда, но именно поэтому у нее есть я. Стоять над любым придурком, который не оказывает моей племяннице того уважения, которого она заслуживает. — Если кто-то еще позволит себе вольности с вами, ваш дядя будет учить их манерам, пока они не будут плакать по своим матерям.

Зеня весело смотрит на меня. — У тебя будут заняты руки, если это так.

Меня охватывает гнев, когда я осматриваю комнату. Большинство людей потеряли к нам интерес теперь, когда битва закончилась, но те немногие, кто все еще пялился, быстро отводят взгляд. — Кто беспокоил вас? Я убью их.

Она пожимает плечами. — В основном они хотят жениться на мне.

— Сколько?

— Я сбился со счета. — Когда она смотрит на меня, улыбка цепляет уголки ее рта.

Я провожу рукой по ее затылку и притягиваю ближе, бормоча: — Принцесса, ты пытаешься заставить меня ревновать?

Она смотрит на меня из-под ресниц кокетливым, дерзким взглядом. Беляеву свойственно принимать любые вызовы. — Судя по твоим глазам, мне не нужно пытаться заставить тебя ревновать.

— Это верно. Каждый раз, когда я думаю о мужчине, который прикасается к тебе так же, как я прикасаюсь к тебе… — рычу я, еще ближе опуская свое лицо к ее лицу и вдыхая ее сладкий аромат. — Я чуть не схожу с ума от ревности. На днях я собираюсь поцеловать тебя в открытую и убедиться, что все в этом городе знают, что ты моя.

Я упиваюсь туманным, нуждающимся выражением ее глаз.

Видишь, как по-другому ты себя чувствуешь, когда я держу тебя, принцесса?

В тот день на ней будет мое кольцо, и мой ребенок будет в ее животе, и церковные колокола будут звонить так, чтобы все слышали на многие мили вокруг.

Она хватает меня за запястье и уводит мою руку от затылка. — Я должен был заставить Григора хныкать и просить о пощаде. Я следующий в очереди, чтобы возглавить эту семью, а не ты.

— Бля, да ты что, — выдыхаю я. — Но я с удовольствием делаю для вас такие вещи. Не отнимай его у меня».

— Я не принадлежу ни одному мужчине, дядя. Я Зеня Беляев, и все в этом городе встанут передо мной на колени».

Она толкает меня, и я падаю на диван и удивленно смотрю на нее, мои волосы падают мне на глаза.

Зеня улыбается мне и скрещивает руки. — Начиная с тебя.

Это не входит в мои планы, стоять перед ней на коленях. По идее должно быть наоборот. Зеня Беляев должен был влюбиться в меня и сладко передать всю свою власть любимому дяде.

Но она изменилась с тех пор, как меня не было. Она смотрит на меня сверху вниз своим милым носиком с горящей в глазах гордостью.

— Ты хочешь, чтобы я встал перед тобой на колени? — медленно спрашиваю я, чувствуя, как кровь приливает к моему члену.

— Ты смеешь, дядя, перед всеми этими мужчинами?

Вместе мы смотрим влево и вправо и видим, что вся комната снова смотрит на нас.

Я, Кристиан Беляев, ни разу в жизни ни перед кем не преклонял колени. Даже не мой собственный брат. Я всегда был полностью предан Трояну, но я бы сказал ему отвалить, если бы он попросил меня встать на колени.

Но когда я смотрю на свою племянницу, я понимаю, что это все, чего я хочу. Каждый мужчина в этом городе должен упасть на колени, как только она войдет в комнату.

И они будут.

Зеня заставит всех поклоняться ей, и я не могу дождаться, когда увижу, как она это делает.

Я опускаюсь на колени перед Зеней, и ее глаза вспыхивают от удивления. Я протягиваю руку, беру ее руку и касаюсь губами внутренней стороны ее ладони, глядя ей в глаза.

— Все для тебя, принцесса.

8

Кристиан

Это особое сумасшествие — хотеть засунуть свой язык в рот племяннице прямо