Сердце Черного Дракона - Снежана Масалыкина

нижнюю губу, старательно отгоняя смутную идею. Но кто сказал, что я не имею права бороться за свои чувства? За свою жизнь, в конце концов? Если я не хочу кончить так же, как мои родственницы, в одиночестве без любви, нужно как-то разобраться с проклятьем. Это раз. Тогда у дракона будет выбор: распоряжаться собственной судьбой или следовать древнему договору. Это два.

Я улыбнулась, приняла чашку кофе из рук дворецкого, с удовольствием сделала первый глоток и успокоилась.

– Какое одолжение, Берт?

– Не уезжайте, леди Соная. Останьтесь, – глядя прямо мне в глаза, попросил мужчина.

Мои брови удивлённо приподнялись.

– Не думаю, что милорд будет рад моему присутствию теперь, когда в его дом прибыла невеста.

– Уверен, милорд не будет против, – едва заметно улыбнулся Берт. – Не уходите, прошу вас. Нам всем нужна ваша… помощь, леди. Особенно теперь.

Дворецкий застыл изваянием, не спуская меня глаз. Я задумчиво отпила кофе, прикидывая, как быть. Собственно, что я теряю? Ничего. К тому же, Гарден пригласил меня в гости по доброй воле, чтобы изучить семейные архивы и разобраться с проклятьем. Раз уж светлые за столько столетий не сумели справиться с проблемой, самое время лунным взяться за дело и разрешить его по-своему.

– А знаете, что, милый Берт, я, пожалуй, останусь с превеликим удовольствием.

От моей широкой и радостной улыбки дворецкий едва заметно вздрогнул, но от комментариев воздержался. Светским тоном поблагодарил, забрал поднос, сообщил, что милорд ещё вчера отобрал для меня несколько семейных дневников и хроник, которые ждут меня в библиотеке, и отбыл по своим хозяйственным делам.

Глава 20

Лорд Дрейк Гарден,

Замок дракона

Великий Змей, почему он чувствует себя таким виноватым? Гарден окинул взглядом гостей, которые собрались за столом. Справа от него сидел старший жрец, сопровождающий поезд невесты. Куркуш Сурадж, старый заклятый друг семейства Гарден. Сколько ему лет никто не знал. С виду – добродушный недалёкого ума мужчина средних лет. По факту – хитрый шельмец себе на уме.

По левую руку Берт усадил его договорную невесту. Совершенная в своей красоте Салана Сандей – юная жрица, выращенная специально для него. Дрейк поморщился, скрывая гримасу за бокалом с вином. Даже мысленно эта фраза звучала ужасно. «Выращенная».

Бедная девочка, которая повторит судьбу его матери. Родит наследника, затем окажется запертой в стенах какого-нибудь монастыря без права на собственную жизнь. Хотя, если её способности после консумации возрастут в разы, как это не раз уже случалось, её ждет неплохая карьера среди служительниц культа. Если получилось у его матери, шанс есть и у Саланы.

Гарден перевёл взгляд на дознавателя, который прибыл вместе с невестой и её свитой. Непроницаемое лицо, невзрачный безупречный вид, неприметная внешность. Но инстинкты дракона вибрировали от желания избавиться от этого незаметного человечка. Дрейк чётко знал: впервые за много лет у Сонцето в руках появился повод надеть на него ещё один поводок. Если будет доказано, что это он убил несчастную девочку, которая по глупости сбежала из замка на рассвете…

Испуганный вскрик привлёк внимание лорда.

– Милорд, позвольте, – послышался настойчивый голос Берта.

Гарден с недоумением глянул на дворецкого, проследил его взгляд и обнаружил кровь на своих пальцах. Задумавшись, он чересчур крепко сжал бокал, хрусталь лопнул, осколки поранили руку, но Дрейк даже не заметил.

«Надо взять себя в руки, – мелькнула настойчивая мысль. – Не дело показывать светлым эмоции. Слишком хорошие эмпаты. Не удивлюсь, если невеста прекрасный эмо-чтец». Мысленно чертыхнувшись, Дрейк улыбнулся и извинился перед гостями.

– Прошу меня простить, утро выдалась нелёгким. Задумался. Благодарю, Берт.

Дворецкий молча собрал осколки, поставил новый бокал перед лордом, поменял салфетку и удалился.

– Понимаю, мой друг, понимаю, – широко улыбнулся Куркуш Сурадж. – Убийство – это всегда так нелепо. Так не вовремя.

Дрейк крепко сжал вилку, насадил на зубцы кусок мяса и принялся тщательно пережёвывать, чтобы промолчать. Нелепо, не вовремя… Какие идиотские слова для смерти. Какое неприкрытое равнодушие. Неужто правду говорят, светлые тайком практикуют кровавые жертвоприношения? Если это так, тогда дело вовсе не в проклятье, которое висит над родом, отражаясь в этой Грани. Тогда артефакт уже ничего не спасёт. Ни свадьба, ни новый наследник. Ни даже призрачная возможность вернуть Крылья.

Жуткий визг нарушил тишину столовой. Гарден вздрогнул, поднял глаза, желая выяснить, что нарушило тишину, и обнаружил, что на него смотрят все гости. Оказалось, скрипел его нож, которым он пытался разрезать тарелку вместо куска мяса. досадно, нужно взять себя в руки прямо сейчас. Захотелось выпустить дракона, чтобы стереть с этих приторных лиц понимающие улыбки и мягкое сочувствие.

Дрейк коротко глянул на побледневшую невесту, скривил губы в извиняющей улыбке. Хвалёная выдержка Сонцето подвела юную жрицу. Видимо, воспитатели рассказали не все подробности о личности будущего жениха. И теперь девочка потихоньку начинает осознавать, куда она попала. Но пока не догадывается, что её ждёт в ближайшем будущем.

Красивая… Гарден сделал глоток, продолжая разглядывать будущую жену. Осознавав, что её рассматривают, Салана выпрямилась ещё больше, превращаясь из человека в идеальную мраморную статую. Натуральная блондинка, голубые глаза, мраморная кожа, сияющая перламутром, пухлые губы, длинная шея, тонкие запястья с изящными длинными пальцами. Одно слово – совершенство.

Но руки с головой выдавали чувства девушки. Чуть-чуть суетливые движения, едва-едва подрагивающие кончики пальцев, короткие взгляды в сторону наставника. Старательное невнимание в адрес ещё одной гостьи, на которую он сам боялся посмотреть.

К сожалению, его абсолютно не интересовали совершенство черт и трепетность чувств невесты. Дрейк готов был отдать все, что угодно, лишь бы иметь право открыто любоваться совсем другим лицом с искусанными губами, гневными глазами. Дышать другим ароматом, касаться волос лунного цвета со странной тёмной прядкой, которую до этого он почему-то не замечал.

Он желал заставить дрожать совсем другую девушку. Но не от страха, порождённого чувством долга, вбитого с младенчества. А от страсти, искренней, неистовой, чистой. Страсти, которой хотелось не просто наслаждаться, но сгорать вместе в яростном очищающем огне жизни.

С каким бы удовольствием Дрейк вышвырнул светлых из своего дома, чтобы закончить то, что началось ночью в коридоре замка. Слова Сонаи до сих пор звучали в его ушах: «Я разве просила останавливаться? Просила останавливаться… останавливаться…»

Этот жаркий женский шёпот вызывал желание нарушить все договорённости, разорвать все контракты, разрушить все преграды, схватить несносную упрямую невыносимую ведьму, перекинуть через плечо и утащить на самую высокую башню. Запереть и не выпускать оттуда до тех пор, пока…

«Пока что, Дрейк? Пока не наберёшься, смелости, и не